Я за тебя умру

— Прошу прощения! — Увидев меня, практически обнажённую, в обществе виконта, служанка, смутившись, поспешно захлопнула дверь.

— Приведите себя в порядок, баронесса, — произнёс Эван, — после завтрака мы отправляемся в путь. Сейчас я позову Молли.

С этими словами он направился к двери, но перед тем, как выйти, обернулся и добавил:

— Разговор наш ещё не завершён, госпожа Виктория. Я буду ожидать от вас ответов.

И он покинул комнату.

— Чёрт побери! — воскликнула я, отбрасывая простыню, и, рухнув на кровать, схватилась за голову. Мысли лихорадочно метались, но ни одной стоящей идеи не приходило в голову.

В комнату вошла Молли, и её щёки пылали румянцем, а голова была опущена.

— Прошу прощения, моя ледушка, за то, что оставила вас одну, но господин виконт прогнал меня, заявив, что вам необходимо поговорить.

Я сделала жест рукой, словно говоря: «Не стоит об этом размышлять!»

— О, помоги мне, пожалуйста, одеться, — попросила я.

Служанка поспешила исполнить мою просьбу.

— Я приготовила для вас тёплую воду, может быть, вы захотите принять ванну? — от этого предложения у меня сразу же возникло непреодолимое желание окунуться.Я с радостью кивнула.

В смежном помещении была маленькая каморка, в которой стояла небольшая деревянная бадья, от неё шёл пар. Скинув рубашку, я с наслаждением села в воду. Воды было мало, она едва доходила мне до пояса, но и этого было достаточно, чтобы почувствовать себя на седьмом небе от счастья!

Молли нанесла на мои волосы некий пахучий состав и принялась намыливать голову.

— Молли, что за противный запах? — я сморщила нос.

— Так щёлок, госпожа, другого тута и нету, это-то с трудом у хозяйки выпросила, чуток травок туда добавила, чтобы не так воняло.

Вспомнила, что в эпоху Средневековья мыло было предметом роскоши, доступным лишь состоятельным людям. Большинство же довольствовалось щёлоком и мыльным корнем, причём последний использовался чаще, поскольку щёлок вызывал сильное раздражение кожи.

– Так, Молли, быстренько ополаскиваемся и одеваемся! Мне ещё для полного счастья аллергии не хватало!

– Чей-то вы, ледушка, всё слова какие-то непонятные говорите, — удивлялась служанка, поливая меня чистой водой.

— А давеча вы что учудили? Срам какой! А ежели кто в вас даму признал? Ой, позору не оберётесь. Господин виконт жутко злился! — вздохнула она, подавая мне чистую простыню.

– А братья что?

– Ну, господин барон сильно хохотал, а граф вас такой не видел, спаси Господи, он в карете спать остался. Песнь-то ваша дюже всем понравилась, до глубокой ночи её мужики горланили. Менестрель всё к вам рвался на разговор, так его виконт ночью с лестницы спустил, во как!

А чего хотел менестрель-то?

– Да кто ж его знает, но денег он с помощью вас много заработал, это точно, сама видела, полна плошка была. И хозяйка тоже дюже довольная, сама велела воды вам нагреть за счёт заведения.

Завершив свой утренний туалет и тщательно убрав волосы под головной убор, мы с Молли спустились к завтраку. За столом уже собралась вся наша компания. Смит что-то оживлённо рассказывал брату, и они оба громко смеялись, в то время как виконт выглядел весьма мрачно.

– Доброе утро, господа! — поприветствовал я мужчин, намеренно не смотря на виконта. Присела за свободный стул. На столе стояли деревянные плошки с ароматной кашей, в которой расплывались большие куски масла. В кружках было что-то по запаху непонимающее компот.

– О, мой милый мальчик! — за моей спиной послышался голос хозяйки харчевни. Я обернулась. Рядом со мной стояла широко улыбающаяся женщина и держала большой поднос, на котором лежали пироги, источающие изумительный аромат.

— Юный господин, позвольте преподнести вам сии пироги в знак нашего почтения! Благодаря вашему искусству мы имели небывалый успех: за один вечер мы заработали больше, чем за целый месяц. Теперь вы — наш самый почётный и желанный гость. Ужин, ночлег и завтрак — всё за наш счёт.-хозяйка поклонилась.

– Благодарю!
– я растерянно оглянулась на мужчин. Смит подмигнул, граф довольно кивнул а виконт демонстративно отвернулся.

– Ещё, мой господин, если, конечно, будет на то соизволение ваших братьев, я покорнейше прошу за менестреля. Он в великой надежде испросить дозволения переговорить с вами.

– Что?
– Виконт, уже готовый было вскочить, был остановлен графом, который положил руку на плечо своего друга и задал вопрос: «Что же он, собственно, хотел от баронета?»

Хозяйка сделала жест рукой, подзывая певца. Он тотчас же подошёл и склонил голову

. — Милостивые господа, позвольте представить вам моего племянника, сироту, — с любовью во взоре посмотрела на парнишку. — Мы были бы весьма признательны, если бы вы поделились ещё парой песен для нас, и мы готовы хорошо заплатить.

– И сколько же вы готовы заплатить за песню?
– хмыкнул барон.

– По 5 фунтов за каждую- сказала хозяйка.

– Однако! сказал удивлённо граф. И все уставились на меня в ожидании.

Я пожала плечами, для меня озвученная сумма ничего не говорила, но по реакции окружающих, скорее всего, это были хорошие деньги.

– Ну в общем есть у меня ещё две в запасе .
– я замялась, напрягая память, помнились в основном песни из детства, когда я ездила в спортивные лагеря. Наш тренер был мужчина в возрасте и очень любил песни из советских кинофильмов. Я и подумать тогда не могла, что они мне когда-нибудь пригодятся. и решила продать "разговор со счастьем", и "про зайцев". больше на ум мне ничего не приходило.

А вы, господин, не могли их исполнить, простите за мою наглость, я грамоте не обучен, песни только на слух запоминаю.?
– тихо пробубнил менестрель.

Я окинула зал взглядом, было раннее утро, и посетителей, кроме нас, не было. Перевела вопросительный взгляд на своих мужчин. Братья одобрительно закивали. А виконт вскочил, махнув рукой и твёрдой походкой вышел в дверь, ведшую на улицу.

— И чего он так негодует? — пожала плечами и, не вставая со стула, затянула песню.

Счастье вдруг в тишине

Постучало в двери.

Неужель ты ко мне?

Верю и не верю...

Падал снег, плыл рассвет,

Осень моросила...

Столько лет, столько лет