Я тебя не отпускал

Поднимаясь, Арс трётся огромной своей головой о грудь и подбородок Марка. Обнюхивает его. Оставляю их знакомиться. Сама отхожу в сторону, и гуглю агентства с нянями.

Разговаривая, отворачиваюсь на минуту. А когда поворачиваюсь обратно, Марк уже спит, лёжа рядом с котом. И обнимая его, как огромную игрушку.

Кроватки здесь две. Одна застелена, во вторую накиданы мягкие зайцы, медведи, свинки…

Перекладываю Марка. Разглядываю… Хорошенький. Кудряшки, губки бантиком, изгиб бровей как у Демона. Лобик как будто напряжён даже во сне. Разглаживаю пальцем кожу между бровей. Снимаю носочки, укрываю одеялом. Забираю с собой радио-няню и зову Арса. На руках его таскать — девять килограмм радости! Благо, он умный и всегда понимает, чего от него хотят. Правда, далеко не всегда слушается.

Выхожу в гостиную. Бабушка — на диване. Варя, держась за него, стоит у тумбы ковыряя пальчиком в резном сквозном замке.

— Это, — протягивает Варе ключ Нина Андриановна, — ключик от тумбы. Давай-ка, наведи там порядки, детка.

Варя с энтузиазмом сгребает ключ. И придерживаясь за диван, увлеченно скребет ключиком по замку. Она уже знает, что такое ключи.

Тихон возится с луком. Арс ускоряясь прыгает на диван, рядом с Ниной Андриановной.

— Бог ты мой! Да ты не кот, ты рысь! Арс красиво усаживается, не моргая глядя ей в глаза. Любит, когда его хвалят.

— Нина Андриановна, — выходит наша горничная.

Протягивает ей маленькую рюмочку.

— Ваше лекарство…

Глаза Арса увеличиваются. Он беспардонно подаётся вперёд, опираясь лапой на плечо бабушки и сует нос в рюмку.

— Арс! Нельзя! — одёргивает его Тиша.

Но Нина Андриановна протягивает ему рюмку, позволяя лакать. Прижав к голове уши, он, фыркая, увлечённо лижет из рюмки.

— Успокоительный сбор с валерианой, — поясняет она. — Кажется, я нашла себе собутыльника. Оу… прошу прощения. Как это правильно? Компаньона?

Горничная стоит рядом.

— Может быть налить вам ещё одну порцию?

— О, нет. Благодарю. Я спокойна как никогда.

Забросив ключ, Варя забирается на диван. И отталкивая пьяную морду Арса, тянет серебряную брошь с платья Нины Андриановны, преданно заглядывая ей в глаза.

— Нравится? Твоя будет.

Усаживаясь рядом, Варя изучает на руках бабушки кольца. Обожает драгоценности!

— И эти — тоже. Всю шкатулку тебе отдам. Будешь играть.

— Дай-дай! — пытается попробовать браслет с часиками на зубок.

— А где Демид? — прислушиваюсь я.

— Они вышли, Злата Романовна, — тихо подсказывает мне горничная.

Накинув на плечи шубу, волнуясь, иду на улицу. Демид с Родионом экспрессивно спорят чуть поодаль. На крыльце курит эта девица… На каждом татуированном красно-черным цветом пальце — кольцо.

Надменно оглядывает меня с ног до головы. Задираю подбородок, бросая на неё презрительный взгляд.

— Чего вернулась-то? — с вызовом выдыхает дым в мою сторону. — Ладно бы с наследником, а то же выблядка привезла.

От возмущения меня окатывает кипятком.

— Вон.

Откидываю косу назад, упирая руки в бока. Мне хочется затушить эту сигарету в ее отвратительный грязный рот! И я в секунде от этого. И только нежелание прикасаться к этой… и уважение к Нине Андриановне не позволяет мне учинить такое в этом доме.

— Чего? — отводит девка удивлённо сигарету в сторону.

— Пошла вон из моего дома, утварь дешёвая, — сжимаю зубы.

Поперхнувшись дымом застывает.

— Вон, я сказала, или охрана за шкирку выведет.

Девица идёт пятнами, молча вышагивает с крыльца вниз. С колотящимся сердцем, смотрю на Демида.

Ты сказал — я хозяйка. Так что не обессудь. Оскорблений я терпеть не буду!

Демид и сам заканчивает недобрый разговор.

— Забирай вещи, и — на выход! В этом доме ни торчков, ни блядей не будет. Здесь у меня дети! Жена! Бабушка! Это семейное гнездо. Десять минут у тебя.

Выдыхаю с облегчением.

— Ты думаешь, я оставлю это так?!

— Ты думаешь Я, — вспыхивает взгляд Демида, — оставлю это так?

— Ты зря ссоришься со мной, братец! Что будет с ними, когда ты сдохнешь? Я в курсе про твой диагноз.

— Не планирую, — ледяная улыбка от Демида. — Но я позабочусь о том, чтобы сразу после меня сдохли все, кто может сильно осложнить моей семье жизнь без моей защиты. Ты понимаешь о чем я?

— Ублюдочный ты мудак! — зло цедит Родион. — Мы же Черкасовы! Оба!

— Вау! Ты вспомнил об этом? Жаль, что после того как грубо вырвал то, что принадлежало мне. Пшел вон отсюда! И — да: отец хочет восстановить меня как управляющего. Так что подготовь документы к проверке. Послезавтра.

— Этого не будет. У меня свой управляющий.

— Пока отец жив, решаешь не ты.

Родион срывается в мою сторону. Застывает передо мной.

— Моя дочь? Я же проверю. И засужу тебя.

Зрачки Родиона расширены и двигается он неестественно. Смеется не в тему, вычурно жестикулирует. Под кайфом, явно. Пару раз видела его таким.

Демид притягивает меня к себе, закрывая крест-накрест руками. На меня неожиданно обрушиваются воспоминания о первой близости с бывшим мужем. Сжимаюсь и по коже идут мурашки омерзения. Гадкий…

И ни одного теплого взгляда на дочь не бросил, по имени не назвал! Демид в тысячу раз более отец, чем этот! И во время моей беременности был и сейчас.

— Разве ты не видишь, на кого похожа? — равнодушно пожимаю плечами.

— Ты же была невинной!

Демид дергается, сжимая меня крепче.

— Я изменяла тебе после того, как вернулась. С Демидом.

— Сука… — беззвучно.

Бросая на меня тяжелый взгляд, мимо нас проходит в дом.

— Он уедет?

— Конечно.

— Почему ты не сказал ему, что здор… — аккуратно закрывает мой рот рукой.

— Зачем? — шепчет мне. — Он затеет суд, его адвокат выстроит весь процесс на этом факте и… пролетит. А если я скажу, они будут искать что-то еще. Поэтому — не опровергаем.

Его пальцы сползают ниже, гладя мое лицо. Мне неудержимо хочется поцеловать их. Но я беспокоюсь… Там, конечно, Тиша и Нина Андриановна. Но…

— Пойдем в дом, — словно считывает меня Демон.

— Родион! — скрипучий рассерженный голос бабушки. Как будто пытается одёрнуть его.

— Мама! — всхлипывает Варя.