Я тебя не хочу
Шрифт:
— Вот и прекрасно, — пробурчала я, накрываясь с головой и отворачиваясь от него. И тут же провалилась в сон.
А снилось мне… нечто. Будто бы Сашка залез ко мне под одеяло, прижал к себе и, приподняв футболку, гладил мои обнажённые бёдра.
И так это было сладко и чудесно, что я совершенно не хотела просыпаться…
Конечно, всё это был сон, и проснулась я в одиночестве. На часах было восемь утра, чувствовала я себя выспавшейся и свеженькой. Так что решила приготовить Лебедеву завтрак — ну, в качестве тренировки перед свадьбой.
Сходила в ванную, умылась, потом заглянула в холодильник,
От плиты пошёл жар, и я внезапно осознала, что чересчур увлеклась процессом — так и рассекала по кухне в одной Сашкиной футболке даже без белья. Надо переодеться, а то он сейчас встанет, будет неловко.
Я перевернула оба блинчика, выключила плиту — как раз дойдут, пока я буду бегать переодеваться, — резко развернулась и…
— Попалась! — завопил Лебедев, заставив меня подпрыгнуть и зашипеть, как разогретое масло, на которое выплеснули холодную воду. — С добрым утром, Стаська!
А дальше было нечто. Этот… нехороший человек обнял меня, подхватив ладонями под попой. То есть, это в начале было под. А потом руки его поползли вверх — кстати, вместе с бровями, причём и моими, и его, — сжали обнажённые ягодицы, и Сашка протянул:
— Ты без трусов, что ли?..
— Да! — я дёрнулась, но держал он крепко. — Пусти!
— Ни за что! — ответил он весело, поглаживая мою голую попу, и пальцы его совершенно нагло забирались так глубоко, что уже почти касались лона.
Внизу живота затянуло, в груди что-то заныло и стало почти больно. И я, охнув и сжав зубы, дотянулась одной рукой до лежавшей на столе кулинарной лопатки, а затем хорошенько стукнула Лебедева ею по лбу.
— Ай! — взвыл Сашка, тут же меня отпустив. Я злобно прищурилась — и треснула его ещё раз, но уже поперёк груди.
— Прекрати сейчас же!!! — заорала я, вновь обрушивая лопатку на его несчастную макушку. Хорошо, что она была пластиковая, а не железная… Не макушка, конечно — лопатка. — Я ещё понимаю, при родителях меня целовать и лапать для спектакля, но Саша, ты переигрываешь! Я что, кукла бесчувственная?! Я живая! Я не хочу, чтобы ты меня ТАК трогал! Ты понял?!
Кажется, я впервые в жизни настолько взбесилась. Я орала не своим голосом и в конце этого монолога даже расплакалась, грубо откинув лопатку в угол кухни.
— Прости, — тихо сказал Лебедев, привлёк меня к себе и обнял, но теперь уже нормально, по-дружески. — Я действительно заигрался. Ты права, Стась.
Я всхлипывала, уткнувшись носом в его футболку, и Сашка осторожно погладил меня по голове.
— Прости, белочка. Я больше не буду. Ты же знаешь… меня иногда заносит. Я не хотел тебя обидеть.
— Придурок, — буркнула я, мстительно сжимая пальцами кожу на груди Лебедева. До боли в ногтях, до вспышек в глазах.
Но он не поморщился, не отстранился, только улыбнулся и, перехватив мои руки, поцеловал каждую ладонь.
— Ты не белочка, ты кошечка-царапка прям.
— Скажи спасибо, что я тебе морду не расцарапала
за такие шуточки.— Спасибо, — искренне поблагодарил меня Лебедев, и я рассмеялась. Придурок. Но не могу долго на него сердиться. — Зато ты по голове мне настучала.
— Ты заслужил!
— Согласен. Стась, я правда осознал. Всё, держу себя в руках. А… чем это так вкусно пахнет?
Я продолжала хмуро на него смотреть.
— Ну Стааааась, — почти завыл Сашка. — Ну пожааааалуйста! Ну так есть хочется… Ну давай я на колени перед тобой встану? Челом побью?
— У тебя и так это чело сегодня кулинарной лопаткой ушибленное, — проворчала я. — Не надо его ещё больше травмировать.
Он с показным покаянием опустил глаза.
— Ладно уж, так и быть. Накормлю я тебя. Только сначала переоденусь. Я туда и собиралась, пока ты меня не схватил.
И взгляд виноватый-виноватый.
— Почему ты на актёра не стал поступать? — съязвила я, но больше по инерции: уже не злилась. — У тебя же талант! Леонардо ди Каприо и Джонни Депп отдыхают.
— На Канарах?
— Нет! — фыркнула я, обходя Сашку и направляясь в комнату, чтобы переодеться. — На Луне!
— А как они там оказались? — проорал друг из кухни, когда я уже была в коридоре.
— На лебедях долетели!
На самом деле я не умею долго сердиться не только на Сашку. Я в принципе отходчивая. Не настолько, конечно, как мой шеф Шульц — у того вообще настроение может меняться в течение одной минуты — но всё же дуться целый день это не про меня.
Поэтому за завтраком нам с Лебедевым было хорошо и весело. И вкусно, конечно. Он закатывал глаза, нахваливая мои блины и сливочный соус, который я к ним сделала (я называю этот соус «как в детском саду»), утверждая, что ему ужасно повезло с женой. Я смеялась и говорила, что я пока ещё невеста, но Сашка только отмахивался:
— Это временно!
А потом наш покой нарушили. Позвонила Лидия Васильевна и заявила, что она нашла нам организатора свадеб, с которым непременно нужно встретиться сегодня. На мой резонный вопрос, что случится, если мы не встретимся, Сашка ответил «Видимо, конец света».
Но мы всё же решили не упорствовать и поехали в центр города на встречу с этим неведомым организатором абсолютно не нужной нам фигни.
Организатора звали Юлия. Это была очень миловидная девушка лет тридцати с короткими светлыми волосами и хищной улыбкой человека, обожающего деньги.
И всё то время, пока мы с Сашкой и Лидией Васильевной сидели вместе с ней в кафе, она нас на эти самые деньги активно раскручивала. Мама Лебедева, конечно, была не против — она вообще хотела шикарную свадьбу — но мы с «женихом» сопротивлялись, как могли. Двое на двое — битва нешуточная. Но упрямства нам обоим не занимать, так что мы с Сашкой победили.
Максимум пятьдесят гостей. Как раз для ближайших друзей и родственников — больше и не надо. Никаких выкупов невест! Сначала фотосессия с приглашённым фотографом, точнее, даже двумя. Один будет Сашку фотографировать, другой меня. Затем на регистрацию брака, потом фотосессия вместе с гостями на природе или, если будет плохая погода, где-нибудь ещё. А после сразу в ресторан. Никаких лимузинов, обычные машины. И голубей тоже не надо.