Я злая. Просто у меня глаза добрые...

— Как ты это сделал, Дин? — наконец спросил я, что меня так волновало.

Но тот лишь отмахнулся, будто это была какая-то ерунда.

— Видно, везение помогло, — небрежно ответил Дин.

Как раз к нам подошла Шаира. Я мельком глянул на неё: потрёпанная, уставшая, побитая, но всё ещё высокомерная и гордая. Она держала возле лица какую-то тряпку.

— А знаешь, что интересно, — произнесла она, впиваясь взглядом в Дина. — В пророчестве сказано, что только служитель небесам может убить Блудницу.

Я так хотел, чтобы брат сейчас фыркнул, психанул, мол: вы идиоты, если намекаете на то, что я стал небесной пешкой.

— Слушайте, чего вы ко мне пристали? — возмущенно и даже раздраженно спросил он. — Я увидел шанс, воспользовался возможностью. Остальное — не мои проблемы.

— Если бы ты был святым отцом, к тебе не было столько вопросов, — многозначительно ответил Шер, выгнув бровь дугою.

— Я святой, но только в другом, — язвительно добавил Дин, скорчив гримасу.

Дин огрызался и вёл себя агрессивно — явный признак того, что о нскрывает что-то. Помедлив, я произнёс:

— Дин, ты же не собираешься делать глупость?

— Какую еще глупость? — непонимающе переспросил Дин, и я не могу понять: врёт он или нет.

— С Михаилом, — ответил за меня Шер, когда поняла, к чему я клоню. — Ну, знаешь, там, психанешь, скажешь ему “да”, как обычно это делают в ЗАГСе и все, готова супружеская пара на века.

— Слушайте, вы оба, — мой брат ткнул пальцем в нас поочерёдно. — Я не собираюсь ничего такого делать, ясно?

После этого Дин резко крутанулся на месте и направился к другой стороне машины, чтобы сесть за руль. Только тут до меня дошло, что в Импале почти, что нет места, а нужно ещё вместить суккуба к священнику и ангелу. Я только повернулся к Шер, чтобы что-то сказать, но она опередила меня, будто читала мысли:

— Езжайте, я пешком пройдусь до мотеля.

— Ты не в самой лучше форме, Шер, — возразил я. Пусть строит из себя крутую сколько хочет, нечего кичиться, когда везде сплошные гематомы.

— Просто заткнись, — огрызнулась она беззлобно, — я в норме!

Дин стал заводить Импалу.

Шер упрямая. Вздохнув про себя, я понял, что затолкать её в машину не удастся — сопротивляться будет. Поэтому мне не оставалось ничего, кроме как самом сесть на своё место. Вдруг рука Шер ухватила меня за локоть через открытое окно. Я вопросительно на неё посмотрел.

— Когда лгут, я это чувствую, — тихо произнесла она, почти шепотом. Её серо-голубые глаза были встревожены. — От Дин правдой не пахнет.

А вот тут я запаниковал. Эти слова заставили меня насторожиться. Хотя, кого я обманываю, я насторожился на счёт этого ещё тогда, когда брату удалось убить Керану.

— О чём вы шепчитесь там? — резко спросил Дин, из-за чего Шер тут же отшатнулась и снова приняла свой саркастический вид.

— Обсуждаем твой IQ, — огрызнулась Шер на раздражённый тон брата. — Думаем, может ли он быть в минусовом значении.

Дин закатил глаза, что-то выругавшись себе под нос. Когда авто медленно покатило от крыльца церкви прочь, я глянул в боковое зеркало. Вдали я видел Шаиру, которая потихоньку шагает вслед за нами по тротуару. Она едва различимо кивнула мне.

Мы быстро добрались до мотеля. Дин помог мне дотащить Каса к кровати. Ангел ещё не приходил в себя, а вот Гидеон по дороге сюда очнулся. Только вот он ничего не говорил, только смотрел в одну точку и читал молитву про себя. У него было несколько открытых порезов, плюс, его сильно ударили головой.

Когда мы уложили Каса на одной из коек, я метнулся к своей сумке, где на дне лежала аптечка. Пока я доставал бинты, Дин принес льда из холодильника.

Падре взял пакет со льдом и приложил к затылку. Я принялся перевязывать ему запястье.

— Шер скоро тут будет? — спросил Дин, что меня немного удивило: он бы не стал так спокойно спрашивать о суккубе в обычной ситуации. Я сдержанно кивнул, затягивая узел на повязке падре. — Хорошо, пойду, гляну, что там Кас.

Брат тихо вышел из небольшой комнатки, которая была смежной с соседней. Я продолжал сосредоточено перевязывать ссадины и раны падре. Спустя несколько долгих мгновений, священник нарушил тишину.

— Я ещё не видел таких храбрых и отчаянных, — произнёс Гидеон, сощурив глаза. — Мы все в долгу перед вами.

В отличие от моего брата, я никогда не мог спокойно воспринимать благодарности других. Мне неловко, когда другие жмут рук и со счастливым видом говорят слова своего восторга. Я всегда относился к охоте как к проклятию, а помощь людям — это лишь приятный бонус, который ведёт за собой наша жизнь.

— Не стоит, — отмахнулся я, стараясь не сильно затягивать бинты. — На самом деле, в одиночку никто не справился бы. У нас есть хорошие… друзья.

И ведь это так. Не будь с нами Шер и Каса, мы с Дином не справились бы. Гидеон с легким любопытством поглядывал в мою сторону, и я уже заранее понял, кто зацепил его внимание.

— Я помню ту девушку, — медленно заговорил падре. — В бою она выглядела устрашающей. Это ведь не человек, но и не ангел, верно?

Я вздохнул. Гидеон говорил таким тоном, будто пытался что-то понять. Отчасти, я немного обрадовался тому, что хоть какой-то мужчина говорил о Шер без всяких грязных желаний на уме.

— Может, она и не ангел, но иногда она лучше их, — пробормотал я едва слышно, так что падре переспросил, не услышав моей предыдущей реплики. — Она очень хорошая, — уже громче произнёс я, накладывая швы на другой порез. — Ей можно доверять, падре.

— Я это уже понял, — уголки его губ слегка дрогнули. — В тебе веры в это существо не меньше, чем у неё в тебя.

Ого. Эти слова заставили меня оторваться от оказания первой помощи и в удивлении уставиться на мужчину.

— Я священник, парень, — произнёс он с какой-то горечью, — И вижу многие вещи, которых не замечают сами люди. В вас есть безграничная вера друг в друга. Это… прекрасное чувство в нашем жутком мире.

Гидеон тяжело вздохнул, откинувшись на стуле. Его взгляд поник, видимо, потому что мужчина углубился в воспоминания о собственной дочери, которая теперь осталась в прошлом. А я зациклился на его словах о себе и о Шер. Да, падре был прав. Может, между нами нет никаких отношений или романтических чувств, но… Они бы портили то, что есть сейчас. Искренняя вера и доверие — то, за что мы цепляемся в настоящее время.

Послышались шаги, и к нам подошел Дин. Он вышел из комнаты, где лежал Кас. Я как раз закончил перевязывать священника, встал с табуретки и подошёл к брату.