Я за тебя умру
Шрифт:
Князя поселили в главном доме, а его дружину — в новом здании. Ольгу с младенцем разместили в спальне рядом с моей. Как оказалось, молодая Анна родила очаровательную девочку, и я предложила ей стать кормилицей маленького княжича. Девушка с восторгом приняла это предложение и теперь ходила с высоко поднятой головой.
После отдыха и обильной трапезы, приготовленной с особым тщанием искусной поварихой Мартой, на столе было представлено множество разнообразных угощений: запечённый картофель, солёная и копчёная рыба, колбаски, паштеты, а также мясные и медовые пироги. Я ела и не могла остановиться.
После ужина решила посмотреть строящуюся баню и пригласила с собой на прогулку князя.
Он был в полном восторге, как оказалось, у россичей бани топились по-чёрному. У нас же предполагалась печь-каменка с дымоотводом. Коптильня холодного копчения вообще вызвала шквал эмоций. Рассказав в подробностях механизм действия, пообещала зарисовать всё детально.
За разговорами дошли до стройки. Здания, находившиеся в процессе строительства, уже были похожи на небольшой посёлок, в готовые уже заселились семьи, и даже некоторые умудрились раскопать огороды.
– Госпожа!
– за нашими спинами послышался радостный вопль. Мы обернулись, к нам спешили Карл и Ганс, которые тащили на большой жерди штук десять огромных рыб.
– Хозяйка, как мы счастливы, что вы вернулись целой и невредимой, как только нам сообщили радостную весть, мы сразу же поспешили вас поприветствовать.
– Ганс старался скрыть подступившие слёзы, бесконечно кланяясь. Карл сиял и, не умолкая, делился новостями.
Я похлопала обоих по плечам и попросила, как стемнеет, прийти на кухню.
— У меня наметилось много идей, и я хотела бы их с вами обсудить. Мужчины просияли и одобрительно закивали.
Мы направились обратно к дому, почти возле крыльца меня окликнул знакомый голос.
— Том? — в изумлении воскликнула, на меня, улыбаясь, смотрел юноша, он настолько изменился, что если бы я его встретила где-то случайно, то не узнала. Ушла женоподобность и слащавость, передо мной стоял мужчина, абсолютно отличающейся от того Тома из харчевни.
— Но как, как ты так изменился, я ничего не понимаю, — испытывающие посмотрела на него.
– Каждый выживает как может, птаха, - он мне подмигнул и приобнял рядом с ним стоящую девушку, которая была с поварихой в день побега. Я вопросительно приподняла брови.
— Это моя невеста, госпожа, - девушка зарделась и поклонилась.
– Я очень рада за тебя, ты большой молодец.
– Госпожа баронесса, у меня к вам небольшая просьба.
– Слушаю тебя, Том, - ободряюще ему улыбнулась.
– Мы хотели бы отправиться вместе с князем в их поселение и просили бы вас испросить для нас его дозволения.
– А почему вы не хотите остаться у нас?
– удивилась я.
– Место и работа на всех найдётся.
– Госпожа, я музыкант, и душа всегда стремится к новому, длительное время я был ограничен в этих возможностях. А моей мечтой было всегда повидать другие места, людей.
Передав просьбу князю и получив от него положительный ответ, радостный Том откланялся и вместе со своей девушкой отправился в сторону строящихся домов, насвистывая весёлую мелодию.
– Ну надо же, кто
бы мог подумать, - задумчиво проговорила я, глядя вслед удаляющейся пары. В любом случае я за него рада от всего сердца.Ко мне неожиданно подбежала Молли.
– Ледушка, я вас везде ищу. Княжна просила вам передать, как только вы освободитесь, подняться к ней.
– Что-то случилось?
– взволнованно спросила я.
– Не знаю, госпожа, но мне княжна Ольга показалась весьма озабоченной.
Сопроводив князя до гостиной, извинилась, что ненадолго его оставлю, поднялась к Ольге.
Княжна сидела за столом и что-то старательно выводила пером на бумаге. Я подошла к ней и заглянула ей за плечо. Это был рисунок.
— Что это? — Что-то смутно знакомое всплыло в памяти.
— Вик, скажи, как твоя фамилия в нашем старом мире? — развернувшись ко мне, спросила Ольга.
— Ордынская, — удивлённо уставилась на неё.
– Вик, у меня всё никак не получалось сопоставить факты, как мы обе смогли попасть сюда, да ещё почти одновременно. «Вот», —и она протянула мне листок.
– И что это? — я, взяв листок, стала внимательно рассматривать рисунок. Был нарисован круг, а внутри него ладонь.
— Это вещдок, который я рассматривала перед тем, как сюда попасть, и знаешь, что я с ним сделала? Я приложила руку на него вот так. — и она шлёпнула по листу.
– И всё, я тут в чужом теле.
– Иди присядь, дальше будет ещё интереснее. Потому что это напрямую будет касаться тебя.
Я села рядом с ней в кресло и выжидающе посмотрела на неё.
Она пододвинулась ко мне и взяла мои руки в свои.
– Вик, я вела дело четы Ордынских, погибших при невыясненных обстоятельствах. Это твои родители? Я сглотнула ком в горле и кивнула.
– Так вот. На месте преступления они были не одни, и этот факт был скрыт в интересах дела. Я в напряжении сжала её руки.
– Там было рядом с ними найдено тело криминального авторитета Роберта Шпака по кличке Ворон. Он находился в глубокой коме, а в руке он сжимал вот это, — и она опять показала мне рисунок.
– Ты когда-нибудь видела этот предмет?
– Видела и не только, и прикасалась к нему не раз, это была гордость коллекции моего отца, когда я была совсем маленькой, его лучший друг подарил этот камень ему на юбилей.
– Вика, скорее всего, этот камень — какой-то артефакт, и при соприкосновении с ним душа перемешается в другой мир.
– Ну я столько раз трогала его, и ничего, и потом я была на ринге в тот момент, когда ты к нему прикасалась.
— Вот и я всё не могла никак всё это сопоставить, но сегодня, размышляя над этим в очередной раз, меня осенило. Это цепочка, понимаешь. Как в электричестве: замкнул провода — и лампочка загорелась.
Я отрицательно покачала головой.
— Должен быть проводник, который, прикоснувшись к камню, примет насильственную смерть, а затем уже человек, чья душа переместится. В случае твоих родителей кто-то из них был проводником, скорее твоя мама, а отец был застрелен как свидетель, понимаешь? У нас с тобой также: ты, видимо, погибла на ринге, и в это же время я взяла артефакт. Ты была проводником для моей души. Понимаешь?
– Я сидела ошарашенно, глядя на неё.