Я же бать, или Как найти мать

* * *

Захожу в дом с каким-то странным ощущением внутри себя. Таким, словно я надышался чего-то запрещенного, и несмотря на то, что перед глазами у меня по-прежнему Женя, мне почему-то хорошо. Словно я в какой-то эйфории. Неужто крапивы нанюхался за полчаса? На меня тут же налетает Тима, радостно виляя хвостом, а вот Таня сидит с Машей на диване и в мою сторону даже не смотрит. Точнее смотрит, но делает вид, что уткнулась в пирамидку, которую тут же рушит Маша.

— Как дела, Танюша?

— А у тебя? — поднимает на меня голову, смотря прямо в глаза.

— Ну как тебе сказать, у меня мозг немного перегружен полученной информацией. Кстати, прости, что сбросил звонок, я был занят.

— Я этого не делала. Точнее делала… я ударила его, но ничего не воровала, клянусь, — тараторит Таня, складывая руки в уже известном мне жесте.

Усмехаюсь в ответ и сажусь рядом с ней на диван. Кладу на полку крапиву и беру Машу на руки.

— Никогда не думал, что скажу это, но спасибо, Таня, что родила мне дочь. Ведь больше у меня точно не будет детей. А так есть Маша, которой я оставлю все, что скопил.

— Паш… Прости меня. Я знаю, как это все выглядит, но я не знала, как поступить.

— И поэтому повелась на уговоры стерляди по имени Женя. Ладно, я все могу понять, ты боялась, я бы на твоем месте тоже, но почему нельзя было сказать мне все сразу?

— Я не собиралась подкидывать тебе Машу, но знаешь… Женя ведь была права. Ты бы выгнал меня, Паша. Максимум кинул денег и через третьи лица проверил бы родство с Машей. Да и как я могла рассказать все это? Ты бы поверил какой-то незнакомой девке?! Не обманывай себя. Не поверил бы. Ты ведь не помнил меня. Да, это все было нечестно по отношению к тебе, но как бы это странно ни звучало, я ни капли не жалею об этом. Знаешь, я давно нормально не жила. И счастливой себя тоже не ощущала целую вечность, а тут хоть немножко, но мне все же хорошо было.

Встаю с дивана и молча опускаю Машу в кроватку.

— Может ты и права, я вообще оказывается в глазах Жени был полнейшим уродом. Парадокс в том, что я себя таким не ощущаю. Тань, а ведь ты не собиралась здесь оставаться, да? Ты бы свинтила, как только появилась бы возможность?

— Сначала я не собиралась оставаться. А потом уже сама не знала. Это все сложно… Понимаешь, я даже не знала, что будет завтра. Я и подумать не могла, что сегодня ты все узнаешь. Не говоря уже о большем.

— Ну предположим, знаю я не все. Начни, пожалуйста, с ночи, которую я, к сожалению, не помню, ну и закончи днем появление в офисе Маши, — сажусь обратно на диван и беру в руки крапиву.

— А зачем тебе крапива?

— Начинай, Бздушкина. Ой, прости, Михайлова.

Таня смотрит на крапиву в моих руках и, как ни странно, хочет улыбнуться в ответ, но вместо этого начинает свой рассказ, который по-большому счету я уже и так знаю на девяносто процентов. Рассказывает быстро, словно не хочет заострять ни на чем внимание, и при этом упорно смотрит на свои ногти, вгоняя в них кожу.

— Ну и все. Несколько месяцев мы жили на съемной квартире на окраине города, мне казалось, что там сложнее кого-то найти. А потом мне снова приснилась бабушка, которая упорно твердила, что надо отдать ребенка отцу, и опять кликала какую-то беду. Я ведь ее почти никогда не слушала, а потом все, о чем она мне во сне говорила-сбывалось. Знаю, что звучит это неправдоподобно, но это так. Она меня и про то, что в доме у Вольского что-то случится тоже предупреждала, а я упорно гнала от себя эти ее слова. И тут не хотела слушать ее, но потом случайно увидела на улице Бориса. Ну и все, понеслось. Съехала с квартиры и сняла ту, в которую ты ко мне пришел. Потом пошла в офис, встретила Женю, ну и сам знаешь, что было дальше. Я все равно хотела быть рядом, а в таком виде я могла спокойно донести до тебя кто мать, да и вообще. С тобой оказалось забавно.

— А маскарад твой специально для меня?

— Для всех, такую меня было сложно узнать. Знаешь, я и подумать не могла, что ты станешь хорошим папой. Максимум на что я наделась, это то, что ты просто не бросишь Машу.

— А про синюю машину, нянек, это все брехня? Как ты узнала про машину?

— Брехня. Я просто видела во сне, как ты ее покупал. И я подумала, что наведу соответствующий антураж, чтобы тебе было страшно.

— Вот ты коза. Так, стоп, — вдруг осенило меня. — Ты мне как-то говорила, что я видел мать ребенка не единожды. Врала?

— Нет. Я как-то действительно подходила к твоему офису и ждала на улице, это в апреле где-то было. У меня тогда деньги закончились, вообще не на что было жить. Но у тебя хорошая охрана, наверное, таких выскочек было много, понятное дело ты меня не запомнил, — откидывая голову на спинку дивана, устало произносит Таня.

— И на что ты жила?

— А на следующий день мне повезло. Устроилась мыть подъезды в своем доме. Копейки, но хватало.

— Блин, как же все запущено.

— Паш, а чего ты такой спокойный? Это не похоже на тебя. Ты за простую выходку мне кривые зубы вспоминал и троллил не по-детски.

— Ты тоже как-то не отставала, несмотря на такую дерьмовую жизнь.

— А если серьезно?

— У меня прошел запал троллить и душить, ввиду некоторых событий.

— Тебя так шокировала правда обо мне, что ты забыл о том, что хочешь меня прибить?

— Да причем здесь ты. Два часа назад я принимал роды у твоей «подружки» Жени. Я! Сам! Весь этот сморщенный, красный комок, в какой-то белой фигне вылез из нее! У меня до сих пор перед глазами стоит ее междуножье. Там так темно и широко. Это просто немыслимо! После увиденного у меня не только больше не будет больше детей, но и…

— Опахало больше не взмахнет, — совершенно не сдерживая улыбки, произносит Таня.

— Точно. И после всего этого, Танечка, все вокруг мне кажется совершенно не существенным. Тем более, чего тебя ругать, ты и так оказалась ущербнее, чем только возможно представить.

— Паш, а что будет дальше?

— Дальше? А дальше, лапочка, мы будем чистить тебе ауру. Она у тебя донельзя загажена, — беру крапиву в руки и кручу перед Таниными глазами.

— Вот это совершенно не смешно.

— А кто смеется? Подставляй попу, дорогая моя. Буду тебя бить и изгонять дьявола.

— Дурак, — Таня вскакивает с дивана и подходит к Маше, выставляя руку вперед.

А я видать точно чем-то надышался, раз реально хочу устроить свидание Таниной заднице с крапивой.

— Ну ведь ты заслужила, Бздушкина. Снимай штаны.

* * *

— А ты говорил не взмахнет, — смеясь произношу я, утыкаясь в Пашино плечо. — Смотри как все сработало.

— Ты давай мне еще накаркай и напомни об увиденном еще раз и во всех красках.

— Больше не буду.

— То-то же. Тань? — приподнимается и раскрывает простыню. — И что ты прям совсем не помнишь, как родилась Маша? — проводит пальцами по едва заметному шраму внизу живота и озадаченно хмурит лицо.

— Нет. Тебе что мало родов, которые ты недавно принял?

— Ну это же совсем другое. Это же мое дите, а не то сморщенное и незнакомое. Что прям очухалась и уже с ребенком?

— Ну в принципе, да. Я же после наркоза была, плохо соображала, а как в родильный дом попала вообще не помню. Помню, что в автобусе уже плохо было, а проснулась уже в операционной.

— Это моей кривоногой Машки могло и не быть…

— Ну хватит! — толкаю его в плечо и сажусь на кровать. — Сколько раз говорить, что у нее нормальные ножки?