Я садовником родился

– Чего ж так дорого, Леха? – спросил он у друга первым делом.

– Вот и я хотел бы это знать. Пошли, подойдем, покажем охраннику удостоверение, и выясним, кто хозяин стоянки.

– Да ты представляешь, какая у него «крыша»?

– Но она наверняка не в курсе, какими методами владелец этой стоянки из людей деньги выжимает. У этой так называемой «крыши» порядка в структуре больше, чем в некоторых государственных органах, учти. Ну что, подойдем?

– Двинули.

Охранник милиции не испугался. Покрутил в руках удостоверение, пожал могучими, как у Сереги, плечами:

– Вроде, не из налоговой. А какой у вас интерес?

– Телефончик хозяина дай. Побеседовать охота.

– Да беседуйте на здоровье. Только у Михалыча в приятелях сам депутат Государственной Думы ходит. От нашего округа.

– Тем более ему не захочется на следующих выборах остаться ни с чем. Депутаты приятелей с умом выбирают.

Охранник почесал в затылке при этих словах, но телефон хозяина продиктовал. Барышев записал и номер, и фамилию владельца стоянки, но уже в машине спросил у Алексея:

– Слушай, ну чего ты так зациклился на этих магнитолах?

– Да потому что совесть надо иметь. А то ловко получается: этот ушлый мужик нанял какого-то бандита, чтобы тот регулярно вскрывал машины и напоминал людям, что держать их на стоянке гораздо безопаснее. Бизнес, между прочим, весьма доходный: деньги капают прямо из воздуха. Из охраняемого места под солнцем. А ему, видно, все мало. И конкуренты поджимают. Кому охота за воздух лишнюю сотню в месяц платить? Стоянок вокруг полно. Вот он и выбрал дворик, с четырех сторон окруженный домами. Сколько там квартир, прикидываешь? Машина сейчас уже не роскошь, людям на работу надо на чем-то добираться. А цены на общественный транспорт каждый месяц повышаются. Раньше этих машин у нас под окнами стояло! Ты даже не представляешь, Серега, сколько. А сейчас немногие рискуют. Кто больше всего от этого выигрывает? Хозяин платной стоянки. И ежемесячно стрижет с этого дворика купоны.

– Слушай, а почему в соседних дворах машины не вскрывают?

– Погоди. Еще не вечер. Видел, что стоянку собираются расширять? Наверняка на новых клиентов рассчитывают. А откуда они возьмутся, а? Поэтому надо этого предприимчивого предпринимателя остановить.

– Ну, хорошо. Лишнее раскрытое дело мне не помешает.

– Вот именно.

– Но главное теперь Лейкин. Ох, до чего ж не нравится мне этот флорист!

– А кто тебе нравится? Анашкин – подлец, Воробьев – скотина, Суханов – негодяй, Элла Эдуардовна – дура.

– Осторожно, Леха! Справа «Мерс» подрезает! Мать, его… Как ездят, а? … Хочешь сказать, что я не прав, и все они хорошие?

– Нельзя так радикально относиться к людям. Если человек красит ногти и бреет голову налысо, то это еще не характеризует его, как маньяка. Маньяки, Сережа, они, напротив, лояльные и обоюдные.

– Какие-какие?

– Самые обычные с виду люди. Внушающие доверие. Женщина еще подумает, войти с Лейкиным в подъезд, или не войти, а вот какому-нибудь неприметному господину с авоськой, из которой торчит длинный итальянский батон, еще и дверь лифта подержит, чтобы не закрылась.

– Ну, это ты загнул!

– Я тебе как-нибудь расскажу психологический этюд. Из собственной практики. О том, как легко просчитывать людей, если хочешь заработать на них деньги. Или просто войти в доверие. Учись, если рассчитываешь преступления раскрывать. Хорошо, если этот цветовод будет в твоей практике первым и последним психопатом. А если нет?

Серега ничего не ответил, замолчал надолго. Алексей подумал, что лекцию свою задумал читать зря. Интуиция интуицией, а факты фактами. Поведение Лейкина и ему показалось подозрительным. Человек он со странностями. И мама его тоже.

Дверь ему открыла опять-таки она. Замерла на пороге с каменным лицом, и Алексей опять удивился ее росту и крепкому, почти мужскому сложению.

– Здравствуйте, Анна Валентиновна, - осторожно начал он. – А Николай дома?

– Добрый день. Вы кто?

– Одноклассник вашего сына. Бывший, - начал он по второму кругу. – Я уже заходил. За книгой. Сегодня хочу вернуть.

– Одноклассник? А у вас нет…

– Сестры у меня нет. Вы уже спрашивали. А меня зовут Леша Леонидов.

– Леша Леонидов! Леша Леонидов! Ну, конечно! Коля!

Она посторонилась. Алексей шагнул в каменный грот и замер удивленно. Куда исчезли все эти коряги? Сколько непонятных композиций из так называемых природных материалов по углам стояло, и на тебе!

– А где… - заикнулся, было, он.

– Я все выбросил, - Лейкин выполз ужом из своей комнаты в каменный грот гостиной и внимательно посмотрел на гостя. – Доволен?

– Почему это я должен быть доволен? – удивился Алексей. – Я просто книгу тебе решил вернуть.

– Книгу? – Лейкин почему-то побледнел. – Ну и как?

– Что как?

– Все понял?

– Многое. Так пройти можно?

– А зачем тебе проходить? Давай книгу, и иди, - усмехнулся бывший одноклассник.

– И чаю не нальешь?

– Значит, тебе чай нужен с печеньями, а не книгу вернуть?

– Я вообще-то не голодный, - обиделся Алексей.

– Да? Значит, просто хочешь поговорить? О подсолнухах, о «Нежности»? Ты знаешь уже, что я ее украл?

– Кого?

– «Нежность». Ладно, проходи.

Лейкин посторонился, наконец, и Алексей получил возможность расположиться на диване посередине грота. Окно было занавешено плотными портьерами, и было такое ощущение, что из углов тянет сыростью и запахом тины.

– Думаешь, мне это помогло? – присел в кресло напротив хозяин квартиры.

– Что помогло?

– Ну, я про «Нежность».

– А я бы с подсолнухов начал. Откуда у тебя этот пакет?

– Какой пакет?

– Который ты в мусорное ведро выкинул. В тот день, когда я ушел.

– Так и знал! Я так и знал! Ну, где, скажи мне, где про это написано? – Лейкин вдруг начал трясти книжку, которую ему вернул Алексей, словно ожидая, что из нее выпадет какой-нибудь спрятанный листок.

– Ты сдурел, что ли, Коля? Ты в тот день, когда я тебя у своего дома встретил, с пакетом был. Разве не заходил в супермаркет?

– Я?! Да, извини. Заходил.

– А почему ты тогда так испугался?

– Слушай, у меня горе. Убили девушку, которая у меня работала. Мне вчера позвонили.

– Они все у тебя работали, - тихо заметил Алексей.

– Да. Все. Но я любил ее. Я хотел на ней жениться.

– Почему же не женился?

– Какое тебе дело?

– Почему?

– Тихо. Т-с-с-с, - Лейкин вдруг приложил к губам палец.

– Не понял, - обернулся Алексей.

За стенкой, на кухне, было как-то странно тихо. Анна Валентиновна ушла туда, но было такое ощущение, что она не двигается, замерла на одном месте. «Так оно и есть», - подумал Алексей. – «Подслушивает»