Я обязательно спасу Тот

Я с ухмылкой развожу руками.

– Судьба - баба веселая. Любит многим одаривать, а потом отбирать всё это с процентами.
– я потираю руки и зажимаю их между коленями.
– От скуки ты точно не умрешь. Может, от тебя залетит какая-то стриптизерша, а потом предоставит тебе орущую личинку с бантиком и документы на экспертизу. Начнет выкачивать из тебя деньги, если результат теста окажется положительным и так далее. Есть куча возможных сценариев. Выбирай, какой хочешь.

– Был подобный случай. Правда, до ребенка так и не дошло.
– обмолвился Эван, доставая из кармана очередную сигарету и закуривая.
– Такого точно никогда не будет. Да и со стриптизершами уже не трахаюсь. Устал от таких в своей жизни.

Мужчина выпускает целое облако дыма в сторону и морщится.

– Аборт?
– понимающе киваю.
– У меня есть старшая сестра. Она залетела, когда ей было пятнадцать, и отец настаивал на аборте. Она так и не решилась и теперь у меня есть племянник. Ненавижу детей, но прямая родственная связь говорит сама за себя. Моя сестра ведь тоже ушла, только по доброй воле.

Я с тоской наблюдаю за курением Эвана и жадно втягиваю воздух, когда до меня доносится сигаретный дым.

– Иди искать монашек.
– с улыбкой говорю я.
– Ладно, на самом деле в мире полно нормальных баб. Ищи и будет тебе счастье.
– я складываю руку, словно в молитве, и коротко поднимаю их вверх.

– Не хочу я никого искать. Буду чисто удовлетворять потребности, а там посмотрим.
– отмахивается Эван и выкидывает уже вторую недокуренную сигарету. мужчина залазит на столик с ногами и садится в некое подобие позы лотоса.
– Расскажи мне что-нибудь еще о своем прошлом. Иногда интересно узнать информацию о той жизни, от которой отказался.

Я неопределенно повожу рукой в воздухе.

– Мой отец какое-то время работал учителем химии, но окончательно убедился, что ненавидит детей, и купил небольшое кафе в центре. Моей матери тогда было лет двадцать и она устроилась туда работать поваром. Потом влюбились, все дела, у них родилась моя сестра, потом я, а потом и мой брат. У нас довольно большая семья, если учитывать всех близких родственников. Сестра у меня просто гений точных наук, брату оценки за одни только выпады и улыбки ставят. Я всегда была немного... не от мира сего. Мама бродила со мной по психологам и однажды мне даже поставили какой-то диагноз, но я до сих пор ничего о нем не знаю.
– я озадаченно почесываю плечо.
– Вообще мне нравилось дома. Я бы хотела иметь свой дом, когда вырасту, но... сам понимаешь.

Я поджимаю губы и опускаю взгляд.

– Выучила французский и итальянский, даже переводчиком работала. Во-от... До войны всё было прекрасно. Потом становилось хуже и хуже. Моему другу платили за поджоги, а я об этом узнала, когда в который раз помогла ему. Думала, что это весело, когда что-то горит так ярко. Ну и подожгла этой мрази волосы. У меня была странная жизнь.

– У тебя была занятная жизнь. Я бы так не смог.
– Майклсон весьма красноречиво улыбается и качает головой.
– Все эти семейные склоки забавные, когда про них слушаешь. Но я лучше еще раз схлопочу бутылкой по лицу от матери-наркоманки и по печени от такого же отца, чем буду жить в полной "человеческой" семье. Кстати ты так говоришь, будто бы все для тебя уже конечно.
– отмечает он.

– А разве нет?
– усмехаюсь я.
– Для меня прошлая жизнь закончена. Это меня уничтожает. Я жила в обыкновенной семье и сейчас держусь на плаву только потому, что привыкла к жестокости на улицах. Я уже не стану тем, кем была ранее. В этом вся проблема.

Я протягиваю руку и, схватив свой рюкзак, подтягиваю его к себе. Достаю из него термокружку с потертым покрытием и делаю глоток, поморщившись.

– Да, совсем так, как раньше, уже не будет. Но вот ты не обязательно проведешь свою жизнь, как я. Ты уже другая, все верно. Но жить так вечно не обязательно и даже не нужно. Надеюсь, ты это прекрасно понимаешь.
– киллер хмурится от каких-то своих мыслей и поднимает взгляд на грязный потолок.

Я протягиваю руку с зажатой в ней чашкой вверх.

– Будешь? Варка кофе - единственное, что я делаю безупречно.

– Спасибо.
– Эван берет чашку и делает несколько глотков, после чего возвращает её мне.

– Знаешь, если мне повезет, то после испытательного срока свалю отсюда. Я бы хотела уехать в другую страну. Например, в Америку или Британию. Побывать в Нью-Йорке или Лондоне и остаться там на недельку, чтобы впитать в себя всё это. Даже если я вырвусь отсюда, денег у меня нет.
– Если всё получится, займу у этих... наших. Ну да ладно, плевать.

Я фыркаю носом, будто собака, и закусываю нижнюю губу.

– Меня раздражает Дом, вот честно.
– со страдальческим видом говорит наемник, закатывая глаза.
– Что насчет денег, то они не особо нужны. Главное хоть как-то перебраться туда, а потом уже все будет достаточно просто. Заработать можно всегда, в любой стране. Хоть в переходе пой. Не смей занимать у всяких мудаков. Быть должной таким людям - худшее, что ты можешь придумать. Лучше уж пойти блядовать.

Майклсон недовольно фыркает.

– Если нужна будет помощь - только дай знать.

Я отпиваю из чашки и принимаюсь греть о неё руки.

– Спасибо. Вот только почему ты так добр ко мне? Стрелять учишь, готов помощь оказать, все дела. Прошлой жизнью интересуешься.

– Потому что ты не мразь. И еще импонируешь мне. Приятно просто поговорить. Если честно, то мне вообще мало с кем удается поговорить абсолютно нормально, без всяких "подводных камней" и утаек в разговоре. А еще хочу увидеть реакцию всех в Доме, когда тебе удастся осуществить задуманное.
– Эван поправляет ворот куртки, одергивая его вниз, и пожимает плечами.
– Ты просто интересная.

Я одобрительно хмыкаю и неопределенно качаю головой.

– Грустно, но мне приятно. Еще я мечтаю поджечь Дом. Люблю наблюдать, как что-то горит. И кричит, но это уже лишнее.
– я с самым невинным видом пожимаю плечами и, не сдержав улыбки, широко скалюсь.
– Ты о чем-то мечтаешь?

– Я не умею мечтать, честно. Много думаю, а вот мечтать не могу. Мне легче ставить перед собой какие-то конкретные цели и достигать их, нежели размышлять о возможностях и прочем. Можно сказать, что я заранее воплощаю все свои мечтания.
– с нотками какой-то досады в голосе говорит киллер.
– А ты, по всей видимости, фанат мечтаний?

– Можно и так сказать. В перспективе у меня шесть собак и бассейн с кофе.
– я ухмыляюсь.
– Это моё право, я же подросток. Тем более, девчонка. Нам положено мечтать. Некоторые, правда, действительно от этого фанатеют, поэтому выходят замуж только мысленно, а в реальной жизни им под пятьдесят и у них сорок котов.

Я задумчиво вскидываю взгляд к потолку.

– Воплощать желания в жизнь круто.

– А зачем тогда жить, если не делать то, что хочешь? Я всегда стремился именно к такой свободе. Знаешь, я вот осознаю, что даже не мечтал о такой свободе действий, а ясно знал, что она у меня будет и я сделаю все возможное для этого. Многие ассоциируют мечты с чем-то невозможным, поэтому даже не пытаются воплотить их в жизнь. Понятное дело я сейчас говорю не об упряжке из единорогов и прочей хуете.
– Эван отстраненно улыбается и вновь закуривает.

– Эх, Майклсон, Майклсон. Мне бы твою уверенность.
– я с улыбкой качаю головой.
– Ты счастлив, имея всё, что хочешь?

– Нет.
– коротко отвечает киллер.
– Я никогда не был счастлив до конца, всегда чего-то не хватало. А если и был счастлив, то это было мимолетное чувство, просто всплеск эмоций. А ты, Бруклин? Была счастлива по-настоящему?
– блондин поднимает на меня действительно заинтересованный взгляд. Я недолго молчу, успеваю сделать еще пару глотков, обжечь язык горячим напитком и, устремив взгляд в стену, пожать плечами.