Я возьму тебя на руки

Из детской показался Рома. Он вышел наконец ко мне и обнял мамулю как единственного родного человека. Так оно, собственно, и было. Я — это все, что у него есть. А мой сын — мое единственное золото. Мое сокровище. Абсолютно все, что у меня есть из ценного в этой жизни.

Вернее, я так думала. Так мне казалось в ту секунду. А Руслан — он ведь просто мечта. Красивый сон, который мне приснился этим днем. Вот только все было не так. Совсем не так. Руслан — не просто сон. Может, и мечта. Но точно не мираж. Он был реален. Реален как никто другой в моей судьбе.

— Мам, почему ты воняешь бензином?

— Потому что я была на нефтебазе.

— И ты нашла там нефть?

— Нефть я не искала, сын. Но я нашла там счастье. Кусочек обычного женского счастья.

Рома смотрел на меня с удивлением во взгляде. Видеть меня в таком состоянии ему еще не приходилось. И это его даже пугало.

Впрочем, я и сам была немного не в себе. Зато какой же кайф — почувствовать такое.

— Почему ты улыбаешься?

— Я улыбаюсь, потому что счастлива.

7

Руслан

Тот день меня вымотал до последней капли.

Когда я отвез чертов компрессор в ремонт и с чистой совестью отправился домой, было уже крепко за десять. Я зверски устал, по пути заехал за едой и почти всю ее съел за рулем — прямо по дороге в коттеджный поселок за городом. Тут была моя скромная, но добротная обитель. Я вложил в нее немало средств, один только участок возле леса сколько стоил. И вот теперь я отправляюсь сюда каждый вечер после рабочего дня. Уставший, часто злой, голодный. Хочу просто вернуться и уснуть беспробудным сном, чтобы выспаться.

Хорошо хоть домработница приходит. Поддерживает дом в нормальном состоянии.

— Русланчик! Наконец-то! — встретила она меня на пороге. — Я уже и волноваться начала, звонить собиралась. Все нормально?

— Татьяна Павловна, вы до сих пор не дома?

Я думал, что она давно уже уехала. Мне казалось, мы обсудили этот момент: если меня нет долго дома, то она не дожидается. Разве что денег хотела авансом взять?

— Хотела тебя дождаться — ужин ведь приготовила. Хотя он остыл давно.

— Ничего, я по дороге перекусил. Все нормально.

Татьяна Павловна — почти ровесница моей мамы. Но внутренней энергии ей не занимать. Они даже работали вместе с матерью лет тридцать назад. Павловна помнит меня еще с пеленок, часто приходила в гости, чаевала с матерью за одним столом, пока я уроки делал. Поэтому когда обзавелся новым домом, то решил ей предложить поддерживать его в чистоте и порядке, пока сам на работе. Павловна с радостью согласилась, и с тех пор я знаю, что на нее можно положиться. В доме убрано, одежда выстирана, высушена, выглажена. Еще и ужин приготовит, хотя я сотни раз уже просил ее не заморачиваться. Я человек простой — люблю простые формы, простые вещи, простую еду. И честность. Ведь простота, по сути — и есть та самая честность. Вот я честен. В первую очередь с собой.

— Русланчик, я переживала просто — там еда завернута в фольгу, еще теплая, думаю. Если ты вдруг не будешь кушать — положишь в холодильник, чтобы не испортилось. Я тебе сегодня жаркое с говядинкой приготовила.

— Спасибо, Татьяна Павловна — большое вам спасибо. Можете ехать домой. Вам вызвать такси?

— Я уже вызвала, не беспокойся. Как увидела, что ты во двор заезжаешь — сразу позвонила. О… — заметила она, что пришла эсэмэска, — а вот и такси подъезжает уже, машину подали. Так что я побежала.

— Павловна, — взял я ее за локоть, чтобы дать немного денег за новый месяц. — Вот, возьмите. Тут половина месячной платы. Я помню, вы говорили, вам бойлер новый надо взять, а то старый прохудился.

— Ой, Руслан, спасибо тебе большое! И правда надо менять, он капать начал, а мастер мне сказал, что это плохой знак — может, месяц еще протянет…

— Если капать начал, то срочно менять. Не тяните с этим. Позвоните завтра же мастеру — пускай меняет. И хороший возьмите. Если надо будет, я вам дам еще авансом.

— Боже, Руслан, ты просто золото, а не человек. — Она погладила меня по руке и собиралась уходить. У ворот светили фары такси. Но затем Павловна опешила и сказала: — О! Чуть не забыла — тебе мама звонила!

— На ваш номер?

— На мой номер. Спрашивала, дома ли ты уже. Я ответила, что сама тебя жду, переживаю, а то звонить не хотела раньше времени. Вдруг ты на совещании важном. Ты же сам просил рубашечку выгладить новую и пиджачок приготовить. Как, кстати, прошло все — удачно?

Я вспомнил, как спешил на встречу в банк, но так и не добрался до него. Как все застопорилось и посыпалось на ровном месте — поломка компрессора, та авария, скандал с девушкой на старом жигуле. А потом я в этом чистом костюме вообще в грязи копался, еще и манжет порвал. Как мне повезло, что Тома его зашила. А то бы у Павловны инфаркт случился — заявись я в порванной рубахе.

— Все прошло удачно, — решил я не вдаваться в подробности. — Да. Рубашка себя показала на отлично. Хорошая, красивая, удобная. Крепкая. Только надо будет постирать. А лучше — в химчистку, — задумался я и попросил домработницу об услуге. — Я оставлю все на стуле — завтра сможете все отвезти в химчистку?

— Конечно, Руслан, конечно. А что? Уже запачкалось?

— Да, немного. Протер штаниной по грязному порогу, как в машину садился. Сами ведь видели, что за погода сегодня. Грязь везде и слякоть.

— И то верно. — Таксист посигналил, Павловна ушла. — Спокойной ночи!

Я помахал ей рукой и отправился в дом.

Чисто, аккуратно, просторно. Пусто. Одиноко. Надо бы все это снять и принять душ. Но в первую очередь — позвонить маме. Наверняка ведь нервничает, не ложится спать. А первой звонить не хочет, дабы не испортить мне переговоры. Вдруг я их веду сейчас в каком-то ресторане за тарелкой испанского хамона да в обнимку с губернатором.

— Алло, мам. Привет. Прости, что так поздно.

— Сын, с тобой все хорошо? А то мама переживала.

— Все хорошо с твоим сыном, — улыбнулся я в ответ. — Переживать не надо. Все нормально. Просто тяжелый насыщенный день. Я потерял счет времени. Вот сейчас только домой вернулся.

— Я звонила Тане, и она сказала, что тебя до сих пор нет. Но также сказала, что у тебя важная встреча в банке. И я ведь помню, что ты на неделе говорил, будто контракт крупный должен заключить. Вот я и не стала лезть, мешаться со своими мамскими тревогами.