Я за тебя умру

— Оль, мне понадобится твоя помощь, будем зашивать. — Княжна побледнела, но согласно кивнула.

До глубокой ночи мы занимались врачеванием ран, полученных женщинами. Они то приходили в сознание, то вновь теряли его. Однако наиболее удивительным было то, что одна из них, находясь в бреду, говорила на русском языке.

Князь поведал нам, что эта женщина сражалась с медведем, используя меч наравне с мужчинами. Он рассказывал об этом с таким воодушевлением и огнём в глазах что мы с Ольгой невольно переглянулись.

Игорь пребывал в гостиной на протяжении всего времени, пока мы занимались врачеванием ран. Всякий раз, когда монахиня приходила в сознание, он вскакивал, стремительно приближался к ней и, взяв её за руку, начинал говорить с ней на русском языке.

В очередной раз, когда женщина пришла в себя, она обратила на князя мутный взгляд и прошептала с улыбкой на устах: «Володя, это ты, Володенька, не уходи».

Руки мои задрожали от волнения и напряжения, я опустилась на стул.

— Вика, что с тобой? «Тебе нехорошо?» —с беспокойством спросила Ольга.

— Оля, моего отца звали Владимир, — ответила я.

— Не может быть! Ты думаешь о том же, о чём и я? — воскликнула она.

Я кивнула.

Ольга приблизилась к ней и обратилась, назвав её по имени моей матери: «Мария, как ваше самочувствие?»

Женщина удивлённо распахнула глаза и опять потеряла сознание. Всю ночь мы по очереди дежурили возле монахинь. Я боялась покинуть гостиную и спала прямо тут, в кресле. К утру скончалась вторая женщина. Мной овладела паника: если это и вправду моя мама, я не могу потерять её во второй раз.

— Если она моя мамочка, прошу тебя, господи, не забирай её у меня опять, —шептала я держа монахиню за руку, и слёзы катились из моих глаз.

В тот же день были преданы земле тела погибших. Князь испросил позволения задержаться до выздоровления монахини. Я не отходила от неё ни на миг.

Джон и Ольга едва смогли убедить меня немного передохнуть. Молли приготовила для меня лохань с тёплой водой, что несколько меня успокоило. Но сон всё равно не шёл, и я вновь спустилась в гостиную. Ольга была там и, завидев меня, с укоризной произнесла:

— Виктория, ты должна отдохнуть. Сейчас ты прежде всего должна думать о своём ребёнке. Ты ничего не можешь изменить, только время. Состояние её стабильно, иди же, отдохни, всё будет хорошо, — и она обняла меня, мягко подталкивая к лестнице.

– Хорошо, - сдалась я, - сейчас только посмотрю, как у неё раны.
– Зашитые раны груди и руки женщины были без видимых ухудшений, попросила Молли как можно чаще менять повязки с лекарственными травами и, поднявшись к себе, рухнула на кровать, мгновенно заснув.
– Сон был неспокойный, снились родители,Смит и женщина с рынка, которая бесконечно повторяла: «Разбей камень,разбей камень».

Я проспала весь остаток дня и всю ночь. Пробудившись утром, я привела себя в порядок и поспешила вниз. Замерев на последних ступенях лестницы, я увидела следующую картину: Ольга кормила монахиню с ложечки. Рядом суетилась Молли, а князь что-то рассказывал им. В этот момент все взгляды обратились ко мне.

Лицо женщины тут же изменилось, взгляд её увлажнился, и, протянув в мою сторону руку, она тихо и нежно произнесла: «Викторка, доченька».

Я сделала неуверенный шаг в её сторону. Так меня называла только мама, и это было так ласково.

Женщина произнесла, по её щекам текли слёзы:

Мой весёлый, звонкий мяч,Ты куда помчался вскачь?Жёлтый, красный, голубой,Не угнаться за тобой.Это был мой любимый стих из детства.

— Мама, — неверующие прошептала я. — Мамочка моя, — и я с рыданиями кинулась к ней.

Упала на колени и, покрыв её руку поцелуями, приложила её ладонь к своей щеке.- Безграничное счастье заполняло моё сердце и душу.

— Мамочка, любимая моя, — я смотрела в такие с детства родные глаза и не могла наглядеться.

Я только сейчас поняла, насколько верно изречение «глаза — зеркало души».

***

Воспоминания мамы о том, как она оказалась в этом мире, были весьма смутными. Она помнила лишь, что ночью в их дом проник незнакомец. Это произошло совершенно случайно: она спустилась на первый этаж, чтобы попить воды. Услышав шум в гостиной, она зашла туда и увидела, как незнакомый мужчина что-то ищет в коллекции её мужа. Он напал на неё, нанеся сильный удар по голове, очнулась она уже тут в чужом теле.

Мама попала в тело матери-настоятельницы именно в тот монастырь, куда изначально направлялась хозяйка моего нынешнего тела. Но по известным причинам мы так и не встретились.

Она быстро адаптировалась и приняла действительность, ведя размеренную жизнь в монастыре. За год она сумела обустроить быт, основать приют для сирот и завести подругу, а также наладить дружеские отношения с местным священником.

Однако два месяца тому назад она начала видеть видения, которые настойчиво указывали ей путь в Новый Свет. Поделившись своими откровениями со священником, он решил, что это было божественное указание, направляющее её в новые земли для того, чтобы основать там монастырь и помогать исцелению заблудших душ. И они направились в путь, вдохновлённые этой идеей.

Те же ведения сообщили, что ей надлежит совершить высадку именно в этой точке и проследовать в имение старого Марка.

Обсудив всё это, я, мама и Ольга пришли к выводу, что нам вскоре стоит ожидать появления четвёртого персонажа, виновника нашего попадания сюда.

Мама быстро шла на поправку. Как оказалось, что ей досталось тело достаточно молодой и привлекательной женщины.

Князь начал оказывать ей знаки внимания с настойчивой решимостью, и из сурового и немногословного человека он преобразился в оживлённого и жизнерадостного. Матушка благосклонно принимала его ухаживания, и вскоре стало очевидно, что между ними возникли взаимные чувства.

В это время мы с Ольгой и Джоном занимались обустройством его дома. Ольга с таким рвением отдалась этому занятию, что становилось понятно: тут скоро появится новая хозяйка.

Жизнь кипела. Мой животик стал заметнее. Дни летели в заботах и хлопотах. Шёл последний месяц лета. Последнее время моё утро начиналось с того, что я подбегала к окну и всматривалась в дорогу. По моим расчётам, Смит должен был уже как неделю быть дома. Душа была не на месте, все старались отвлекать меня от дурных мыслей. Я была частым гостем на кухне. Научила готовить Марту торт, медовики, эклеры. Меня очень сильно тянуло на сладкое, я готова была поедать эти вкусности килограммами. А яблоки, запечённые с мёдом, вообще не переводились на нашем столе. Все в один голос утверждали, что у меня будет девочка.