Я, снайпер

— А что, во всей Южной Каролине только один принтер?

— В американском отделении ФН — да. Ты думаешь, это огромная контора? Мы говорим об оружейной компании, а не об Ай-би-эм.

— О'кей, — согласился Банджакс, у которого не было четкого образа понятия «оружейная компания».

— И ты доконаешь этого типа. Здравствуй, Пулицеровская премия. Доброе утро, госпожа главный редактор крупного нью-йоркского издания. Понимаешь, о ком я?

— Да, понимаю. У Вудворда…

— Какой у нас Дэвид умный мальчик.

— Вы говорили о фотографии.

— Говорил. Но в конверте ее нет.

— Почему? Если фотография…

— Сначала установи подлинность вот этого. Затем подашь мне знак… гм, ну, придешь на работу с оранжевым сиденьем от унитаза на шее. Совсем как у настоящих шпионов.

— Оранжевые сиденья кончились. Розовое подойдет?

— Наденешь шапку. Такие, как ты, никогда не носят шапки. Это может быть бейсболка, вязаная шапочка, мне все равно, кепка, как у Шерлока Холмса. Ты ее наденешь, мы это заметим, и в тот же день курьер доставит снимок прямо к тебе в офис. Надеюсь, ты не полный идиот и понимаешь, что фотографию должны проверить лучшие специалисты в этом деле. Необходимы доказательства, что это не монтаж. Твоя поганая газетенка пойдет на такие траты?

— Пойдет, если я получу снимок до того, как ФБР превратится в кегельбан.

— В противном случае фотография отправится в «Драдж». [48]

— Я все понял.

— Дэвид, а теперь быстро, быстро, быстро. Мы умеем работать быстро. Надеюсь, вы, неповоротливые пни, от нас не отстанете?

— Я не отстану.

— Хорошо. А теперь можешь забирать свои диктофоны — видишь, я к ним не притронулся — и проваливать отсюда. Остановишься на углу и подождешь, пока я уеду. И не подглядывай. Добро пожаловать в высшую лигу, Вудстайн. [49]

48

«Драдж репорт» — один из крупнейших американских интернет-порталов, в основном воспроизводит материалы ведущих американских изданий, но также готовит и собственные публикации.

49

Вудстайн — так газетчики окрестили дуэт журналистов Вудворд — Бернстайн.

Глава 30

Свэггер вздрогнул, пробуждаясь от кошмара. Звонил телефон. Не сотовый, гостиничный. Боб заморгал, вспоминая, где он. Ах да, в Индианаполисе. Недалеко от студенческого городка университета Нотр-Дам, славящегося обилием интернет-кафе. Дешевый отель; наверное, в этой дыре номер, который отвели Бобу, лучший: интерьер милого оттенка детского поноса.

Боб уставился на трезвонящее чудовище, не предвещающее ничего хорошего. Если бы звонил сотовый, это мог быть кто угодно, но звонок на стационарный телефон означал, что его вычислили. Впрочем, возможно, это просто уборщица. Боб взглянул на часы: почти одиннадцать. Он плюхнулся в кровать в три часа ночи после утомительной поездки на междугородном автобусе. Свэггер снял трубку.

— Да.

— Боб? — раздался голос Ника.

— Ты понял, где я.

— Знаешь, я все-таки работаю в ФБР. Мы этим кормимся.

— Я…

— Нет, просто меня выслушай. Начну с простого вопроса: что происходит, твою мать? У меня какая-то серьезная перестрелка в Чикаго, убитый полицейский, двое убитых бандитов и пропавший свидетель, которого считают сотрудником ФБР. Очень в духе Боба Ли Свэггера. Чикагская полиция, прокуратура округа Кук и наше собственное чикагское отделение орут на меня благим матом, и, конечно, директор в бешенстве, ведь он предупреждал меня: Свэггера нельзя контролировать, но я заверил, что смогу держать Свэггера в руках, а потом доложил, что отправил его домой нежиться на крыльце в кресле-качалке. Да, и еще «Нью-Йорк Таймс» на первой полосе утверждает, что у меня рыльце в пушку. Гм, думаю, ты согласишься, ситуация хреновая.

— Мне бы не хотелось оказаться на твоем месте, — признался Боб. — С газетами ничем не могу помочь. Я их никогда не читаю. Все новости узнаю из телевизора.

— Ты нужен мне здесь. Если речь идет об обеспечении безопасности, то я попрошу, и полиция Индианы уже через десять минут будет в гостинице. Мне надо, чтобы ты помог чикагской полиции, играя по правилам. Возможно, нам удастся снять обвинения в том, что ты оставил место преступления. А когда все уладится, мы посмотрим, что у нас имеется на снайпера. Да, и еще мне нужен «ЗИГ-Зауэр» Денни Вашингтона. Надо вернуть его вдове.

— Я лично передам ей пистолет, когда все будет окончено. А пока он может мне понадобиться, хотя в нем осталось всего четыре патрона. Не волнуйся, я смогу употребить их в дело.

— Свэггер, послушай меня…

— Ник, если я отправлюсь в Чикаго, то застряну там на несколько недель. А мне нужно действовать быстро. Этим людям уже известно, что я вышел на них, и они быстро заметут за собой следы, так что у меня не останется ничего, кроме подозрений. А когда все уляжется, они приедут в Айдахо и, как случилось с Джоан Фландерс, наведут на меня издалека маленький крестик и всадят в самую середину сто шестьдесят восьмую.

— Полиция Чикаго полагает, что целью нападения был Денни Вашингтон. Банды отомстили ему за то, что он в течение последних лет расправился с несколькими главарями «Латиноамериканских королей», виновных в громких убийствах. Денни был отличным полицейским, и банды его ненавидели. Они взяли Денни на мушку и уничтожили. Стрелявшие были из «Королей»; ты же просто случайно оказался в машине.

— Об этом не может быть и речи, — решительно заявил Боб. — Так это должно было выглядеть со стороны, однако визитная карточка преступников в том, что они представляют свои подвиги как нечто не имеющее отношения к делу, и ваши ребята раз за разом покупаются на этот обман. Скажи мне вот что: ты видел оружие убийства? Это был пистолет-пулемет…

— Боб, у Чикаго долгое гангстерское прошлое. Оружие ничего не доказывает. В погребе любого итальянского ресторана в центре наверняка до сих пор припрятан старенький «томпсон»…

— Это был не «томпсон», а бесшумный «К» шведского производства, излюбленное оружие ЦРУ во Вьетнаме. Я побывал там и везде видел ребят с такими штуками. В шпионском арсенале они встречаются редко, наверное, во всем мире их не наберется и двух сотен, все они были собраны в конце шестидесятых филиалом компании в южновьетнамском Таншонняте. Такой пистолет-пулемет не достанешь из винного погреба и не купишь в оружейном магазине; для этого нужны связи: какой-нибудь бывший шпион, наемник, профессионал из спецназа, кто-нибудь, имеющий отношение к большой игре. Кстати, в арсенале «Грейвульфа» должно быть именно такое оружие, его задача: максимальная смертоносность при минимальном шуме — именно это и требуется для стрельбы на людных улицах.

— В отчете говорится только о пистолете-пулемете европейского производства.

— Ребята в Чикаго просто не знали, что попало к ним в руки. А я сразу все понял, поскольку успел хорошенько его рассмотреть. Пусть ваши оружейники взглянут на пушку, и я обещаю тебе, на них произведет впечатление высокое качество обработки, гений инженерной мысли, а также отсутствие серийного номера и каких-либо других отметок. Эта игрушка такая же черная, как подвал преисподней.

Мемфис молчал.

— Ник, у меня есть одна ниточка. Мы с Вашингтоном обнаружили кое-что, указывающее в определенном направлении. Мы как раз ехали в полицию, чтобы официально оформить находку как вещественное доказательство. Но теперь Вашингтон мертв, я нарушил правила хранения улик, а это означает, что данная улика больше не пригодна для суда. Ею может воспользоваться только вольный стрелок, не связанный никакими узами. Дай мне распутать эту ниточку, и я обещаю, что обязательно свяжусь с тобой, перед тем как сделать какую-нибудь глупость. Но если ты вмешаешься прямо сейчас, все будет потеряно, смерть Денни Вашингтона окажется бессмысленной, и мы останемся у разбитого корыта. Я не могу этого допустить. Хочу копнуть поглубже и выложить тебе все, что найду. Это лишь вопрос нескольких часов и кое-каких исследований. Ты не заикаешься о моем участии, позволяешь мне действовать по своему усмотрению, а я докладываю тебе, когда соберусь пуститься в загул. Просто прикрой меня ненадолго.

— Есть еще одно обстоятельство. Возможно, никакого «прикрой меня» больше не будет. Этот журналист сегодня опубликовал во всю первую полосу «Таймс» какие-то липовые документы, обвиняющие меня в том, что я продался одной оружейной компании, пообещав устроить контракт на поставку снайперских винтовок. В любую секунду я могу слететь с кресла. И что тогда будет со Свэггером?

— Свэггер в прошлом уже плавал в одиночку.

— Свэггеру в прошлом чертовски везло. Рано или поздно удача от тебя отвернется, она уже и так чересчур долго к тебе благосклонна.