Я слежу за тобой

– Я возьму четыре.

Помимо этого, я покупаю пять датчиков дыма, чтобы заменить прежние, включая найденную в спальне имитацию. Мне плевать, работают остальные или нет: я должна установить свои. Выхожу из магазина и иду пешком по улице Дюфферин, которая, кажется, считается здесь главной. Внезапно я улавливаю рычание автомобильного двигателя и звук медленно катящихся по асфальту шин.

Я поворачиваюсь.

– Привет, мамочка!

От облегчения у меня слегка подкашиваются колени. Какое-то мгновенье я держусь за стальной поручень и изображаю на лице широкую улыбку.

– Привет, ребята!

Я открываю пассажирскую дверь и прыгаю в машину. Джейкоб улыбается в своем автокресле на заднем сиденье. У него на голове новая бейсболка с логотипом бейсбольной команды «Блю Джейс» и солнечные очки с Человеком-пауком на размер больше, чем надо. Дэниел тоже выглядит довольным.

– Мы прикупили еды, одежды и всякого разного.

Я, разинув рот, смотрю на Дэниела, который обычно даже нижнее белье себе не покупает сам. Как правило, эта задача ложится на меня. Не знаю, что стало причиной такой перемены, что в конце концов заставило его прислушаться к моим словам о том, как сложно мне справиться со всеми заботами о ребенке и домашними делами в одиночку. Надеюсь, это не чувство вины. Мне хотелось бы верить, что теперь у него появится время, которое он сможет уделить нам, потому что сейчас на своей новой работе он будет сам составлять свой график и начнет нарабатывать собственную базу клиентов, которым будет помогать приводить в порядок их компании. К тому же здесь нет загородного клуба или группы влиятельных людей, с которыми ему захотелось бы наладить дружеское общение. Надеюсь, что все обстоит именно так.

Муж гордо кивает, разглядывая фирменные пакеты с камерами, которые я ставлю на пол.

– А это что?

– Потом. – Я поворачиваю голову назад.

Дэниел смотрит на меня через зеркало заднего вида.

– Джейк, расскажи маме, что мы ей купили.

– О, да!

Шуршит пластиковый пакет, я поворачиваюсь всем телом и вижу сияющего Джейкоба. Он протягивает мне что-то похожее на часы. Я теряюсь.

– Это фитнес-трекер. Чтобы ты считала шаги, когда будешь отводить меня в школу и забирать обратно!

Я принимаю из протянутых рук Джейкоба пакет, изображаю на лице выражение восторга и признательности. У меня уже есть верный «Таймекс», который я предпочитаю новым технологиям. Дэниелу это известно. Но я не могу ранить чувства Джейкоба. Он так счастлив, что выбрал для меня этот подарок.

– Спасибо, ребята. Видимо, маме надо привести себя в форму. – Я посмеиваюсь, но избегаю смотреть Дэниелу в глаза.

Он откашливается.

– Раз уж ты больше не занимаешься фотографией, мы подумали, что это послужит неплохим стимулом.

– Это очень любезно, – говорю я ему, но в действительности без фотографии в жизни я просто не знаю, куда себя девать. Я точно не из общительных, хоть и пытаюсь. Прошлой зимой, когда мы ходили ужинать со Стэном Филдингом и его женой Глорией, я чувствовала себя не в своей тарелке. Мы ужинали в клубе «Каньон» – эксклюзивном, до нелепости дорогом гольф-клубе, в который Дэниелу вдруг захотелось во что бы то ни стало попасть. На том ужине Глория упомянула фотовыставку в галерее Одена, и я набралась смелости и спросила, не ищут ли они еще фотохудожников.

Дэниел засмеялся и чмокнул меня в щеку.

– Там профессионалы, милая. У тебя хватает забот по дому и с Джейкобом.

Я так крепко сжала бокал с вином, что, боялась, он лопнет. Мне представилось, как я разбиваю его о голову Дэниела. Но вместо этого только вежливо кивнула. Однако несколько месяцев спустя он изменил свою позицию и, кажется, понял, что мне нужна помощь. Тогда он организовал собеседование с Холли.

Может, Дэниел был прав на том ужине. С меня было достаточно того, что я обеспечивала своему ребенку стабильность.

И сейчас, когда мы вместе едем обратно в наш новый дом, я знаю, что никогда уже не испытаю таких чувств по отношению к своим занятиям фотографией, как этим летом. У меня кружилась голова от заново разгоревшейся страсти к своему занятию и от того, что мне удалось найти способ убедиться, что няня подходит нашему сыну. Но в конечном итоге все, что я увидела в объектив, в дальнейшем принесло мне только страх и боль.

И как только Дэниел заезжает в гараж, ко мне возвращается тревога. Когда Джейкоб убегает наверх искать место для своих новых игрушек и мы остаемся в прихожей одни, я рассказываю Дэниелу о других обнаруженных мной камерах, купленных лампочках и мистере Блинкерсе.

Его лицо бледнеет.

– Покажи.

Я в изумлении смотрю на мужа.

– Ты серьезно? Ты мне не веришь?

Он чешет себе затылок.

– Конечно, верю. Просто некоторые вещи нужно увидеть собственными глазами.

Я веду его к лестнице. Внезапно на меня наваливается усталость от недостатка света в этом доме и от постоянного мрачного предчувствия, укоренившегося где-то у меня внутри. Мы с Дэниелом подходим к нашей огромной гардеробной, я открываю коробку и даю ему мистера Блинкерса.

Дэниел растерянно моргает, явно пребывая в расстроенных чувствах.

– Как это возможно? – спрашивает он у меня.

Прежде, чем я успеваю ответить, нас замечает Джейкоб и вбегает в комнату.

– Вы его нашли! – вопит он, выхватывая мистера Блинкерса у отца из рук и прижимая к себе так крепко, что, будь кролик живой, он бы его задушил.

Дэниел смотрит на меня выпученными глазами.

– Дружок, может, ты случайно положил его в коробку или к себе в сумку, когда мы собирали вещи в Ванкувере? – спрашивает Дэниел у сына более высоким голосом, чем обычно.

Наверное, он прав. Я не понимаю, почему об этом не подумала. Из-за своей паники я, конечно же, не заметила очевидного.

– Золотце, – обращаюсь я к сыну, присаживаясь перед ним на одно колено. – Все хорошо. Ты там положил его в коробку, а здесь вытащил и оставил на кровати, верно?

Джейкоб смеется.

– Глупости. Я не клал мистера Блинкерса в коробку. – Он держит кролика на вытянутой руке. – Больше не убегать и не оставлять меня одного, – наказывает он мистеру Блинкерсу с выражением искренней радости на своем идеальном личике. – Подожди, я тебе покажу свою новую двухъярусную кровать!

Джейкоб вместе с кроликом выбегает из гардеробной, и я поворачиваюсь к мужу:

– Что за чертовщина, Дэниел? Мы же везде искали. Все коробки облазили.

– Знаю. Но, очевидно, одну мы пропустили, понимаешь? Хоть одной загадкой меньше. – Он выходит из гардеробной.

Я иду следом.

– Какая-то фигня. Сначала камеры, точь-в-точь как мои видеоняни в гостиной на Клифсайд, а теперь одна из любимейших вещей Джейкоба появляется из ниоткуда? – Я хватаюсь за живот, потому что его крутит от волнения. Мне хочется, чтобы Дэниел все прояснил, сказал мне, что я себя накручиваю. Вместо этого он широкими шагами подходит к окну, выходящему на Сиреневую аллею, и пялится через стекло на тихую улицу внизу. Так он стоит долгое время.