Я отвечаю за все

И хотя многим и дела не было до кандидатуры будущего президента, хотя многие и повторяли, что им противна политика, все равно общая предвыборная кампания, куча всевозможных мероприятий и приподнятое настроение кандидатов и их команд сделали свое дело, и постепенно все, даже ярые противники выборов, заразились этой непередаваемой атмосферой единства.

Я знала, что все забудется, как только пройдут выборы, но сейчас мне было весело так, как уже давно не было. Я начала чувствовать себя нужной этой небольшой группе людей, соединившихся будто бы случайно. Правда, у меня не было никакой особенно роли, мои способности не делали меня ключевой фигурой нашего Отступнического движения, но в компании меня все чаще стали называть Вдохновителем.

Как будто я действительно могла кого-то вдохновлять.

***

За два дня до выборов в школе царила странная напряженно-праздничная атмосфера, как будто перед Последним звонком или Выпускным. В поисках Димки, с которым мы должны были вместе возвращаться домой, я обошла всю школу. Его телефон находился вне зоне доступа, и на крыльце никто не ждал меня, болтая со своими ненаглядными друзьями-одноклассниками. В числе «Б»-ешек, зависающих на крыльце, не было видно ни Селиверстовой, ни Разлогова.

Я собралась уже плюнуть на все и отправиться домой в одиночестве, когда Димина одноклассница Майя, заметив меня, сказала, что видела, как Дима и Ира заходили в школу. Злясь все больше, я повернула назад.

В школе было тихо и спокойно. Уроки закончились, вторая смена училась в другом школьном крыле и коридоры стояли непривычно одинокие. В отсутствие детей стали бросаться в глаза кое-где потрескавшаяся краска на стенах, покоцанные и потертые полы. Я проскользнула по гладкому линолеуму второго этажа, когда вперед внезапно услышала голос брата.

Смотров громко выговаривал кому-то, и сначала я даже подумала, что он говорит по телефону, пока не услышала резкие и четкие ответы Иры Селиверстовой.

Прошло несколько секунд, и до меня дошло, что сладкая парочка движется мне прямо на встречу.

Я заметалась по этажу, понимая, что уже не успею добежать до лестницы. Тогда я начала дергать все подряд ручки дверей кабинетов, пока одна из них не поддалась. Я тут же бодро ворвалась внутрь и захлопнула дверь за собой, слыша стремительные переругивания проходящих мимо Димы и Иры.

– ...и ты мог бы позвать меня в вашу компанию, если тебе действительно нечего скрывать от меня!

– Ирка, ты уже совсем...

– Ничего себе, - раздался позади меня удивленный голос и, испуганно дернувшись, я обнаружила за своей спиной Данила Разлогова.

Только тут до меня дошло, что я нахожусь в кабинете, в котором никогда не была прежде. Кабинет напоминал компьютерный класс — возле окна тянулись столики, со стоящими на них компьютерами. В центре кабинета стоял большой овальный стол, заваленный бумагами, у стены слева громоздились несколько разномастных принтеров, а стену справа занимала большая доска, расчерченная и увешенная фотографиями. Именно возле этой доски и стоял Разлогов с видом застигнутого врасплох.

– Что... мы здесь делаем?
– немного нелогично поинтересовалась я. В особое изумление меня привел вид Данила.

– Мы... с тобой?
– переспросил он и фыркнул.
– Лично я — работаю, а вот ты ввалилась сюда, как героиня боевика.

– Ты... что делаешь?
– уточнила я и еще раз оглядела кабинет.

Данил смотрел на меня пару секунд подозрительным взглядом, а потом вдруг закатил глаза.

– Ну хорошо. Это редакция газеты. Нашей школьной газеты.

– А что в ней делаешь ты?

– Ну... я вроде как ее редактор, - помедлив, сказал Разлогов.

– Ты — редактор?!

– Ты так удивлена, что мне сейчас станет стыдно. Хотя я не понимаю, почему.

– Нет, я...
– кажется, впервые за долгое время я совершенно не знала, что сказать.

– Марта, все нормально, - насмешливо сказал Данил.
– Ты просто дыши.

Я закатила глаза.

– А ты просто заткнись.

– Ладно, - усмехнулся он.

Я походила по кабинету, заглянула одним глазом в бумажки на столе, наконец, оказалась возле доски.

«Темы будущего номера»– было выведено с той стороны доски, у которой я стояла.

«Итоги выборов. Кто он, новый президент? Текст + интервью с президентом».

Я повернулась к Разлогову, который продолжал молча наблюдать за мной.

– Я видела вашу газету. Она мне понравилась, - сказала я.
– Но я в жизни не знала, что ты редактор! Что ты вообще занимаешься чем-то подобным!

– Мало кто знает.

– Но Димка естественно знает, - утвердительно заметила я.

– Естественно, Астрова.

Я поморщилась.

– Не называй меня так.

– Как?
– он вскинул брови.
– Астрова? Почему?

– Ненавижу свою фамилию.

– С ума сошла?
– засмеялся он.
– Ты когда-нибудь видела астры?

Я неуверенно пожала плечами. Я плохо разбиралась в цветах.

– Чем-то похожи на ромашки, только разноцветные, - помог он мне.

– Прелесть. Даже не ромашки!
– с сарказмом заметила я.

– Фамилия Ромашкова тебе бы не пошла. А Астрова... это вроде бы так... конкретно и четко, но при этом по-весеннему, - неожиданно закончил он.

– Хм. Конкретно и четко? По-весеннему? Разлогов, кто украл тебя и сдал на опыты инопланетянам?

Он усмехнулся.

– Мне кажется, у человека должно быть звучное имя. В детстве мы верили, что чем больше у тебя букв «р» в имени, тем большего ты должен добиться.

– Да, в детстве чего только не нарассказывают.

– Но я и сейчас верю в это. Звучное имя словно не дает тебе опуститься. Эти ножки у «р» заставляют тебя твердо стоять на земле, чтобы ни происходило.

 Это было неожиданно. Я поймала себя на мысли, что думаю о его словах.

– Это вроде как имя определяет, какой я должна стать? Значит, мое имя увереннее меня. Самой мне не кажется, что я стою на земле твердо. Наоборот, во всем сомневаюсь, - призналась я.

Мы замолчали, и в классе повисла тишина, которую мы оба заметили.

– От кого мы, кстати, прячемся?
– спросил Данил, будто разгоняя эту тишину.

– Ты — не знаю, а я вообще-то решила не лезть в семейные разборки и не попадаться на глаза нашей паре года.

– Очень смешно, - отметил Разлогов.
– И очень разумно. Ира в состоянии аффекта может многое.