Яга – не баба

— Странно все это, — сказал ворон.

— Еще бы не странно! — мурлыкнул Васька. — Избы нет, но и следов нападения нет.

— Я что-то чувствую, — вдруг замерла Арина, а потом в испуге воскликнула:

— Они здесь!

Я схватил её за руку и потащил прочь, вот только даже добежать до края поляны мы не успели, потому что с неба упала черная сеть. Я забился, пытаясь выбраться, но сеть только обматывала туже. Нет, надо успокоиться! И высвободить из ножен меч. А над головой послышался голос, который я предпочел бы не слышать:

— Вот и свиделись, Венислав. Жаль только, в последний раз.

Глава 30 Быть или не быть?

Быть или не быть? Этот Гамлетовский вопрос некстати пришел на ум, пока я пытался выбраться из ловушки. Где-то рядом кричала Арина, ругался Руслав, истошно орал Васька, шептала проклятия Хельга, а я пытался освободить меч-кладенец. Если что и могло справиться с колдовской сетью, так это он. Но пока что руки горели, будто сеть пылала огнем, и было так больно, что перед глазами плясали алые искры.

— А вот и наши гости, — присоединился к первому голосу второй, куда более низкий. — Арина, дочка, когда Черновей сказал мне, что ты предала нас, я не хотел верить. Но теперь вижу, что это правда. Как печально!

— Мы ни в чем не виноваты, отец! — раздался ответ Ариши. — Черновей тебе врет.

— Врет? В чем же? Или не этот юноша мешал мне вернуться из-за грани, да и до сих пор вертится под ногами, как вошь? Или не этот ворон напал на моего сына? Почему я вижу тебя с ними, Арина?

— Я люблю Венислава, — прозвучало тихо, но этот ответ будто придал мне сил, и я наконец-то сумел вытащить меч из ножен. Только пока что выжидал нужного момента. А Черновей и Черногор рассмеялись.

— Любовь, — хмыкнул древний колдун. — Я знаю, что это такое. Только любовь ни к чему хорошему не приводит, дочка.

— Неправда! — сопротивлялась Арина.

— Правда. Счастье от любви — это иллюзия, мне ли не знать. Я любил вашу мать, а она сбежала с другим.

— Ты же сказал, что она умерла.

— Лучше бы умерла! А теперь не стой у меня на пути, дочка.

Значит, Арину они освободили от сетей. Я рубанул мечом по черным нитям, и они затрещали, поддались. Легкие обожгло свежим воздухом, и я смог подняться на ноги. А Черногор уставился на меня. Он был действительно страшен, этот колдун, вернувшийся из-за грани. Его лицо напоминало восковую маску, а черные глаза горели потусторонним огнем. И сейчас вся его сила была направлена против нас. А я разрубил нити над Руславом. Он сжимал в объятиях Хельгу. Ведунья справилась быстро: поднялась на ноги, выхватила из плена Ваську, пока Руслав стал со мной плечом к плечу.

Арина и Черновей замерли рядом с отцом. По щекам Арины катились слезы, и я чувствовал, что готов убить за каждую слезинку.

— Ты достаточно погулял по нашему миру, Черногор! — крикнул я. — Пора возвращаться за грань.

— Что это за букашка? — прищурился он. — А, великий воин Венислав, который даже меч неправильно держит.

Правильно или нет, а сражаться буду до последнего. Я крепче перехватил рукоятку.

— Сейчас посмотрим, кто из нас букашка, — процедил сквозь зубы. А в сердце жило беспокойство. Если враги здесь, то где же тогда бабуля?

Черногор даже не сдвинулся с места. Он всего лишь махнул рукой, и поднялся такой ветер, что пожухлая трава, еловые иголки, редкие листья полетели нам в лицо.

— Черновей мой! — расслышал я голос Руслава. Да пожалуйста! Мне бы с Черногором расправиться. И я ударил мечом — так, как видел в фильмах. Меч ударился не о врага, а о землю. Земля затряслась, задрожала. Что же я наделал! Не хватало еще самому разрушить этот мир.

Послышался смех Черногора. Я не видел, как сражается Руслав. Заметил только, что он вороном взмыл в облака. Хельга держалась за его шею — он не рискнул оставить её на земле? Или что-то задумал? Нет, нельзя отвлекаться. Мой противник передо мной.

И мы закружили по поляне. Точнее, я передвигался небольшими перебежками, а Черногор шествовал важно и чинно.

— Я тебя достану, дрянь! — шептал под нос, не сводя глаз с Черногора. А тот только посмеивался. Конечно, что ему какой-то мальчишка вроде меня? Он у нас грозный и великий, сильный и могучий, и прочее, и прочее. Я ударил мечом, и по земле пролегла глубокая трещина.

— Меч-кладенец? — удивленно взметнулись брови врага. — Ну-ну, и что ты с ним будешь делать, малыш? Сам поранишься.

— Я тебе не малыш.

И я снова ринулся в атаку. Черногор махнул рукой, и порыв ветра сбил меня с ног, протащил по земле. Казалось, не встану, но я заставил себя подняться на ноги и ударил еще раз, и еще, и еще. А когда ударил он, я пролетел несколько метров и упал, вспахав землю.

— Папа, нет! — послышался возглас Арины, а потом болезненный вскрик. Черногор отшвырнул её, и моя любимая замерла изломанной игрушкой. Сила всколыхнулась, как волна. Я поднялся и всадил меч в землю. Почва задрожала, по ней разбежались трещины. Я видел, как упал, не удержавшись, Черновей, а Руслав рухнул на него, раздирая когтями тело.

— Васька, — заметил черную спинку, — Руславу надо отдать сам знаешь что.

И выхватил из кармана маленький осколок горюн-камня. Большой-то остался у Яги, а у меня в кармане — только крошево. Васька прыгнул, увеличился в размерах, слизнул камешек и помчался к Руславу, а я снова ударил по земле мечом. Вот только Черногор даже не пошевелился.

— Не пойму, за что ты сражаешься, букашка, — сказал он. — Это не твоя страна и даже не твой мир.

— Но здесь мои друзья, — ответил я, краем глаза наблюдая, как Хельга увлекает Арину в безопасное место. Жива!

— Друзья… Они предают, комарик.

— Значит, это были не друзья, — ответил я и кинулся на врага.

Черногор наконец-то воспринял меня всерьез и выхватил свой меч. Наше оружие встретилось, раздался звон и посыпались искры. Да, меня сложно было назвать искусным мечником. Я вообще никогда не держал меча в руках! Но сейчас клинок танцевал и пел, и поддерживала его моя магия. Видимо, в этом и особенность кладенца — он не зависит от моего искусства, а делает любого воином. Но Черногор не отступал. А мне всего-то и надо было — капельку его крови!

Вдруг раздался полный боли крик. Мы с Черногором обернулись разом. Черновей катался по земле, а над ним стоял Руслав. Черновей махал руками, читал заклинания, но ничего не мог поделать. Видимо, горюн-камень забрал его силу. Руслав замахнулся, призывая черные всполохи, но к нему кинулась Арина:

— Нет, пожалуйста, не убивай!

Хельга перехватила её, но поздно. Руслав отвлекся, Черновей подскочил на ноги и выхватил короткий кинжал. Я бросился к ним, но слишком поздно. Кинжал вошел в грудь друга. Тот взглянул на клинок удивленно, будто не понимал, как так могло получиться, и медленно опустился на землю. Ему нужна была помощь! Немедленно!