Ядовитый трон

У меня вырвался грустный смешок.

— Лгун. Ты обожаешь своих братьев и сестер.

Должно быть, я снова закрыла глаза и едва почувствовала поцелуй, который Раф прижал к моим губам. — Я люблю тебя, принцесса. А теперь спи; я буду здесь, когда ты проснешься.

Я была в сознании достаточно долго, чтобы Джордан тоже поцеловал меня, а затем они оба устроились рядом со мной, отказываясь сдвинуться ни на дюйм. Несмотря на свое горе, я чувствовала себя защищенной, и боль в моей груди немного утихла.

Голос Джордана прорезал наступающую темноту. — Куда, черт возьми, ты ходил, чувак?

— Чтобы надрать этому гребаному доктору задницу. Он должен был сначала сказать нам, чтобы мы могли мягко донести это до нее. Вайолет, моя семья, наша семья — и я не потерплю этого дерьма. — Проворчал Раф.

Джордан вздохнул. — На самом деле это работает не так, братан. Но я тебя слышу. Мы семья, что бы ни говорила наша кровь.

Тогда меня унесла тьма, но я никогда не забуду слово, которое они оба сказали. Семья.

Возможно, потеря способности иметь детей не была концом моего шанса на настоящую семью. Возможно, это было только начало.

Эпилог

ЧЕТЫРЕ ГОДА СПУСТЯ

— Ты, блядь, серьезно, что ли? — Мэтти смерила меня взглядом, когда я вышла из комнаты, одетая в джинсы, туфли на плоской подошве и простую рубашку.

— Что? — Спросила я, глядя на свой наряд. — Это просто ужин, верно?

Ее руки уперлись в бедра. — Сучка, я прикончу твою задницу, спрячу тело в багажнике своей машины, а затем помогу полиции искать тебя, клянусь богом.

У меня вырвался смешок.

— Да ладно, Мэтти. Я действительно не хочу так наряжаться и раздувать из мухи слона. Дни рождения ни хрена не значат для меня.

Ее идеальный носик сморщился, и с этим игривым выражением в ее глазах мне стало как бы интересно, имела ли она в виду то, что говорила о сокрытии моего тела. — Да, хорошо. — Я вскинула руки. — Я уверена, ты все равно потащишь меня в ночной клуб.

Довольная улыбка осветила ее лицо.

— Вот так-то лучше. А теперь тащи свою сексуальную задницу обратно в комнату и переоденься во что-нибудь подходящее твоему положению в жизни.

Мое положение в жизни. Я была рабом этого человека, но мне это чертовски нравилось. И все же я понятия не имела, о чем она говорит.

Я закончила академию шестью месяцами ранее и присоединилась к Мэтти в священных рядах народных представителей. Возможно, моей первоначальной мечтой было стать спортивным терапевтом, но вскоре после окончания учебы в Арбоне, пережив удар ножом и все остальное, я решила, что чего я действительно хочу, так это изменить ситуацию к лучшему.

И мы сделали. Сегодняшний день был потрясающим, завершение новой глобальной инициативы, которая даст сиротам шанс стать лучше благодаря высшему образованию, финансируемому монархом. Сегодня мы были в Новой Америке на подписании контракта, и поскольку Мэтти и я отвечали только перед мистером Уэйнрайтом, это означало, что у нас было больше свободы и гибкости, чем у большинства людей, работающих в Народном суде.

— Уэйнрайт сказал, что в следующем месяце мы должны отправиться в Австралазию, — крикнула Мэтти через дверь, пока я переодевалась в облегающее короткое черное платье. — Алекс попросил тебя зайти и пообедать с ним.

Я фыркнула, застегивая молнию, затем натягивая заоблачные черные каблуки. — Не могу этого сделать. В тот день меня будет тошнить.

Мой бывший был плейбоем худшего сорта, но, похоже, управлял своей страной намного лучше, чем его родители. И что еще лучше, он тесно сотрудничал с Австралийским народным судом и уступил больше, чем я ожидала.

Теперь к каждой монархии был прикреплен постоянный двор, плюс были глобальные посредники, такие как Мэтти и я, которые путешествовали между ними всеми и поддерживали все гладко. Мы были очевидным выбором из-за наших королевских контактов. Они помогли больше, чем я ожидала.

— Та-да, — сказала я, выходя за дверь на своих высоких каблуках, как профессионалка. Благодаря Мэтти, которая внедрила дизайнерские туфли на шпильках в мой повседневный рабочий гардероб, я теперь могла делать практически все в таких туфлях, как эти.

Мэтти покачала головой, прежде чем обхватить пальцами с длинными красными ногтями мое предплечье и подтащить меня к зеркалу. Теперь мы жили в гостиничных номерах, с четырьмя чемоданами на двоих, и это было мое представление о чертовски удивительной жизни. Мэтти была сестрой моего сердца и души, и почти все в моем мире было идеально.

За исключением одной маленькой детали.

— Ты что-нибудь слышала от них? — спросила она, когда я села, и она подправила мой макияж, затемнив глаза и губы.

Я тяжело сглотнула.

— Да, они оба застряли в своих замках, выполняя все королевские обязанности. Но все в порядке. У нас современные отношения, и это только делает их еще слаще, когда они принадлежат мне.

Раф и Джордан остались со мной в Арбоне еще на два года, преподавая в свободное время, и у нас троих сложились отношения, о которых говорили все. Хотя каждому из нас было на это насрать. Все изменилось в мой последний год, когда у отца Джордана случился сердечный приступ, и ему пришлось вернуться домой, чтобы во всем разобраться и помогать, пока Король Манро не встанет на ноги.

У Рафа также были обязанности, которые он больше не мог игнорировать, и, таким образом, наши современные отношения превратились во что-то другое. Больше времени проводить порознь.

— Я чертовски скучаю по ним, — вздохнула я. — Почему никто не сказал мне, что любовь причиняет боль?

Мэтти моргнула, глядя на меня, ее отражение в зеркале было ошеломлено. — Подруга, буквально тысяча песен написана о том, какая дерьмовая любовь.

Мои глаза сузились. — Кстати, о… Как вообще дела с Заком?

Она нахмурилась на меня. — Это сложно, и я не хочу говорить об этом мудаке сегодня вечером. Он только испортит мне хорошее настроение.

Я усмехнулась, но промолчала. Я думала, что мои отношения с Рафом и Джорданом были сложными в те первые дни? У нас ничего не было о крушении поезда Мэтти и Зака. Я все еще была почти уверена, что в конечном итоге она убьет его и скормит тело акулам.

Мэтти завершила мой макияж несколькими эффектными накладными ресницами, затем отступила, чтобы полюбоваться своей работой.