Я садовником родился

– Ее уже починили.

– Ну, может быть, она хочет в моей фирме холодильник купить со скидкой?

– Я знаю твои скидки, - вздохнула Александра. – У тебя всегда кто-то был. Все эти твои романы…

– Вспомнила!

– Пришлось. Ты сам все про себя знаешь, Леша!

– Слушай, это уже истерика начинается. Авитаминоз, весна. Ты просто устала. Пей витамины, фрукты кушай. Ксюша, пойдем покормим папу. И папе надо позвонить. Дяде Сереже.

– Па!

– Па. Па-па.

Он обернулся в дверях и увидел, как жена, тихонько всхлипнув, принялась собирать с пола разноцветные колечки пирамидки…

… С Барышевым они встретились утром следующего дня возле соседнего дома. У того самого подъезда, где накануне убили Розу. Прежде чем зайти туда, Алексей внимательно осмотрел двор. Ничего примечательного. Двор, как двор, со всех сторон огорожен домами: один дом длинный, семнадцатиэтажный, буквой «Г», два других пониже и поменьше в длину.

– Вора нашел? – спросил он Серегу.

– Что? Какого вора?

– Который машины вскрывает?

– А… - Барышев махнул рукой. – Не до него.

– Да я так просто спросил. Подумал вдруг: а почему именно в нашем дворе? Говорят, плату за стоянку со следующего месяца увеличат.

– Ну и что?

– Выхода-то нет. Как ставили, так и будет ставить. Раз такое дело. Сегодня магнитолу, завтра и саму машину могут угнать. Ну что, заходим?

– Тут вчера ребята все облазили.

– С чего-то надо начинать.

– На двери кодовый замок, не видишь, что ли?

– Задумался.

– Погоди, я ключ вчера раздобыл. – Барышев чиркнул ключом по замку, раздался характерный писк, и тяжелая железная дверь открылась. Алексей первым шагнул в подъезд, спросил:

– А девушку в подъезде убили?

– Ну да.

– Точно? Убили, а не затащили в подъезд?

– Днем? Затащили?

– Все в жизни бывает.

– Убили в подъезде, - четко сказал Серега. – Эксперт сказал.

– И как он сюда вошел? Убийца? На двери кодовый замок.

– Хочешь сказать, что он здесь живет?

– Вообще-то, не факт. Узнать код – раз плюнуть. Он мог заходить в гости к кому-нибудь из друзей. Домофона нет, не держать же приятеля возле подъезда? Сказали код. Придется все квартиры проверять.

– Одиннадцать этажей!

– В конце концов, он мог снимать здесь квартиру. Скажем, для свиданий. Мог просто подсмотреть, как кто-то набирает код.

Барышев тяжело вздохнул:

– Выходит, он все мог. А мы ничего не можем.

– Мы можем попытаться понять его логику.

– Да какую еще логику? Какую логику?

– Такую. Я так думаю, что одна из женщин была лишней. Не в системе. Только которая? У трех из них были желтые пакеты. У трех из них были «цветочные» имена. Трех из них убили тем странным металлическим предметом, о котором мы ничего еще точно не знаем, четвертую просто задушили. Так которая же лишняя, а? Серега? И духи. Два «Турбуленса», про Лилию надо еще уточнить, да и про Розу… Нет, одна точно была лишней. Она никак не вписывается в схему.

– Роза не вписывается, - упрямо сказал Серега. – Вот смотри: она лежала здесь.

Меловый контур на полу, возле почтовых ящиков еще не стерся окончательно. Алексей потоптался возле него, потом внимательно осмотрел подъезд:

– Чистенько здесь. Ухожено. И светло. И спрятаться негде. Он не мог напасть на девушку неожиданно. Они были знакомы, точно. Эта Роза здесь с понедельника паслась. Кого-то ждала. Приятеля.

– Суханова, - четко сказал Барышев.

– Его на работе вчера не было, да?

– А его, оказывается, часто на работе не бывает. Должность у него, м-м-м… Синекура, одним словом. Ездит по Москве, магазины тестя инспектирует.

– И чем фирма торгует?

– Кассетами, фильмами, СD-дисками, софтом.

– Да-а? Лицензионное все?

– Это у налоговой надо спросить, - пожал плечами Серега. – Если не прикрыли еще лавочку, значит, лицензионное. Я вчера полдня его алиби, между прочим, проверял. Там, куда Суханов якобы поехал, его не было. Задерживать надо.

– А с ним не хочешь для начала поговорить?

– Чего с ним говорить? Нашел я твою «Красную шапочку». Он в этом ресторане постоянный клиент. Теперь не отвертится, что был там с двумя девицами в тот день, когда одну из них убили. И с Марго он был знаком. И с Розой.

– Мотив? Зачем ему их убивать?

– Сам же сказал, что этот тип – психопат.

– Я сказал про абстрактного человека. Не про Суханова. Он и цветы? Что-то сомнительно.

– Слушай, Леша, делать здесь больше нечего, а? Может, пойдем?

– Когда экспертиза будет готова?

– Ну…

– Понятно. Ты с матерью Розы говорил?

– Я? – испугался Барышев. – Не успел до того, как ее… А сейчас…

– Надо ехать. Работать надо, Сергей. Работать.

3

Младшая сестра Розы Тимофеевой, открывшая мужчинам дверь, была рыженькой и кудрявой. Глядя на тринадцатилетнюю девочку, Алексей полностью представил себе, как же убитая девушка была хороша. И мать ее тоже оставалась бесспорной красавицей в свои сорок с небольшим лет. Высокая, стройная, с тонкой белой кожей и глазами, мерцающими, словно огоньки на болоте. Держалась она неплохо, истерик не устраивала, с милицией поговорить не отказалась, только очень часто повторяла:

– Да-да, я сейчас. Сейчас.

– Мы хотим побыстрее найти этого человека. Надо собраться, Светлана Антоновна. Несколько вопросов, - мягко пытался войти с ней в контакт Алексей.

– Да-да. Сейчас. Розочка, - он видел, как комок прокатился по нежному горлу. – Розочка…

– У нее была подруга. Маргарита. Вы ее видели?

– Ма … Да. Была.

– Вы ведь знаете, что ее убили, да?

– У… Да. Убили.

– Не жила ли она у вас примерно с неделю, перед тем, как ее… как это случилось?

– Нет. Не жила.

– Роза, должно быть, много рассказывала о подруге?.

– Рас… Да.

– Воды, может быть?

– Да-да, сейчас. Розочка… - Светлана Антоновна отпила немного из стакана. – Я даже нее представляю себе, кто мог… Такая замечательная девочка. И такая талантливая.

– Талантливая?

– Она всегда мечтала поступить на факультет журналистики в МГУ. Такие замечательные сочинения в школе писала! Замечательные… Учителя хвалили. И заметки посылала в газету. Все хотела, чтобы ее опубликовали. Там же творческий конкурс, на факультете журналистики. Но Розочке не везло. Ей всегда присылали один и тот же ответ: «Ваша заметка не представляет интереса…» Или стихотворение. Или очерк. Если вообще присылали ответ. В большинстве случаев просто без ответа. А она не хотела ни в какой другой институт. Только журналисткой. Или ведущей ток-шоу. Вернее, сначала журналисткой, потом ведущей какого-нибудь шоу. Такая красавица! Но для этого надо было сначала поступить в МГУ, учиться, публиковаться… Без образования, сразу после школы ее брали только курьером в какую-нибудь редакцию. А ей так хотелось быть поближе к мечте. Ну что такое курьер? Розочка – девушка гордая. И обидчивая. Не выдержала – ушла. Вы даже не представляете, сколько их таких, красивых и талантливых, - вздохнула Светлана Антоновна. – Вот и младшая тоже… И она устроилась в этот цветочный магазин. На время. Зарплата приличная, хозяин к ней очень хорошо относился…