Я - Златан

— Приезжай и забери меня!

— Что ты натворил?

— Опоздал.

Перед тем, как уйти, я поговорил с менеджером. У нас всегда были хорошие взаимоотношения, ибо знает он меня лучше, чем всех остальных в сборной, потому что знает о моём прошлом и моём характере. Он знает, что я злопамятный. «Послушай, Златан. Я за Чиппена и Мёльберга не беспокоюсь. Они завсегдатаи сборной, отбудут наказание и вернутся. А вот ты, Златан… боюсь, что Лагербек копает себе могилу».

«Посмотрим». Это всё, что я сказал тогда. А через час я ушел из отеля. Мы с братом взяли с собой Чиппена. С нами были еще несколько друзей. Мы остановились заправиться. И мы увидели заголовки таблоидов.

Такой суматохи о нарушении режима никогда не поднималось! Как будто на Землю упала летающая тарелка, ну и все вытекающие. Я все время поддерживал связь с Чиппеном и Мёльбергом, став для них кем-то вроде отца. Я говорил:

— Спокойно, парни. Нам это в конечном итоге на руку сыграет. Хороших парней никто не любит.

Но меня эта хрень бесила все больше и больше. Лагербек и остальные были настроены против нас. Это ведь просто смешно. Не так давно я подрался с парнем из «Милана» по имени Огучи Оньеву. Позже об этом расскажу, это было по-мужски так, брутально. Конечно, никто не думал, что кулачная драка — это хорошо, но руководство меня тогда публично защитило, сказав, что, мол, всплылил, с кем не бывает. Мы ведь все заодно. Так это происходит в Италии – защищают своих публично и критикуют, когда никто не слышит. А в Швеции ты либо хороший, либо плохой. Ситуация разрешилась плохо. Я так и сказал Лагербеку.

—Что было, то прошло, – сказал он. – Можешь вернуться в команду.

— Можно, да? Да как-нибудь обойдусь. Ты ведь мог меня оштрафовать. Мог сделать что угодно. Но ты обвинил нас публично. С меня хватит.

Вот так я сказал «нет» национальной сборной. И выкинул инцидент из головы. Вроде. Мне постоянно напоминали о нем, и, честно говоря, об одном я сожалел. Меня все равно выперли из команды, поэтому надо было устроить что-то посерьёзнее. Ну какого хрена? Там ведь никого не было! И выпили всего одну стопку! Да и опоздал всего на час! Да мне надо было разнести бар к чертям или въехать на машине в фонтан на Авенин и вернуться в одних трусах. И на ногах еле держаться. Вот это был бы скандал. А то, что произошло, было фарсом.

Уважение не приходит просто так. Его надо завоевать. Легко чувствовать себя никем, когда ты новичок в команде. Все для тебя ново, у каждого есть своя роль, свое место, свой язык. Легче всего отступить и просто влиться в общее настроение. Но тогда ты упускаешь инициативу и теряешь время. Я пришел в «Интер», чтобы внести разнообразие и помочь клубу выиграть первый титул за 17 лет. А если так, то нельзя прятаться, играть спокойно, потому что пресса будет тебя критиковать. И еще потому, что люди судят предвзято. Златан – плохой. У Златана с бошкой не в порядке. И прочая хрень. Проще исходить из этих мнений и пытаться делать все наоборот, быть хорошим парнем. Но тогда ты позволяешь манипулировать собой.

Плохо, что события Гётеборга попали и во все итальянские газеты. Смотрите, мол, ему плевать на правила, а за него столько бабла отвалили. Его не переоценивают? Правильно ли поступили? Такой чуши было много. Хуже всего на этом фоне выглядел «эксперт» из Швеции, который сказал:

— Я вижу это так: «Интер» всегда делал несколько странных приобретений. Они вкладывают деньги в индивидуалистов. И вот, у них появилась еще одна проблема.

Но я уже привел слова Капелло. Я думал о завоевании уважения. Как будто оказался в другом районе Розенгорда. Нельзя отступать, беспокоиться о том, что кто-то может что-то о тебе услышать. Напротив, нужно двигаться вперед. И моё отношение было таким же, как и в «Ювентусе», что-то в духе «Окей, парни, я пришел, и мы теперь начнем побеждать!»

На меня косо поглядывали на тренировках. Мой менталитет победителя, сила воли, самоотдача – всё было при мне. Я максимально выкладывался на тренировках. Меня бесило, если это же не делали другие. Я орал, злился при поражениях или слабо проведенных матчах. Я стал лидером. Но не таким лидером, каким я порой был раньше. Я мог видеть в глазах людей, что всё зависело теперь от меня. Я должен был повести их вперед. И бок о бок со мной снова был Патрик Виейра. С ним возможно многое. Мы выкладывались, как черти, чтобы повысить командную мотивацию.

Но в команде были проблема. Моратти, владелец и президент клуба, много чего сделал для «Интера». Он потратил на игроков более 300 миллионов евро. Он покупал Роналдо, Майкона, Креспо, Кристиана Вьери, Фигу, Баджо. В этом плане он фанатик. Но у него было и другое качество: он был слишком щедрым иногда. Он выдавал нам огромные бонусы за победу в одном матче. Я был против этого. Не то, что я против бонусов и прибыли. Кто будет против? Но они выдавались не после завоевания какого-нибудь трофея. После всего одного матча, порой не самого важного.

По мне, это было неправильно. Конечно, игрок не может просто так взять и подойти к Моратти. Он ведь властный человек, само воплощение власти и денег. Но я заработал какой-то авторитет в команде, и потому все равно подошел. Оказалось, что с ним не так и трудно в общении.

— Здрасьте!

— Да, Ибра?

— Завязывай с этим.

— С чем этим?

— С бонусами. Они могут стать самодовольными. Блин, ну один матч выиграли, фигня ведь. Нам платят, чтобы мы побеждали. Да, если мы выиграем скудетто, тогда вперед! Преподнеси что-то приятное, если хочешь, но не после одной победы!

Он так и сделал. Бонусы прекратились. Но не поймите меня неправильно, я не думал, что могу управлять клубом лучше Моратти. Но если я вижу что-то, что негативно влияет на мотивацию игроков, я обращаю на это внимание. Бонусы – это была еще мелочь.

Настоящей проблемой было то, что в команде все разбивались на группы. Это беспокоило меня с первого дня, и не из-за того, что я из Розенгорда, где все сидят вперемешку — турки, сомалийцы, югославы, арабы. А еще меня это беспокоило, потому что я понимал, что в футболе команда играет лучше, когда игроки едины. Так было и в «Ювентусе», и в «Аяксе». А в «Интере» было все наоборот. Бразильцы сидят в одном углу, аргентинцы – в другом, остальные – посередине. Это было так убого.

Конечно, иногда в клубах группировки образуются, да. Но хорошего в этом мало. Чаще люди выбирают себе друзей из тех, с кем они хорошо общаются. А здесь это было по национальному признаку. Так примитивно. Они ведь в футбол играют вместе. Не будь этого, они бы жили в разных вселенных. Это злило меня. Я сразу понял, что эту проблему надо решить, или скудетто нам не видать. Кто-то может сказать: а какая разница, с кем обедать? Поверьте, разница есть. Если вне поля вы не общаетесь, то это отражается на игре.

Это влияет на мотивацию и на командный дух. В футболе эти грани настолько тонки, что любая из этих вещей может стать решающим фактором. Для меня это был первый серьёзный тест: положить конец этой ерунде. Но я понял, что поговорить об этом вряд ли получится.

Я начал со слов: «Ну и что это за дерьмо? Чего это вы все расселись по группам, как школота?» Многие со мной согласились. Другие смутились. Но ничего не произошло. Старые привычки трудно вытравить. Эти невидимые барьеры были слишком уж высоки. Я снова пошел к Моратти, пытаясь выразиться настолько ясно, насколько это возможно.