Я тебя не хочу

Видимо, эта Лариса бросила трубку — Сашка замолчал. И я, выждав секунд двадцать, постучала в дверь.

— Да.

Лебедев сидел на кровати с хмурым видом. Я подошла ближе, но не слишком близко, чтобы не хватал за различные части тела.

— Я тут услышала твой разговор, — заявила я, и Сашка слегка округлил глаза. — Ну… да, услышала. В общем… Если тебе надо к этой Ларисе… Ты поезжай, конечно. Я одна могу погулять или в отеле посижу, книжку почитаю.

Несколько мгновений Лебедев просто мрачно смотрел на меня. Потом вздохнул, привстал, взял меня за руку и усадил на кровать рядом с собой. Хорошо хоть не на колени…

— Стась. Вот честно, я всегда считал: когда ты называешь меня гадом, ты шутишь. А теперь это что же выходит — нет?

— Почему? — Я не догоняла его поезд.

— Потому, Стась! Прикольно получается: быть женатым на одной, а свадебное путешествие проводить с другой.

— Так у нас же фикти…

— При чём тут это! Ты что же, считаешь, это нормально — бросать свою жену в отеле и идти к другой женщине?! Даже если у нас фиктивный брак, это неуважение к тебе! И второй момент. Ты полагаешь, я предложил тебе подумать над ответом «да» или «нет», рассчитывая на отношения и с тобой, и с Ларисой?!

— Э-э-э… — протянула я с неловкостью. Лебедев говорил так возмущённо, что у меня духа не хватало признаться: именно так я и думала.

— Стась, — Сашка вдруг притянул меня к себе, обнял и положил голову мне на плечо, — пока ты не ответишь мне что-то конкретное, никаких Ларис. Я не могу иметь отношения сразу с двумя женщинами, это низко. И если ты скажешь «да», у меня будешь только ты.

Дыхание перехватило. И в груди очень тепло так стало…

— А если «нет»… тут я уж сам разберусь, Лариса, Наташа или Марина.

В груди резко похолодело, и я попыталась отодвинуться. Лебедев не дал.

— Но ты ведь не скажешь «нет», правда? — прошептал он мне на ухо, а потом начал целовать висок, щёку, шею… Одновременно поглаживая спину обеими руками.

— Сашка, ты манипулятор, — прохрипела я, закрывая глаза. Хорошо-то как…

— Да… — он спустился ниже, лизнул ключицу. — Я знаю, Стась, я манипулятор и гад. Но я хочу тебя.

Я вздрогнула, вспомнив совершенно противоположную фразу, и уже хотела спросить — а как же?.. — но Лебедев вдруг запустил обе руки мне в штаны, а потом и в трусы…

— Саш!

— Угу.

Он втягивал носом воздух возле ключицы, словно какой-то токсикоман, терся о мою кожу щекой, целовал…

— Тебе лучше уйти, Стась, — сказал наконец, сжав напоследок хорошенько мои ягодицы. — А то я не выдержу. Ты такая сладкая, малыш…

— Ты сладкоежка просто, видимо, — пошутила я, вставая с кровати. Ноги слегка дрожали, а в саднящем после вчерашнего лоне тянуло и пульсировало.

— Видимо, — усмехнулся Лебедев, сверкая возбуждёнными глазами. — Спокойной ночи, Стась. Будильник я поставил, если что, разбужу тебя. Но и ты поставь, хорошо?

— Да. Хорошо.

Впрочем, будильник можно было и не ставить. Я всё равно почти не спала, взволнованная всем случившемся, а главное — словами Сашки.

Нет… это всё равно не то. И дело не в отсутствии у него любовниц. Просто… ну да, я грёбаный романтик! Лебедеву лишь бы всунуть, а мне потом по частям себя собирать придётся после этих его секс-марафонов. Не умею я просто трахаться. Не пробовала никогда, и пробовать не хочу!

Поэтому сразу после возвращения скажу Лебедеву «нет». Может, я хоть так нашу дружбу смогу спасти. Сама переживу со временем, а Сашка… найдёт себе другую игрушку. Я вообще не припомню у него серьёзных отношений ни с одной девушкой, кроме той, самой первой, которая Лебедева в итоге бросила. Вот её он очень любил. А с остальными просто… играл.

Ксюшка так однажды и сказала:

— Саша у нас игрок. Только он ещё не понял, что играть можно против самого себя.

Я тогда сама не поняла, что она имеет в виду. А подруга только рукой махнула — мол, потом разберёшься. Кажется, разобралась…

Следующие несколько часов слились для меня в один очень сонный комок событий. Сонный — потому что я безумно хотела спать, не спала ведь почти до звонка будильника и хриплого голоса Сашки:

— Стась, вставай, малыш.

Начиная с этого момента, происходящее расплывается в моей памяти, словно бы я продолжала спать. Может, так и было?

Но как только мы сели в самолёт, сон как рукой сняло. А всё почему? А потому что единственное, чего боится Лебедев — точнее, единственное, о чём я знаю, — это летать. И я не могла не воспользоваться случаем постебать друга. То есть, мужа.

— Не волнуйся, — почти пропела я, как только Сашка с мрачным видом пристегнулся. — Самолёты падают не так уж часто. Машины чаще разбиваются. Но ездить в автомобилях ты же не боишься!

— Стаська, — Лебедев закатил глаза, — дело не в количестве, а в качестве. Автокатастрофы не всегда бывают с летальным исходом, а вот выжить в авиакатастрофе практически нереально.

— Зато мучиться не будешь, — мстительно заключила я, но Сашка не возмутился — рассмеялся. Обнял меня и уютно так устроил у себя на плече.

— Всё, спи, провокаторша. У тебя глаза вон красные, как у вампира.

— Это я-то провокаторша? — возмутилась я, но не успела больше ничего добавить — рядом с Лебедевым сел ещё один пассажир. Сашка покосился на невысокого пожилого мужчину в очках, а потом наклонился к моему уху и прошептал:

— Конечно, провокаторша. Кто меня весь месяц до свадьбы соблазнял?

Я аж задохнулась от возмущения.

— Ну ты… нахал!

А Сашка ржал и обнимал меня, как любимую плюшевую игрушку…

Полёт прошёл нормально. Я успела и подремать на плече у Лебедева, и покушать, и посмотреть в окошко. Я-то, в отличие от Сашки, люблю и не боюсь летать. Чего бояться? Все там будем.

Из аэропорта мы, как все нормальные люди, сразу поехали в отель на такси. И я, оглядываясь по сторонам, вынуждена была признать — ничего не помню… Так, какие-то общие очертания и неясные видения.

— Есть хочется, — пробормотал Лебедев, уже когда мы подъезжали к гостинице.

— А мне — спать, — поморщилась я. — И вообще, кормили же в самолёте!

— Так это когда было-то!

— Обжора…

— Увы! Я виноват лишь в том, что хочется мне кушать… — пропел Сашка, и я захихикала.

Что важнее — еда или сон? Я тоже думаю, что сон. Но Лебедев отказался вести меня в номер, пока не поест, поэтому мне пришлось пойти с ним в кафе, располагавшееся на первом этаже нашего отеля, и обедать вместе с Сашкой, периодически широко зевая всем своим ртом.