Я принимаю бой

– Тише, – шепчет он, найдя мои губы, – ты чего испугалась?

Его рука продолжает движение вверх, обнажая живот. Артур смотрит на меня сверху вниз, покрывает лицо невесомыми поцелуями, а потом устраивается рядом, закинув ногу мне на бедра и перехватив руку за запястье.

– Жданов, – шепчу я, свободной рукой обнимая его за шею.

Он кладет голову мне на плечо, продолжая рисовать узоры на моем животе, медленно спускаясь к кромке белья. Кожа покрывается мурашками, и, не в силах сдержаться, я со стоном приподнимаю бедра ему навстречу.

– Ксю, – шепчет он, находя мои губы.

Но я уже не могу думать ни о чем другом. Только о его горячей ладони внизу. Его поцелуй сбивает, не дает сосредоточиться на чем-то важном, но Артур наваливается сверху, не позволяя мне шевельнуться, проводит языком по губам, заставляя их раскрыться. Но я уже ничего не соображаю, полностью потерявшись в пульсации, что разрастается внизу живота, затягиваясь в болезненный узел. Я пытаюсь скинуть его руку, но он только усиливает давление. И что-то внутри меня взрывается, заставляя выгибаться под ним дугой.

Он тут же ослабляет хватку и нежно проводит пальцем по припухшим от поцелуев губам. Потом снова ложится рядом и обнимает. Я чувствую напряжение его бедер и неосознанно прижимаюсь к нему еще ближе. Он глухо стонет мне в шею и шепчет:

– Давай немножко просто полежим. Иначе полночь мы точно пропустим.

Я замираю, а он тихо смеется, и от этого смеха кожа снова покрывается мурашками.

Часы показывали без четверти двенадцать, когда Артур отпустил меня и встал, подал руку, помогая подняться.

– Наверху есть еще одна душевая. У тебя пять минут.

Я смотрела на себя в зеркало и не узнавала. Даже в холодном свете лампы над раковиной был заметен яркий румянец на щеках, а на шее и ключицах алели следы от его поцелуев. От воспоминаний я покраснела еще больше. Умылась холодной водой и поправила платье.

Когда я спустилась в гостиную, Артур был там. Тихо работал телевизор. А еще там была бутылка брюта и вазочка с мороженым. Я переводила неверящий взгляд с лакомства на Жданова и обратно так долго, что он не выдержал и рассмеялся.

Куранты пробили первый раз.

Он протянул мне бокал.

– Скажи сразу, как мне придется расплачиваться за это великолепие? – тихо спросила, глядя в его потрясающие стальные глаза. – Если ступеньки, то я лучше сразу откажусь.

Он улыбнулся и шепнул на ухо:

– А если в моей спальне? Тоже сразу откажешься?

Часы пробили двенадцатый удар.

Я залпом осушила бокал.

Все еще улыбаясь, Артур подал мне мороженое и произнес:

– С Новым годом!

Глава десятая

В январе Макс, наконец, подписал договор. Тогда же стала доступна и информация о противниках.

– Арина Литвицкая, двадцать шесть лет, три победы, одно поражение, – читал заунывным голосом Жданов, пока я страдала над экзаменационными билетами в его гостиной. Как-то так получилось, что после праздников я не переехала домой, а осталась в доме на обрыве, постепенно перетащив туда все необходимое. Потом к нам присоединились Мих и Никита. Из-за сессии отпала необходимость каждый день ездить в город, а проводить ежедневные тренировки стало затруднительно. И Жданов принял решение о нашем совместном проживании под его крышей. Мальчики пришли в неимоверный восторг, оценив дом, сауну, на которую был немедленно наложен строгий запрет до турнира, и закрытый внутренний двор, но первая же побудка в пять утра повергла их в глубокое уныние. Как и наш ежедневный маршрут. К которому теперь добавились спарринги на пляже.

– Вес пятьдесят шесть, рост сто шестьдесят три. Предпочитает стойку, редко переходит в клинч. Тебе это о чем-то говорит, Ксю?

– А? – переспросила я, пытаясь прорваться через огромный текст на испанском, рассказывающий о путешествии Колумба. – Прости, что ты сказал?

– Что мы все умрем. И я первый. От стыда!

– Ты вряд ли меня опередишь, у меня завтра испанский.

– Этой мой шанс, Ксю! Ты завалишь сессию, а я не допущу тебя к боям. И все будут живы!

– Боюсь, у нас с тобой нет шансов при любом раскладе. Нас растерзает Русланов.

– Это я не учел, – согласился любимый тренер и притянул меня к себе для поцелуя.

– Мне даже пива не разрешает, – заныл сидящий на полу Никита, – а сам…

– Смолов, ты Ксю сейчас с пивом сравнил? Я требую сатисфакции!!!

Никита был только счастлив бросить учебники и выйти размяться во двор. Я же вернулась к испанскому.

– Помощь не нужна? – спросил спустившийся вниз Мих.

– Нет, но спасибо, что предложил.

– Как ты?

– Отлично, – я улыбнулась.

– А со Ждановым?

– И со Ждановым ничего нового. Я рада, что вы переехали сюда.

– Тогда не буду тебе мешать, – ответил друг и пошел к ребятам.

Турнир неумолимо приближался.

Я сдала сессию на отлично. Держала вес в пределах шестидесяти килограммов и неукоснительно выполняла все требования Артура. Он остался доволен результатами медицинской спортивной комиссии, и вот тогда прозвучало то, о чем, я надеялась, все забыли.

Жданов назначил день нашего с ним поединка.

– Арт, скажи, что ты это не серьезно, – заявил Игорь.

– Напротив, более чем. Если она выстоит против меня три раунда по три минуты, то против Литвицкой она точно продержится.

– А если ты ее травмируешь?

– Я? – Артур уже пылал праведным гневом. – Как ты вообще себе это представляешь?!

– Макс, но хоть ты скажи ему!

Но наш идейный вдохновитель отлично знал Жданова и, как и я, понимал, что тот не уступит.

Бой назначили на первое февраля. Подразумевалось, что я отдохну после экзаменов и успею восстановить спортивную форму.

Накануне я сказала Артуру, что планирую вернуться к себе в квартиру. Эту новость он принял в штыки, и, чтобы не давать повод для лишних переживаний, я осталась.

– Зачем тебе это? – спросила я, когда после легкого ужина мы устроились перед телевизором.

– В смысле?

– Тренировки. Возня с нами. Этот клуб…

– Деньги? – он просто пожал плечами, не отводя глаз от экрана.

– Глупости, – заметила я, – я так и не поняла, чем ты зарабатываешь, но недостатка в деньгах ты не испытываешь.