Яркими красками по небу

– Зачем?
– смеюсь. Короткий косой, колкий взгляд на Кутюхину.
– У меня для этого Кисель есть...
– взор пред собой, мечтательно: - Я через него к нему и подберусь. А там - дело времени... сам набросится. Невелика цаца... Вернее, велика, но справи...
– икнула, - влю... влюсь, - давлюсь.
– Да б***ь! СПРАВЛЮСЬ.

Глава 1. Безобразие

Глава 1. Безобразие

***

Конечно, мой Артем Викторович Киселев, начальник юр. отдела "ОНГМ" (и это уже (!), а лет-то ему - всего чуть больше тридцатка)... был в курсе моих планов устроиться к ним в "ОНГМ" на практику. Более того, сей "синьор" считал... что это - исключительно его идея, и что, в конце, за такой "неимоверный дар благодетеля", его ждет пылкая, страстная, долгожданная награда - я, во всех позах и без каких-либо запретов...

Но... хрен, дружок, ты угадал.

Достанусь я... вот только не тебе. И не ради удовольствия.

Месть Фирсову вынашивалась годами. И такой подходящий момент (а с учетом, что и герой не дурной внешности) - то никак не посмею упустить.

Эта с*ка наконец-то поймет... как мной помыкать и как мне указывать: как захочу, так и буду жить... и с кем захочу, с тем и буду "тр**аться".

Ты хотел войны? Что ж... пора развернуть боевые действия...

***

Украдкой закинуть мысль-червяка в голову секретарши "биг-босса", что их начальник юр. отдела что-то накосячил, во что-то влип, но отмалчивается, - и затем самой втиснуться в кабинет мелкой, но моей шишки.

Киселев аж покраснел, побелел от моего яркого, чувственного вида.

И сам не понял, как я оказалась у него на столе... жадно ухватив за галстук, потянула на себя...

Губы вмиг срослись в жарком поцелуе... развратные ласки языком... не двузначно намекая на близость, вторя ощущениям и (его) желаниям... Застонал позорно, сдаваясь...

Вмиг забрался под юбку и потянул на себя кружева.

Тотчас проникаю руками к его брюкам. Неловкие, но старательные движения... в попытке справиться с ремнем, ширинкой - казалось... мой "начальник" уже готов был от одной только мысли близости сего эпического (а мурыжила я его почти год) момента... сдаться, расплываясь в удовольствии, так и не сорвав запретный плод.

Б***ь! Кузнецов, где же ты?

Живо хватаю руки ублюдка и заставляю резво, до боли сжать мою грудь - поддается. Игриво рычу, стону... Выгнулась на столе...

С*ка, если ты сейчас не явишься... я сама тебя засажу за решетку, вместо Макса! Как минимум за такую непунктуальность и подставу...

Схватил за бедра и властно потянул на себя...

Ну, мразь...

И вдруг стук, треск, шорох... Черти что - но дверь распахнулась (едва не с ноги) и злой, недовольный происходящим, влетел в кабинет Федорович.

– О! Б***ь...
– вырвалось из его груди. Обмер ошарашенный.

Мигом отстранился от меня Киселев. Взгляд на красные кружева в своих руках...
– тотчас спрятал в карман, заправил брюки.

– А че это у нас...
– вдруг продолжил Борис. Шаги ближе. Швырнул какую-то папку с бумагами на стол (как раз туда, откуда я только что встала, спешно застегиваю рубашку, но не до конца...), - секретуток привезли, а я не в курсе?
– попытка сквозь гнев шутить.

– А... ну это...

Беглый, барский взгляд бросаю на Кузнецова, проходя мимо. К стеллажам - беру папки с полки. Не оборачиваюсь.

– На практику к нам... я в-вам... вчера говорил, - наконец-то рожает моей "...-ряженный".

В момент роняю (соскальзывают нарочно на пол) документы. Присаживаюсь, эротично выгибаясь... всячески демонстрируя в обтянутой юбке отсутствие белья... своим верным зрителям.

Гребу бумаги - а те только сильнее разлетаются.

Стоят. Молчат, ублюдки. Жадно наблюдают...

Ну-ну... кобельки мои, клюйте... Сопротивляйтесь, пока хватает у вас сил на это.

Но еще минута - и первым не выдерживает, с*ка, Кисель... мигом присел рядом и давай помогать, то и дело... что временами пялясь на грудь.

– Потом зайдешь, - едва слышно.

Ага, разбежалась... Смотри-ка, опять из трусов выскочила (были бы они на мне).

Встала, полуоборот к Борису.

Колкий, короткий взгляд в глаза - а он онемел, словно статуя. Казалось, даже не дышит.

– Я же, надеюсь, вы не против?

Не сразу сообразил, что к нему обратилась. Нервически глотнул слюну.

Сухим, осиплым голосом:

– Против... чего?

– Ну, что я у вас тут...?

– Что?

– Ну, практику пройду...
– не выдерживаю и невольно смеюсь.

Даже я не ожидала такого поворота. Да, реакции. Да, желания... Но не ступора. Мужика-гуляки, второго Казановы в городе (после Еремы)... и такой детский сад его развел.

Шумный вздох, проморгавшись, оторвал наконец-то взгляд от моей груди.

– А... да, - разворот к Артему.
– Потом ко мне зайдешь. И уберите здесь... Короче, - зажмурился в поражении, - сам знаешь.

Шаги на выход.

Быстрый, взволнованный взгляд на Киселева - и мигом вылетела за гендиректором вслед: от греха подальше. Не хватало еще, чтобы Викторович меня дожал.

Едва вышла за порог, как слышу:

– Этой с*ки чтоб не было здесь больше, - кинул грозное (не оборачиваясь) секретарше Киселева.

Обомлела я, ошарашенная.

Вскочила в не меньшем шоке и девушка.

Заикаясь:

– К-какой? Фирсовой?

Враз застыл на месте Борис, словно его кто вколотил в землю. Секунды, дабы переварить услышанное, разворот - взгляд на подчиненную, а затем на меня. Глаза выпученные, на лице презрительный оскал:

– Фирсова?

– Да, - гневное, дерзкое, с вызовом... сплевываю я. Выпрямилась, как перед расстрелом. Царкский взгляд.

Удивленно вскинул бровями.

– И *** лысого ты тут забыла?

Невольно улыбаюсь жесткой (хоть и невольной) иронии сказанного.

– Раздавить его... по крайней мере, морально.

– Кого его?
– с вызовом.

– Макса Фирсова, брата моего.

***

– Ну, и какого х** ты не явилась с утра?!
– первое, что послышалось из телефона, едва я приняла вызов от Макса.
– Или, б***ь, я должен за тебя твою практику проходить?!

– Я же тебе еще на той неделе сказала... иди ты нах**, вместе со своими драгоценными мусорами... Я - в "ОНГМе". Привет от Кузнецова.