Я посажу тебя в клетку

По факту из квартиры мы сбежали, но я уже стал гонять мысль, не купить ли мне картонку? Для тренировки пальцев и все такое.

Выбросив мусор между этажами, я перехватил козу, направившуюся к лифтам, и развернул ее к лестнице.

– Что, пешком?

– Разомнись. Твою задницу надо поддерживать в хорошей форме.

Она сначала презрительно хмыкнула, потом порозовела и губы растянулись в настоящей улыбке.

– Мне бы в тренажерку? – несмело закинула она пробный шар.

Я кивнул.

– Хожу по утрам. Могу брать с собой.

– А может я в свою, ты в свою? У меня вообще-то личный тренер проплачен.

Внутри внезапно поднялась волна раздражения. Странно, я ведь вроде решил, что не буду связываться с ней, но стоило всплыть личному тренеру, как неприятное чувство завладело голосом раньше, чем я успел подумать:

– Теперь я твой личный тренер, - даже не голос, а утробное злое рычание.

– Ну ладно, - легко и слегка кокетливо сдалась Юлька, а у меня осталось впечатление, что я только что был опрокинут этой козой на лопатки.

Глава 11. Девчачьи хитрости

Такого офигенного завтрака, как от тёти Гали я еще ни в одном дорогущем отеле не ела!

– Хочешь рецепт оладушек дам?

– Зачем? – удивилась я. – Я лучше готовыми поем. А самой – это не моё.

– Ага, не твоё, - засмеялась тётя Галя, двигая мне стакан с молоком. – На хозяина то глаз положила, а путь к сердцу не рассчитала. Пользуйся, пока рядом.

Я напряглась. Откуда этой бабе знать на кого и чего я положила? Вот бы она удивилась, если бы узнала, как ее хозяин два дня сидел в собачей клетке. Правда не размяк и не сдался. Но если бы я знала, что он убийца, то выбрала бы другую тактику…

– К сердцу всегда добираются те, кто хорошо готовят.

Я скривилась, разглядывая её сморщенные и неухоженные руки без кольца.

– Что же ты сама то ни одно сердце штурмом не взяла, а? Готовишь вкусно, а спишь одна?

Нож выпал у тёти Гали из рук. Она как-то странно охнула, тяжело оперлась на стол и с тоской на меня посмотрела.

– Схоронила я мужа. Вдова… А замену ему даже искать не пыталась – любой проиграет с тем, кто ушел, а любовь в сердце оставил.

Откушенный оладушек застрял в горле от ее слов, и я поперхнулась молоком.

– Я не знала…

– Конечно. Ты и не пыталась узнать. И знаешь, няня Юля, ничего у тебя с Русланом не получится.

– Это еще почему? – мне то казалось, что как раз все на мази, за полгода я его на секс разведу.

Черт, или сбегу. Я еще не решила. Его сексуальность до сих пор пробирала до дрожи, но осознание, что передо мной хладнокровный убийца, выкинувший жену и неродившегося ребенка в окно, приземляло желание. Где гарантия, что я не полечу следом?

В общем, мои чувства к Ермакову метались между «хочется» и «колется».

– Потому что злая ты. А у злых людей не любви не получается, ни вкусной пищи. Это ведь надо научиться любить и прощать других, а злые только себя любят.

– Я не злая!

– Докажи!

– Тёть Галь, ты серьезно?

– Сготовь мне завтрак. Давай. Что умеешь? – она вызывающе уперла руки в бока, свысока поглядывая на меня.

Но не на ту нарвалась. Обуховы всегда принимают и выигрывают вызовы!

Я уверенно достала два нарезанных ломтика хлеба, пометалась по кухне, пока не наткнулась взглядом на тостер, сунула туда ломтики. Из холодильника взяла масло и джем… Так, стоп, не джем…

– Это… варенье что ли? – принюхалась я к настоящему клубничному запаху.

– Моё. Варю каждое лето. Руслан очень любит домашнее варенье.

– Фу-у! Это же не гигиенично!

– Не ешь, - едко бросила мне домработница и отобрала банку.

– И не буду. Я же для тебя готовлю!

Забрала банку обратно. Тут вылетели тосты, правда немного подгорелые, но я же не виновата, что тётя Галя тостер не выставила на нужный таймер. Живо намазала поджаренный хлеб маслом и сверху бухнула варенье. Подвинула к подбоченившейся тётке тарелку с двумя тостами.

Тётя Галя сморщилась.

– Это самое вкусное, что ты умеешь готовить? – хмуро спросила она.

– Не самое вкусное. За твое варенье я не в ответе.

И тут она ловко выдернула у меня из-под носа оладьи и придвинула тосты:

– Ну вот и проверь – вкусно ли негигиеничное варенье. А оладьи Руслану оставим.

Она развернулась, явно обидевшись, а я огорченно посмотрела на грустные почерневшие тосты, облитые сверху вареньем. Но вкуснопахнущим, тут не поспоришь. Наверное, ароматизатора туда вбухала полкило на банку…

Отпилила кусочек, чисто из упрямства и сунула в рот, намереваясь доказать, что всё, что готовить Юля Обухова пусть не верх кулинарного искусства, но съедобно, и застонала от ударившего по вкусовым рецепторам ягодного взрыва.

Подгоревший хлеб вкус конечно подпортил, но я уже просто соскребала ложечкой варенье сверху и разве что не мурлыкала, облизывая последние капли.

– Вкусно? – насмешливо спросила тётя Галя.

– Угу.

– Ещё бы. А макни ты оладушки в варенье, да запей молоком…

– Ой, не договаривай! Хочу!

Но упрямая тётка отодвинула подальше и оладьи, и банку с вареньем.

– Хочешь? Сделай доброе дело – получишь.

От досады я показала язык. Хочу, но выслуживаться перед домработницей не обязана.

– У меня дела есть. Руслан попросил кое-что сделать.

– Ну поди. Сделай.

Она явно во мне сомневалась, но кто такая она и кто такая я? Именно.

Вернулась в спальню Руслана, обозрела идеально заправленную большую кровать и так захотелось броситься на нее и раскинуть руки и ноги. И хотя бы еще часок поспать. Но я помнила про воняющее белье в стиралке и про кинутые вещи, которые надо было сполоснуть в режиме быстрой стирки.

Сначала закину, потом полежу. Работа идет, а я сплю. Идеальное сочетание. Сказано – сделано. Нашла резиновые перчатки, выгребла тухлые тряпки в пакет, вышла в подъезд и выбросила в мусор.

Ермаков говорил, что надо машинку запустить вхолостую? Да ну нафиг! Я с тоской посмотрела на лежбище, где мерещился раскинувшийся в простынях голый зверь. О-о, его тело я помнила до мельчайших подробностей. Решила стирнуть его шмотки без дополнительной обработки. Порошка больше насыплю, подумаешь.