Я - Златан

Тренером «Хеккена» был Турбьёрн Нильссон, у них играл Ким Чельстрём, знакомый мне по молодёжной сборной. Игра сразу пошла грубая, как-то я сфолил на Чельстрёме сзади. Я толкнул другого парня локтём, и получил красную. Тут же началась потасовка. Когда я шёл к раздевалкам, я отмахнулся от микрофона, и оператору, понятное дело, это не понравилось. Он назвал меня идиотом, но я тут же остановился и подошел к нему: Кто, кто здесь идиот?

Но один из наших парней стал нас разнимать. Цирк. Потом ещё в газетах каждый второй мне советовал «пересмотреть своё поведение» и всё такое прочее. «Так тебя не возьмут в Аякс…» Чушь! Бред! Даже когда брали интервью, строили из себя психологов, которые хотят помочь. Да кто вы вообще такие? Что вы там знаете? Не нужны мне психологи. Мне нужна тишина и покой. Правда, не очень прикольно было сидеть и смотреть с трибун, как «Гётеборг» унижает нас 6:0. Вся наша лёгкость, которая была в начале сезона, куда-то исчезла. Нашего тренера, Мика Андерссона, критиковали. Я лично против него ничего не имею, в близких отношениях мы не были. Если у меня были какие-то проблемы, я шёл к Хассе Боргу.

Но была одна хреновина, которая начала меня раздражать. Мне казалось, что Мик слишком уж уважительно относится к ветеранам команды. Он реально боялся. А когдаменя снова удалили в матче с «Эребру», ему это, мягко говоря, не понравилось. Было напряженно. У нас была игра на тренировке. Летом. Мик Андерссон был в роли судьи. У меня произошло столкновение с Джонни Феделем, вратарём, который был одним из старших игроков в команде. Мик, понятное дело, побежал к нему. Я просто офигел. Я подошел к нему.

«Боишься за старших игроков команды, привидений, наверное, тоже боишься, а?», — крикнул я. На поле было много мячей, и я начал по ним бить. Они летели как снаряды, и приземлялись на машины, которые стояли за полем. Сирены начали гудеть. Всё просто остановилось. А посреди всего это безобразия стоял, дикий парень из гетто. Мик Андерссон попытался меня успокоить, но я крикнул ему: «Ты, что, моя мать что ли?»

Я был просто разъярен. Пошел в раздевалку, забрал свои вещи, снял со шкафчика своё имя и объяснил, что возвращаться не собираюсь. Хватит с меня! Прощай, «Мальмё», спасибо за всё, и счастливо вам, идиотам, оставаться. Я уехал прочь на своей Тойоте, и больше не появлялся на тренировках. Вместо этого я играл в Playstation и бродил вокруг со своими друзьями. Выглядело так, будто я школу прогуливаю. А Хассе Борг истерил: «Где ты, чёрт побери? Ты должен вернуться!».

Я был просто невыносим. Спустя 4 дня я вернулся, и был белым и пушистым снова. Честно говоря, даже не мог осознать, что я действительно так сорвался. Такое бывает в футболе, адреналин, знаете ли. Кроме того, не так долго меня и не было. Я вообще в мыслях уже был на пути в Голландию, и даже не думал о каких-то там штрафах. Я думал скорее о том, как они будут меня благодарить. Ну а что, пару месяцев назад в клубе был кризис. Им нужны было миллионов 10, ведь покупать игроков-то было не на что.

Но теперь они были самым богатым клубом Швеции. Я дал им кругленькую сумму. Даже президент клуба, Берндт Мэдсен, как-то сказал: «Такие игроки, как Златан, рождаются раз в 50 лет». Но нет, это не было странным. Я думал, что они планируют как-то особенно со мной попрощаться, ну или хотя бы сказать «Спасибо за 85 миллионов». Особенно учитывая, что неделю назад чествовали Никласа Киндваля перед тридцатью трёма тысячами зрителей в игре против «Хельсинборга». Я чувствовал, что они всё ещё меня боялись. Ведь я был единственным, кто мог испортить соглашение с «Аяксом», сделав что-то ещё более сумасшедшее. И как раз подходило время моей последней игры в чемпионате Швеции.

Играли против «Хальмстада». Я хотел хорошо попрощаться с болельщиками. Я ведь сделал себе имя здесь. Хоть и мыслями уже был в Голландии. Тем не менее, время шло и нужно было двигаться вперёд. Я помню, как бросил свой взгляд на список на стене. В частности, на линию нападению. Я не поверил своим глазам.

«И это благодарность за 85 миллионов?» Я — Златан. Часть семнадцатая

Моего имени там не было. Даже в запасе. Я понимаю, наказание, да. Мик решил таким образом показать, кто тут главный. Ну, а что я мог? Я даже не особо сердился, когда он втирал журналистам, что я якобы под давлением сейчас, что я не в форме, что отдых мне нужен. Он ж славный парень так-то. Я ещё продолжал наивно думать, что руководство планирует огранизовать для меня хоть какое-нибудь прощание с болельщиками.

Через некоторое время меня вызвали в кабинет Хассе Борга. Не люблю я этого, знаете ли. Мне всё время кажется, что меня там ждут какие-то нравоучения. Но тогда столько всего произошло, что я просто пошел туда без всяких ожиданий. В кабинете были Хассе Борг и Бенгт Мэдсен. Стояли молча, погруженные в себя. Я что-то не понял, что вообще происходит, мы, что, на похоронах?

— Ну что, Златан, наступило время прощаться

— Только не говорите, что вы…

— Мы хотим сказать…

— «То есть, вы хотите поблагодарить меня и попрощаться вот здесь?», — выпалил я и огляделся. Мы стояли в чертовски скучном офисе Хассе. И нас тут было только трое.

— Значит, вы не хотите сделать это перед фанатами?

— «Знаешь, говорят, делать это перед игрой — плохая примета», — ответил Мэдсен.

Я выразительно на него взглянул. Плохая примета?

— Вы чествовали Никласа Киндваля перед тридцатью трёмя тысячами, и всё нормально прошло.

—Да, но…

— Что но?

— У нас для тебя кое-что есть.

— Что это ещё за хрень?

Это был какой-то хрустальный шар.

— Это на память.

— А, то есть, вот так вот вы решили отблагодарить меня за 85 миллионов?

На что они надеялись? Что я буду плакать, глядя на него, когда буду в Амстердаме?

— Мы хотели выразить тебе нашу благодарность.

— Спасибо, оставьте себе.

— Но ты не можешь…

А я мог. Положил этот шар на стол и ушел. Вот такое вот прощание с клубом вышло. Не очень-то радостное. С другой стороны, это всё. Я был уже на полпути в Голландию, что мне этот «Мальмё». Жизнь на месте не стоит, я собирался начать новый этап. И чем больше я об этом думал, тем больше уже хотелось.

Я не просто уезжал в «Аякс». Я был самым дорогим игроком, и, хоть «Аякс» и не «Реал» или «Манчестер Юнайтед», но это всё равно большой клуб. Всего 5 лет назад они играли в финале Лиги Чемпионов. А 6 — и вовсе выиграли турнир. «Аякс» воспитал таких парней, как Кройф, Райкаард, Клюйверт, Бергкамп. И особенно ван Бастен, он был просто невероятно хорош. Я собирался взять его номер. Нереально. Я собирался много забивать и быть ключевым игроком. Это всё, конечно, было очень клёво, но и давило на меня адски.

Никто не выбрасывает 85 миллионов просто так, не желая что-то получить взамен. «Аякс» уже три года не мог выиграть чемпионат. А для такого клуба это немыслимо. «Аякс» — сильнейшая команда Голландии, и болельщики ждут от неё только побед. Надо было сразу правильно себя поставить, поэтому начинать с фразы «Я Златан, а вы кто вообще такие?» было бы не лучшим решением. Я собирался погрузиться в культуру.

На пути из Гётеборга где-то за Йончёпингом меня остановили копы. Я летел под сто девяносто на трассе, где разрешено семьдесят. И это ещё ерунда по сравнению с тем, как я собирался разогнаться. Короче, забрали у меня права. Газеты так и пестрили заголовками. Они собирались раздуть это как случай в Industrigatan (ночной клуб в Мальмё).