Я злая. Просто у меня глаза добрые...

— Братские разборки, — отмахнулась я, подойдя ближе. Я облокотилась на стенку напротив Каса и опустилась на железный пол, поджав под себя колени.

Какое-то время мы сидели молча. Я думала о своем, а Кас продолжал изображать бетонную статую (получалось у него весьма круто). Но, видимо, эта роль быстро надоела ему, потому что через некоторое время он заговорил ко мне.

— Ты… ты чувствуешь это? — тихо произнес он, не глядя на меня.

— Ты о чем? — непонимающе спросила я, уже вообразив самые странные картинки в своем мозгу.

— Чувства. Человеческие чувства, ими просякнут каждый дюйм, — тихо произнес Кас, подняв голову. Его льдисто-голубые глаза прожигали насквозь.

— Знаю, — тихо выдохнула я, зажмурившись слегка. Ангел был прав. сосредоточившись можно было ощутить, что воздух вибрирует от всех этих эмоций. — Знаешь, иногда мне кажется, что я задыхаюсь среди всех этих потоков чувств, ощущений, переживаний.

Какое-то время пернатый внимательно смотрел на меня, после чего медленно отвел взгляд в сторону. Вокруг него аура резко замелькала, будто мой собеседник пытался что-то скрыть или затолкать поглубже в свой шкаф со скелетами. Я прислушалась к своим ощущениям. Неужели в воздухе витала… Я поспешно вдохнула воздух легкими.

— Поэтому я сражаюсь, — тихо произнес Кас, краем глаза наблюдая за моим поведением. Он понял, что я застукала его на таком постыдном для небесных жителей чувстве. — Эти эмоции… самое прекрасное, что я, когда-либо чувствовал. Хотя иногда меня одолевает стыд за это.

Я тихо засмеялась, запрокинув голову и прикрыв глаза. Не злобно, почти по-доброму.

— Знаешь, я бы не стыдилась этого, — ответила я, взглянув на ангела. — Каждый из нас завидует им. Жаль, люди, порой не понимают того, что у них есть.

— Она удивительны. Их чувства не могут существовать поодиночке, — задумчиво произнес Кас с блаженным видом. — Они ненавидят каждой клеткой своего тела…

— …и способны любить всем сердцем, — продолжила я за него. Наши взгляды переплелись. — Глупо, правда? Мы с тобой сражаемся за то, что никогда не почувствуем.

— Я бы поспорил с тобой, Шаира, — тихо произнес Кас.

Мне трудно понять, на счёт чего спорил бы пернатый: то, что люди способны сильно любить, или то, что нам никогда этого не ощутить. Я с удивленным взглядом повернула голову к Касу. Он впервые назвал меня по имени. На мой удивленный взгляд ангел медленно ухмыльнулся — ещё одно редкое явление для его мимики.

Наш безмолвный диалог прервали шаги сверху. Сэм спустился вниз, вид у него был угрюмый.

— Где Адам? — просил Кас.

— Спит, — ответил Винчестер. Он кивнул на бункер. — Мне надо поговорить с ним.

Кас лишь молча подошел к двери. Взмахнув рукой, он заставил железобетонную дверь отпрянуть в сторону. Дин, который находился взаперти, посмотрел на нас. Мы дождались, когда Сэм зайдет и закрыли двери. Покидать помещение я не собиралась пока что.

— Не хорошо подслушивать, суккуб, — услышала я назидательный тон Каса.

Наверное, он заметил, как я помедлила с уходом. Я фыркнула, услышав прежнее обращение ко мне.

— Я и не подслушиваю, — отмахнулась я. — Просто жду Винчестера.

Пернатый ничего не ответил, а лишь стал подниматься наверх по лестнице. Я притихла под дверью. Слова Каса засели в голове — подслушивать и правда не годилось. Но, что я могла поделать? Я знала, что Сэм ни за что не поделиться тем, что сказал ему Дин. А ещё я была уверена в том, что разговор будет не из приятных. Вдруг, зная ситуацию, я смогу дать какой-то совет, подобрать нужные слова?

Я оказалась права — разговор был ужасным. Во всяком случае, те откровения, которые услышала по эту сторону. Дин не просто сдался, он не верил в своего брата. Часть его убеждена в том, что Сэм однажды сдастся. Я слышала, как Дин поклялся не пустить под его пули Адама.

Мне стало душно от того, как много здесь скопилось боли, недоверия, страха. Эти чувства переполняли это место, я в них буквально задыхалась. Через какое-то время тяжелые двери открылись, Сэм вышел из бункера. Я поспешила заставить двери закрыться.

— Ты слышала, — слова Винчестера звучали скорее утвердительно, нежели вопросительно.

— Он не прав, — тихо произнесла я, делая шаг ближе.

Я вспомнила, как люди иногда обнимают друг друга, когда им плохо. Интересно, будет ли это сейчас уместным? Наверное, всё же не стоит, это глупо.

— А ты в этом уверена? — горько усмехнулся Сэм. Он протер глаза ладонями. — Иногда я боюсь, что Дин прав. Боюсь, что однажды мы будем смотреть друг на друга, но уже как Михаил и Люцифер.

Он устало облокотился широкой спиной на холодный метал. Я тоже немного задумалась. А был ли Дин прав? Может ли быть исход, чтобы его младший брат сдался, искусился и дал согласие дьяволу? Ответ почему-то пришел слишком быстро, мне не стоило даже задуматься надолго.

— Зря, потому что твой братец ошибается, — Сэм издал скептический смешок на мою уверенную реплику, но я продолжала. — Ошибается, слышишь? Мне плевать, что думает Дин, я вижу всё, как есть. Ты не тот, кто пойдет добровольно на поводу у Люцифера. Знаешь, Сэм, я иногда так завидую тебе и Дину.

В порыве этих всех эмоций в воздухе, я шагнула ближе к Винчестеру, хватив его за руку. Он удивленно смотрел на меня, а я продолжала говорить, сжимая его запястье, будто пыталась удержать.

— Вы не поддадитесь соблазнам, которые дают вам оба архангела. У вас так мало возможности, но так много веры и духа. Оглядываясь назад, я вижу двух сильных парней, братьев, которые готовы за семью порвать глотку, — лишком мало воздуха. Иногда мне приходилось делать короткие паузы, чтобы вдохнуть кислорода. Всё это время я неотрывно смотрели в знакомые зелёные глаза, которые так упорно искали какого-то якоря, за который можно зацепиться. — Если бы ты знал, как иногда я хочу оказаться частью этой вашей гребанной на всю голову семейки! Ты никогда не сдашься, потому что знаешь, ради кого сражаешься. Этим ты и отличаешься от Люцифера — тобой не манипулирует глупое чувство мести и зависти. Дин говорит, что не верит в тебя? Он не прав. Ты очень сильный. Я не знаю, откуда у меня такая уверенность, но я чувствую, что ты не тот, кто так просто попадет в лапы дьявола.

Я резко умолкла, переводя дух. Дыхание сбилось к чёрту, а моя ладонь всё ещё сжимала руку Сэма, который вовсю смотрел на меня. Осознав всю неловкость момента, я, немного смутившись, опустила руку. Мои глаза бегали, смотрели на изящную ключицу, широкие плечи — куда угодно, только не в глаза Сэму.

Медленно до меня стало доходить, что я сказала. Слишком много вещей, которых не стоило знать Винчестеру. Я невольно прикусила язык, пожалев, что вообще заговорила. Что это было такое? Всплеск эмоций, как последствие того, что тут собрались исключительно вспыльчивые люди? Помедлив, я всё же решилась поднять взгляд на Винчестера.

Парень ошарашено смотрел на меня. Я отгородилась от его эмоций, так как они и так сбивали меня с ног. Его взгляд прожигал насквозь, я уже тысячу раз пожалела, что вообще осталась тут внизу. Как же меня это пугало. Но, где-то глубоко во мне, сидел маленький гном, который хотел, чтобы мои слова помогли Сэму справиться со всем этим геморроем.

Я видела, как парень шагнул ближе. Скорее инстинктивно, чем намеренно, я отшатнулась в противоположную сторону. Мы не прерывали зрительного контакта. Сэм снова сделал шаг ко мне, и на этот раз я никуда не отходила. Он медленно поднял руку к моему лицу, касаясь левой щеки, будто боялся пугнуть меня. Шрама, который Керана недавно нанесла, уже не было — затянулся. Его ладонь накрывала мою левую щеку, большим шершавым пальцем он провёл вдоль скулы.