Я шагаю по Москве
Шрифт:
Ну что вы несете!
– — не выдержал Володя. — Вы сами подумайте, что вы говорите.
Ты так со мной не разговаривай, ясно? Я контуженный. Ясно? Я тебе чего хочешь могу сделать, а мне ничего не будет. Ясно? Бандит.
Товарищ лейтенант! — вдруг обрадовался Колька. — Да он же пьяный! От него водкой несет!
Ложь! Наглая ложь!
А вы дыхните! — сказал Колька. — Скажите, товарищ лейтенант, чтобы он дыхнул!
Ну, хватит, — устало сказал дежурный. — Лошади, гипнотизеры. Ничего не понимаю. Вот вы, — он показал на «гипнотизированного», —
Это безобразие! — сказал Колька. — Я буду жаловаться!
Ну, жалуйся, — сказал дежурный.
Не ты, а Вы.
Ну, вы, — сказал дежурный и вздохнул.
Алена тем временем шла но аллее за небритым жуликом.
Вот он остановился на пустой площади у пивного ларька. Позади него в темном небе вращались решетчатые самолеты аттракциона «Мертвая петля».Небритый с жадностью пил пиво и, еще не кончив первую кружку, сказал, с трудом отрываясь, сквозь иену: «Еще одну».
Алена огляделась.
Никого не было, кроме полной женщины — продавщицы мороженого — и старика инвалида, пропускавшего на аттракцион.
Одно мороженое, — тихо, конспиративно, как в детективном фильме, сказала Алена продавщице. — Вот там, сзади, у ларька, бандит. Я его здесь буду отвлекать, а вы идите за милиционером.
Поняла, — испуганно сказала женщина.
Только не сразу. Дайте мне отойти, — сказала Алена.
Алена отошла с мороженым в руке. Женщина повернулась, пошла было, но вернулась за ящиком, надела его на грудь и побежала.
Небритый с наслаждением допивал вторую кружку, когда Алена подошла к нему сзади и легонько тронула его за плечо:
Товарищ!
Жулик вздрогнул, расплескав пиво, резко повернулся.
Чего? — он успокоился сразу, увидев, что перед ним девушка.
У меня к вам большая просьба.
Чего?
Вы не могли бы со мной прокатиться на этом самолете?
Еще чего! — возмутился небритый.
Вы понимаете, я хочу, чтобы один человек меня приревновал.
Иди ты! — удивился небритый.
Ну, хотите, я вам три рубля дам?
Пять, — не задумываясь, сказал небритый.
Вот, у меня четыре пятнадцать, — Алена порылась в сумочке.
Давай, — согласился небритый.
Потом, — сказала Алена.
Ну, ладно. А где твой ухажер? Он мне морду-то не набьет?
Да нет. Он робкий. — Алена взяла небритого под руку и новела к аттракциону.
Милиционер и продавщица мороженого бежали по аллее. Они выскочили на пустую площадь.
— Где? — спросил милиционер. Продавщица быстро огляделась.
Вон! — заметила она. — В самолете!
Алена и жулик стремительно крутились в самолете.
Она! — радостно сказал «гипнотизированный», потирая руки. — Теперь вся банда в сборе!
В дверях отделения стояла Алена, небритый и милиционер.
Здравствуйте, — смущенно сказал небритый.
Здравствуй, здравствуй, Федулов, — приветливо улыбнулся дежурный. — Давно не виделись. Ну, проходи, дорогой. Всегда желанный
гость.Небритый заложил руки за спину, прошел через приемную, вошел в угловую комнату и сам закрыл за собой дверь с решетчатым окном.
В городе наступает вечер, теплый, летний. Вспыхивают фонари и рекламы на улицах. Над крышей «Известий» побежали, складываясь в слова, яркие буквы.
В Лужниках, в шуме трибун, аплодисментах и криках, зажигаются мощные прожекторы, освещая размеченное поле, мяч в игре.
А рядом, на Москве-реке, замелькали по воде огоньки речных трамваев, осветился сразу пролет метромоста, шары, фонари набережной, какие-то огни на мачте проплывающей мимо баржи, и впереди медленно вращающееся колесо обозрения в Парке культуры...
Москва вступала в свой обычный вечер с только ей присущими приметами и с тем, что характерно и для других наших городов в эти часы.
По ночной улице шла стройная молодая женщина. Она постукивала наконечником свернутого зонта по прутьям железной решетки и что-то напевала.
Можно вас на минуточку? — к женщине подбежал Колька. Женщина остановилась.
Помогите, пожалуйста, — Колька очень торопился. Понимаете, нам на свадьбу надо, а у нашей подруги родители строгие. Она звонит домой, как будто она у подруги, а мать говорит: «Позови подруг», а подруги нет никакой, а мать...
Понятно, — перебила его женщина. — Где твоя подруга?
Алена и Володя стояли в телефонной будке. Увидев Кольку с женщиной, она закрыла ладонью трубку и позвала:
Быстрее.
Как маму зовут? — спросила женщина, беря трубку.
Мария Николаевна.
Здравствуйте, Мария Николаевна, — женщина зажала трубку и спросила: — Как меня зовут?
Надя, — сказала Алена.
Это Надя, — женщина снова закрыла трубку. — А как тебя зовут?
Алена.
Алена у меня, — сказала женщина. — Что делаем? Ничего не делаем... Книжку вслух читаем. Спокойной ночи...
Спасибо вам большое, — сказал Володя.
Не за что...
И она, стройная эта и добрая женщина, снова пошла по улице, постукивая каблучками по асфальту, а зонтиком по решетке.
На подоконнике крутился магнитофон. Гремела веселая музыка.
За праздничным столом, уставленным едой, бутылками и цветами, сидел мальчик лет десяти и что-то ел, уткнувшись в книжку.
В углу в кресле мрачно сидел Саша.
Никого больше в комнате не было.
Колька, Володя и Алена стояли у дверей в Сашину комнату.
Раз-два-три! — скомандовал Колька.
Поздравляем! — разом закричали ребята и распахнули дверь.
И тут же замерли в недоумении.
Саша долго и безучастно смотрел на вошедших. Потом вздохнул, сказал; «А-а...» и, не говоря больше ни слова, ушел в другую комнату.
Ребята переглянулись.
Что с ним? — спросил Колька. — Что случилось?
А-а, ты... — мальчик поднял глаза на Кольку, вздохнул и снова принялся за еду.
Слушай, остановись, — Колька встряхнул мальчишку, — И не читай во время еды — вредно!