Я третий нанесла удар

— Гарольд справится с этим! — Она гордо вскинула свою светлую королевскую голову. — Соберется с силами и справится со всем, что они должны были сделать вместе.

— Когда вы решили выехать отсюда?

Люси взглянула на часы.

— Уже десять. Я думаю, через час. Хочу оставить Саншайн Мэнор навсегда… — И, поколебавшись, добавила: — Я не позволю, чтобы Гарольд когда-нибудь даже проехал мимо этих мест. Этот кусочек мира мы должны оставить за собой… и все воспоминания, связанные с ним! — И словно устыдившись своей вспышки, еще раз взглянула на часы. — Я должна уже идти. Он там один.

Паркер молча поклонился ей. Она ушла.

Он смотрел на нее, ступавшую по ступеням террасы к входной двери — спокойная и светловолосая королева, безразличная к взглядам слуг, будто никакая грязь мира не могла коснуться даже ног ее прямой и стройной фигуры. На пороге она столкнулась с выходившим из дома человеком, который уступил ей дорогу и слегка поклонился. Инспектор наморщил лоб.

— Где ты был, Джо? — спросил он, когда Алекс приблизился к нему. — Я уже полчаса тебя разыскиваю.

— Я несколько минут писал, — ответил Алекс с обезоруживающей искренностью. — Ее… ее забрали?

— Да. Сделали укол снотворного и забрали в госпиталь.

— Под охраной полиции?

— Да.

— Она не сошла с ума?

— Доктор Люси Спарроу утверждает, что нет. Врач из госпиталя также надеется на благополучный исход. Видимо, выкарабкается и будет абсолютно здорова… Джо!

— Да? — спросил Джо.

— Я всегда был искренен с тобой. Сейчас тоже не хочу притворяться. Я не верю, чтобы через несколько часов после смерти Айона ты мог в этом аду заниматься своей писаниной. Что случилось?

— Ничего, — пробормотал Алекс, — я всего лишь записал кое-какие свои наблюдения. Ты просил меня, чтобы во время допросов я молчал и не сбивал тебя. Сейчас все уже закончено. Ты можешь меня выслушать?

— А ты меня? — неожиданно спросил Паркер.

— Я?.. Да.

— Тогда идем в кабинет Айона.

— Хорошо.

Они направились к дому. Сержант Джонс по-прежнему дежурил в прихожей. Паркер заметил, что как только он появился в двери, мисс Кэйт Сэндерс принялась тщательно полировать плиты камина.

— Мой пост здесь уже снят, шеф?

— А я говорил что-нибудь подобное?

— Нет. Но ведь…

— Минутку… — сказал Паркер и вошел в кабинет вслед за Алексом. Когда он закрыл за собой дверь, Алекс обернулся к нему.

— Ты можешь отдать приказ, чтобы никто из домашних не покидал дом?

— Кого ты имеешь в виду?

— Всех. В том числе и убийцу Айона Драммонда, естественно.

Паркер кивнул.

— Значит, и ты так думаешь… Но доказательства… У меня нет доказательств… Ведь я не могу…

— Подожди! — Джо поднял руку. — Мы сказали, что не покинем этот дом без убийцы Айона. И разве мы можем позволить, чтобы убийца покинул дом без нас?

— Не знаю. — Паркер прикусил губу. — Я боюсь, что не смогу его задержать. У меня нет ничего для обвинительного акта…

— Отдай приказ… — буркнул Алекс. — И тогда, может, что-нибудь и удастся сделать.

Паркер подошел к двери и приоткрыл ее.

— Джонс!

— Да, шеф?

— Никто не должен покидать этот дом ни под каким предлогом, пока я не дам на то личное разрешение. Скажи об этом также нашим людям в парке. Ни один человек отсюда не выйдет.

— Слушаюсь, шеф… — ответил Джонс. В его голосе явственно прозвучала нотка удивления, которую Алекс расслышал, хотя, сидя в кресле, не мог видеть его лица. Паркер закрыл дверь и вернулся к столику.

— Ты знаешь, кто убил Айона? — сразу спросил он.

— Да, знаю. А ты?

— Я тоже. То есть… Ты мог бы мне это доказать? Потому что я…

— Докажем вместе, — предложил Алекс. — Начнем сначала. В момент убийства в доме находилось восемь человек:

1. Джо Алекс,

2. Мэлэчи Ленехэн,

3. Кэйт Сэндерс,

4. Роберт Гастингс,

5. Филип Дэвис,

6. Сара Драммонд,

7. Гарольд Спарроу,

8. Люси Спарроу.

Начнем с лица номер один: Джо Алекс. Есть у тебя для меня какое-нибудь алиби?

Паркер открыл блокнот:

а) не мог написать письмо на машинке «Ремингтон» Сары Драммонд, ибо две недели назад тебя не было в Саншайн Мэнор;

б) не мог украсть нож, подвеску и резиновые перчатки Люси Спарроу, потому что до ужина обе женщины находились в своих комнатах, а ты туда не входил. На ужин спустился первым вместе с Филипом Дэвисом, который даже опередил тебя, уже был там, когда ты вошел. После ужина не поднимался наверх, а пошел в парк. Из парка вернулся последним. Обе женщины были уже у себя. Когда Люси пошла к Саре за машинкой, тебе представилась бы единственная возможность попасть к ней в комнату. Но ты не мог об этом знать, потому что Люси вошла к Саре через гардеробную, то есть не выходя в коридор. Позже, когда она пришла к тебе за бумагой, в твою комнату не входила, закрыла дверь и постучала к Филипу Дэвису, также не зайдя к нему. Поэтому она увидела бы тебя в коридоре, если бы ты захотел зайти к ней. Сара все время находилась у себя. Люси также вернулась к себе. Поэтому у тебя не было шансов забрать вещи, найденные у Айона, и не было шансов убить его ножом Люси Спарроу. Кроме того:

в) у тебя не было ни малейшей причины убивать Айона Драммонда.

К счастью, я знаю тебя так долго, что уверен в твоей неподкупности. Знаю, что ты был его настоящим другом и не мог убить таким образом. Никоим образом. Твоя непричастность доказывается и материально, и эмоционально. Отсутствовали и возможность, и причина убийства. Вычеркиваю тебя.

— Второе лицо Мэлэчи Ленехэн, — сказал Алекс.

— Да, не говоря уже о том, что омерзительным абсурдом является подозрение или хотя бы только предположение, будто друг семьи Драммондов, который помнит три ее поколения и любил Айона как сына, мог убить из-за угла, у Мэлэчи есть алиби. У него отсутствует даже теоретическая возможность подбросить окровавленную перчатку под шкаф и украсть подвеску. Один вопрос: ты видел второй нож, когда чемоданчик принесли на теннисный корт?

— Да, — кивнул Алекс. — Я думаю, все присутствовавшие видели его, потому что собрались вокруг Люси Спарроу и чемоданчик на какое-то время был в центре внимания.

— Следовательно, у Мэлэчи не было также шанса украсть нож. По тем же причинам, что и у тебя. Вычеркиваю его.

— Третье лицо — Кэйт Сэндерс, — сказал Алекс.

— Да. Если речь идет об этой мисс, то ее алиби строится на одном достаточно сильном моменте: у нее не было никакой возможности подбросить одну окровавленную перчатку под шкаф, а вторую — в шкаф. Она могла это сделать только тогда, когда Сара Драммонд спустилась вниз в половине первого и вошла в кабинет. Но для этого Кэйт Сэндерс нужно быть природным феноменом, — она должна уметь предвидеть будущее, то есть знать, что в полночь, через полтора часа после убийства, Сара спустится вниз и не поднимет тревогу, что кажется мне все-таки неправдоподобным. Ведь Кэйт Сэндерс понадобилось бы молниеносно помчаться наверх, вбежать в комнату Сары, затем в гардеробную, сделать свое дело, а потом выйти и спуститься вниз, не встретив Сару. Примем во внимание и такой факт: если бы Кэйт Сэндерс была убийцей, то не могла бы даже допустить, чтобы кто-то из входивших в кабинет не поднял тревоги (а не поднял никто из них, кроме тебя!), что естественно лишило бы ее возможности подняться наверх и спрятать вещи. Кроме того, она должна бы вместо того, чтобы направиться в служебное помещение, находиться полтора часа после убийства рядом с кабинетом и — несмотря на то, что там побывал Филип в 11.15, Спарроу в 11.40, Гастингс в 12.10 и никто из них не разбудил весь дом! — ждать именно Сару и выполнить свою головоломную операцию. Это так же невероятно, как невероятно то, что глупенькая горничная с кругленькой мордашкой оказалась рафинированным убийцей, желающим свалить вину на Люси Спарроу. Вычеркиваю ее, ибо все это вместе взятое не имеет никакого смысла.

Паркер замолчал и постучал карандашом по блокноту.

— Я специально пропускаю здесь твои возможные дополнения и поправки, потому что с самого начала решил исключить этих трех человек как не имеющих ни возможностей, ни малейших причин убивать Айона Драммонда. Ты согласен со мной?

— Целиком и полностью, — кивнул Алекс. — Итак, у нас остается пять человек, из которых мы должны выявить убийцу. Сейчас очередь профессора Гастингса. У тебя есть для него алиби?

— Да. Полное, если, конечно, он, Гарольд Спарроу и Люси Спарроу не убили Айона сообща, что является полным абсурдом. С 10.40 до 11.20 Гастингс разговаривал со Спарроу, и это лишило его возможности убить Айона, ибо тот погиб в момент их беседы. Кроме того, зачем ему возвращаться? За документами из сейфа? Тогда почему так глупо испачкался в крови, которая капала с другой стороны стола? Как и когда мог украсть подвеску и перчатки, а потом запихнуть под шкаф одну, а в шкаф — другую? Подвеска была у Люси во время ужина, и она пошла с ней наверх. Гастингс вышел в парк. Когда он вернулся, и Люси, и Сара находились у себя. Разговаривал с мужем Люси, когда ее не было в комнате. Позже он должен был каким-то магическим способом проникнуть в гардеробную, не замеченный обеими женщинами, занимающими комнаты по обе стороны этого помещения! Нет! Гастингс не мог сделать этого. А кроме того, он находился вне Англии, когда убийца написал письмо на машинке Сары Драммонд. Это все решает. Алиби у него полное и непоколебимое. Я вычеркиваю его.