Янтарь. Вирус бессмертия

– Видите?
– возбужденно тыча в экран чуть ли не крикнул Капезович, - он произвольно повышает энергозатраты. Тут не меньше сорока одного градуса! Это же совершенно новое управление носителем!

Трофим протянул руку Берику.

– Поздравляю вас коллега, это просто прорыв, это блестяще! Третья категория качественно превосходит наши самые смелые предположения!

Ученые обменялись вдохновленными рукопожатиями.

– Док, а вы уверенны, что это хорошо?
– мрачно осведомился Сагитай.

– Что именно? То что вирус прогрессирует такими темпами и носитель обретает качественно иной уровень?
– спросил Трофим.
– Безусловно, это очень важно для науки, я думаю для человечества в целом. У него уже даже название есть, вирус бессмертия!

– совершенно потеряв от восторга голову доложил Трофим.

– Да фигня это все, Док, как ты его не назови. Ты что ничего не заметил?

– Я?
– опешил Трофим.
– О чем вы, Сагитай?

– Маска то у него, на морде... Санькина. Саня Клише, Док... помнишь?

Ученые пришли в себя. Оба. Суровая реальность Зоны вернула их в этот мир, там где каждый начатый день не гарантирует того, что он будет закончен. Они сидели в развалинах старого бревенчатого дома имеющего всего две стены, на Пепелище. Остальная часть была огорожена деревянным, связанным друг с другом проволокой штакетником, который не выдержит удара сапогом. Где-то в темноте бродили и стояли мертвецы, среди которых должен был быть сто пятьдесят шестой, с автоматом. Определенно это не то место, где нужно радоваться за успехи вируса, так умело распоряжающегося человеческим организмом, научившимся использовать его воспоминания, его мозг, прошедший миллионы лет эволюции.

– Вы знаете Сагитай, не поймите меня неправильно, - задумчиво сказал Трофим, - возможно я скажу крамольную для человека вещь, но происхождение вируса не выяснено до сих пор. Одно ясно точно, что вирус это то что возникло намного раньше самых первых бактерий.

– И что? Нам теперь кланяться ему что-ли?
– раздраженно спросил Сагитай.

– Я в самых смелых своих теориях могу предположить, что не вирус появился на нашей планете, а мы появились на его планете. Понимаете?
– осторожно спросил Трофим.
– Я хочу сказать, что этот микроорганизм пережил все что не пережили другие формы жизни. Возможно он пережил и цивилизации возникшие раньше человечества, возможно он и был причиной гибели предыдущего населения Земли.

Сагитай усмехнулся.

– Нет оснований смеяться над этим Сагитай, существует множество доказательств, которые мы не склонны рассматривать в априори, а между тем крупные институты по всему миру всерьез изучают это направление, - Трофим выдохнул и замолчал.

– Не знаю, я бы выжег к чертям собачьим весь этот ваш питомник... что с ними цацкаться?

– Я вас понимаю Сагитай. Но вы же всерьез не думаете, что уничтожение объектов, пусть даже всех остановит этот самый вирус? Он останется в земле, в воде, вылезет через десять, двадцать, сто лет, когда нас с вами уже не будет, это для него не срок, - Трофим отодвинул камеру, - поберегите батарейки, Берик Капезович. Если это форма жизни представляет угрозу человечеству, мы обязаны изучить ее настолько, насколько это возможно, понимаете? И личная неприязнь к конкретному объекту не конструктивна. Это Зона, здесь вообще с неприязнью поосторожнее надо.

– Это ты к чему, Док?!
– нехорошо спросил Сагитай.

– Классная у вас камера, - вмешался Яков, разбавляя неуместно накаляющуюся атмосферу,- инфракрасный вообще огонь! Дай посмотреть, - попросил он у Капезовича.
– А ночное есть?

– Конечно, - подтвердил Берик, - вот тут включается, вот тут настраивается.

Он указал пальцем на кнопки. Яков перехватив камеру поудобнее обошел костер, так чтобы он оказался за спиной и глядя в повернутый к нему экран принялся осматривать окружающую их ночь. Он медленно просматривал на увеличении и кладбище и отдельно стоящих мертвецов, затем переключив на инфракрасный режим присвистнул.

– Смотри-ка Капезыч, как жарки светятся.

Берик подошел к бойцу и уставился на экран. Яков, увлеченно несколько раз переключил с одного режима на другой. На экране то исчезали, то вновь появлялись разбросанные на обозреваемой территории жарки, видимые в инфракрасном режиме, зато при переключении на ночной режим картина становилась контрастно бесцветной, а вдалеке угадывались очертания мертвецов, да еще один стоял неподалеку метрах в двадцати, прямо за жаркой, исчезая из видимости засвеченный ее ярким фоном при смене режима с ночного на инфракрасный.

– А этот смотри как спрятался, жуть, - негромко сказал Яков, - даже детектор не видит, сливается с жаркой.

Заинтересовавшись подошел Сагитай, раздраженный непониманием возникшим между ним и Доком, особенно равнодушным отношением ученого к смерти сталкера. Он был бы рад выпустить пар, но в действительности здесь, на Пепелище ничего сделать не мог. Разглядев направление, где стоит мертвец, Сагитай направил туда луч фонаря. Из темноты на людей блеснул зеленый свет глаз.

– Это не объект, - почти в один голос сказали Берик и Трофим.

– Почему?
– спросил Яков, неотрывно наблюдая за стоящим силуэтом.

– У человека сетчатка отражается красным, - ответил Берик.

– У объекта - белым, - добавил Трофим.

– Но это же... человек или это ваш объект, - растерянно сказал Яков, - вон и одежда на нем есть, - сказал он глядя на неотрывно следящие за освещенными со спины людьми, расширенными немигающими глазами.

– Знаете что, - сказал Трофим, - давайте отойдем от заборчика, подальше от этого.

Отряд синхронно отступил назад, сев позади костра, полукругом к жутковатому пришельцу, спрятавшемуся за жаркой и неотрывно наблюдающим за ними. Было крайне неуютно сидеть у костра, окруженными ночной Зоной с пониманием того что кто-то наблюдает за тобой в паре десятков метров из темноты. Несколько минут прошло в тягостном молчании.

– Оно все еще там?
– спросил Берик, делая вид что поеживается от холода.

Сагитай встал, обошел костер и посмотрел в ту сторону, фонарь не добивал на такое расстояние чтобы осветить пришельца полностью, но зеленый отблеск глаз был виден отчетливо. Неотступно следящие глаза за людьми из темноты Пепелища. Боец вернулся обратно. Снова наступила боязливая тишина, подчеркиваемая негромким потрескиванием костра.

– Если это не мертвец, то местные за него не вступятся, так Док?
– вдруг спросил Сагитай.

– Наверняка, - ответил Трофим.

– То есть если я его подстрелю, и эти ваши объекты не полезут нас харчить, то вот это хотя бы убежит?

– Я не знаю, - ответил Трофим, - сталкеры ничего похожего не рассказывали. Я вообще удивляюсь как они ночуют под открытым небом. Но вряд ли они лезут ко всем существам из тех кого увидят ночью.

– Мда... ребята еще те, эти ваши сталкеры, - задумчиво произнес боец.
– Так как же нам спать теперь, пока оно там на нас пялится? Так никаких нервов не хватит.