Я знал его

Через несколько минут она нашла нужный дом. Она припарковалась и удивилась тишине городка. Ни машин, ни прохожих, дети, убегающие из-под её взгляда. Слегка тревожно.

Мана позвонила в дверь, оглядывая скромный дом. Она улыбнулась, заметив аккуратно расставленные на подоконниках цветы. Она почувствовала уют.

Дверь открылась и из-за неё выглянула устало выглядящая женщина.

– Здравствуйте?
– сказала она. Каштановые волосы спадали на её глаза.

– Здравствуйте. Я доктор Кирисима. Я приехала, чтобы поговорить с вами. Вас предупредили, верно?

– А, да. Это вы, - она открыла дверь.

– Входите, пожалуйста.

– Спасибо, Хирамото-сан.

Мана зашла внутрь и заметила маленького ребёнка, прячущегося за женщиной.

– Кто это?
– спросила она, улыбаясь.

– Это мой сын, Сюити. Сю-тян, скажи "здравствуйте".

– Здравствуйте, - прошептал мальчик, выглядывая из-за ног матери.

– Здравствуй, Сюити. Я Мана. Ничего, если я немного поговорю с твоей мамой?

Мальчик медленно кивнул, по-прежнему цепляясь за платье. Женщина аккуратно отцепила его руки, сказав пойти поиграть в своей комнате.

– Маме надо поговорить с ней, хорошо? Иди пока. Папа скоро придёт.

Мальчик пожевал свой большой палец и пошаркал по коридору, поглядывая при этом на двух женщин. Его дверь закрылась и женщина вздохнула.

– Простите, что так поздно, и что не предупредили вас пораньше, - сказала Мана.
– Это важно.

– Знаю, - сказала женщина.
– Проходите, пожалуйста.

Они прошли на кухню и уселись за кривоватый стол. Мана увидела холодильник с наклеенными на нём детскими рисунками и улыбнулась.

– Сколько лет вашему сыну?

– Пять, - она слабо улыбнулась.
– Всё ещё любит цепляться за меня. Но он хороший мальчик. Очень застенчивый.

– Завидую вам, Хирамото-сан.

– Спасибо. Могу я предложить вам что-нибудь? Чай? Кофе?

– Нет, спасибо. Если вы не возражаете, мне хотелось бы начать.

– Ничего.

Мана кивнула и вытащила блокнот.

– Для моих записей я могу узнать вашу девичью фамилию?

– Хораки Хикари. Можете звать меня Хикари, если хотите.

– Спасибо, Хикари-сан. Извините, но мне придется задать несколько очень личных вопросов. Я заранее извиняюсь, но помните, пожалуйста, что это нам сильно поможет.

– Знаю. Я разговаривала с людьми вроде вас раньше, - Хикари охнула и прикрыла рот рукой.
– Простите! Я не имела в виду...

– Ничего, - Мана улыбнулась, успокаивая её.
– Не волнуйтесь. Давайте начнём. Вы ходили в школу в Токио-3 в 2015 году, верно?

– Да.

– Вы контактировали с Икари Синдзи, верно?

– Так дело в нём?

– Да. Вы думали, что оно было о ком-то ещё?

– Нет, нет, я...
– Хикари покачала головой.
– Забудьте. Простите меня, продолжайте, пожалуйста. Да, я знала его. Не сильно хорошо, но мы иногда разговаривали.

– Хорошо. Что вы о нём знаете?

Женщина смотрела мимо Маны, на точку на стене. Она вздохнула.

– Он был... очень застенчивый. Очень закрытый. Легко краснел и обычно смущался, когда с ним разговаривали. Много извинялся. Аска обычно злилась на него.

– Аска? Вы имеете в виду пилота Сорью?

– Да. Аска, - сказала Хикари.
– Они жили вместе, знаете. Не... в этом смысле, а как часть их обучения или что-то такое. Не знаю. Она не любила говорить об этом.

– Вы с Сорью-сан были подругами?
– спросила Мана.

– Думаю, да. Она тоже была очень закрытым человеком. Но по другому, думаю. Словно она была слишком гордой для того, чтобы подпускать людей к себе. Мы с ней гуляли, болтали, но никогда не разговаривали по-настоящему. Помню, что ближе к концу мне стало её действительно жаль.

– Она говорила об Икари-сане?

– Да... да, - она улыбнулась, - много. Не так много, как о... как же его звали? Мужчина, работавший на NERV...

Мана прекратила писать, удивлённая открытостью Хикари. Путешествие по глубинам памяти казалось для неё лёгкой прогулкой.

– Что она говорила об Икари-сане?
– спросила Мана, пытаясь вернуться обратно к теме.

– Она обычно говорила каким он был неуклюжим, глупым и извращённым. Не знаю. Каждый раз, когда он говорил со мной, он был джентльменом. Он был любезен ко всем, кого я знаю. Никогда не грубил и не хамил. Думаю, он был немного наивным, не особо разбирающимся в людях, но не в плохом смысле, понимаете? Просто... незнающим.

– Сорью-сан когда-нибудь рассказывала, каков он был в Евангелионе? Вы можете рассказать мне, у меня есть разрешение.

– Хорошо. Честно говоря, она никогда о нём так не говорила. А я и не спрашивала. По правде говоря, эти штуковины меня немного пугали. Порой я останавливалась и поражалась тому, что всё это происходит вокруг меня. Что я жила в такое время. Что все жили в такое время. Аска рассказывала только в общих чертах. О том, как хороша она была в этом деле, как замечательно чувствовала себя внутри машины и как Икари-кун и Аянами были не нужны.

– Аянами?

– Аянами Рей. Она тоже была пилотом. Она была очень тихой, сдержанной. Никогда не говорила, если к ней не обращались, да и в этом случае могла не отвечать. Я пыталась быть её подругой, но она, по сути, всех игнорировала.

– Вы ведь уже рассказывали другим людям об этих вещах?
– спросила Мана. Ей не понравилось, как глаза Хикари начали стекленеть.

– Да. Раньше казалось, что каждый день со мной будет разговаривать кто-то новый, - Хикари пожала плечами.
– Я просто поняла, что лучше их не расспрашивать и отвечать так хорошо, как только могу. Я делаю что-то не так?

– Нет-нет. Можете рассказать что-нибудь ещё об Икари Синдзи?

– Он мне нравился. Я думала, что он приятный человек. Но... не думаю, что многие считали так же. Девочки говорили, что он милый, а мальчишки завидовали, но никто с ним особо не общался. То есть, он был не самым доступным человеком, но всё же. Мне было его немного жаль. О! Но у него были друзья. Айда и Судзухара. Они много гуляли вместе спустя... некоторое время. Они были друзьями.

Мана почувствовала, что солнце садится на её стороне комнаты. Она глянула из окна на оранжевые облака и кровавое кольцо, постепенно набирающее цвет в темнеющем небе, и подавила в себе желание включить на кухне свет.