Яркими красками по небу

Глава 2. Кошки-мышки

Глава 2. Кошки-мышки

***

Жуткий выдался денек - благо, после обеда рванула домой. А так все утро Кисель по пятам, как охотничья псина: пытался выцепить да завершить начатое (и даже нагоняй добротный от босса не остудил). И ведь уже не отмажешься, без особого палева. Но спать с ним - уж никак не собиралась. Я, вообще... как-то не любитель такого дела. Нет, дело хорошее, приятное... Вот только последствия от него - мерзкие, да и достойного рыцаря как-то не нашлось: одни ошибки. То ли дело - Кузнецов. Там месть покроет всё. Когда Макс узнает, с кем связалась... да еще и сплю - как минимум, предынфарктное случится...

***

И вновь мурыжить Киселя, как только умела и могла. Максимум - немного позажиматься в коридоре. В кабинет же - ни ногой, ибо четко понимала, осознавала... чем всё это закончится. А уж, тем более, не дурак отныне: сто раз перепроверит, чтоб дверь была заперта на ключ.

Блат творил свои чудеса. Являлась в офис нечасто, и то - лишь до обеда: в общем, когда и Кузнецов был. Изучала документацию, перебирала их материалы по судам (хозяйственные дела). Всё необходимое искала для своего диплома: туго, жутко, с учетом моей "подрывной деятельности", но с учебой более-менее не завязала и еще справлялась.

Пару раз даже удавалось пробиться, прибиться к занятому "боссу" с нелепыми вопросами по поводу некоторых договоров, указывая на недочеты по визированию или "туманности" кое-каких пунктов. В частности, относительно сроков поставок и ответственности контрагента, но Начальник лишь загадочно улыбался - а затем разворачивался и уходил прочь.

Странно, такая шикарная победа в первый день - и такой фиаско опосля.

Казалось, он не просто меня избегал, а даже... боялся. Нет, не как врага, а как... хищника.

***

– И, каков план?
– не выдержал, почти спустя неделю, Кузнецов и кинул нечто подобное, поймав, зажав меня у кофейного аппарата. Выждал, когда стакан наполнится до краев, живо схватил оного и, сделав соответствующий жест, победно съязвил в лицо: - Твое здоровье.

Козлина.

Отхлебнул кипяток, но даже не поморщился, облокотился на стену, замирая почти вплотную. Недоверчиво, хитро, коварно прищурился.

– А ваши, - решаюсь укусить в ответ, - Борис Федорович, секретарши уже вовсе разучились готовить кофе, али бастуют?

Рассмеялся пристыжено. Но не пропустил удар:

– Он у них не настолько сладкий...

Невольно вздернула бровью я:

– Бросьте, в нем же ни одной порции сахара. Чистый кайф - сплошная горечь.

Ухмыльнулся злокозненно, враз приблизился, отчего вмиг ощутила его тепло, сводящий с ума аромат (с примесью парфюма, сигарет). Облизался. Вкрадчиво, завораживающим шепотом, пронзающим до дрожи, пробивающим до самых пят, тихо прорычал:

– А любишь погрубее?

Тотчас перехватило дыхание, жар ударил в лицо.

Предательски сжались мышцы в теле.

– Смотря...
– слегка охрипло, но еще гордо и смело, - насколько больно будет.

– Лесь, - послышалось за моей спиной.

Мигом выстреливает взглядом недовольно босс на нахала. Оборачиваюсь и я.

Киселев. Естественно - да и голос узнала сразу.

Шумный вздох - отрываюсь от стены, вырываюсь из плена дурманящего запаха и напряженной близости, и иду к своему супостату, "спасателю": с другой стороны... и хорошо. Не готовые мы еще с Боренькой, не готовы. Вмиг страсть в нелепую пятиминутку обратим, и на всём том план мой счастливо пох*рим.

Нет, Кузнецов, не-туш-ки... Ты мне нужен... конкретно, надолго и сполна.

***

В этот вечер остался допоздна. Борясик... остался допоздна. Более того, ушла даже уже и его секретарша - а свет в кабинете директора никто не спешил гасить.

Знак. Это был знак. Его - мне. Не иначе...

Как и Кузнецов - я отпинала стрелки на часах до последней рабочей минуты. И пока автомобиль Гена все еще красовался на стоянке, под нашими окнами, пока и я... не торопилась покинуть чертоги сего странного, и такого неоднозначного "ОНГМ".

Скрипнула дверь - и из здания последний, ленивый "житель" омута выплыл - Киселев.

Многого мне стоило его корректно так послать, чтобы он всё же пошел... но при этом ни обиды, ни подозрений в нем не зародилось: едва убедила, что наконец-то серьезно занялась учебой, и, более того, удачно стал вырисовываться отчет по практике, а потому... пусть дует восвояси, пока не убил всё мое... редкое, но такое безумное вдохновение.

Живо поправить на груди лацканы рубашки, юбку поровнять; подкрасить губы, ресницы - и рвануть на абордаж.

***

Несмелый стук в дверь (для приличия и на случай ошибки - если он, попросту, кого-то елозит там), дернуть на себя деревянное полотно.

Поддалось.

Беглый взгляд - и, убедившись, что Царь один в своих палатах, зайти, протиснуться внутрь.

Пару шагов - застыла, рисуя игривую застенчивость:

– Скучаете?

Ухмыльнулся.

Короткий глоток (вероятнее всего, алкоголя) - и отставил стакан на стол. Вальяжная поза, развалился в кресле, нога на ногу; высокомерный, барский, пытливый взгляд - вовсе не думал строить приличный, собранный вид.

Поддаюсь на настроение - ступаю ближе. Обмираю у самого стола.

– А вы... гостеприимный.

– Чего до сих пор в офисе?
– игнорирует.

– А вы чего?

Усмехается.

Вдруг движение - и оперся локтями на стол, сцепил пальцы в замок, коварно (невольно) пряча за руками лицо.

Только глаза - хитрые, прищуренные, жадно силящиеся взором меня расковырять, разгадать загадку.

– А я не обязан отчитываться, - отзывается.

Улыбаюсь уязвленно.

Присаживаюсь на край стола, к нему спиной. Руки - по бокам, опираясь. Забросить ногу на ногу (следуя его нахальному примеру).

Закусила губу, подбирая слова. Но ничего умнее, или кусачее не нахожу:

– А я обязана?
– полуоборот, едкий, тихий смех.

Клюет. Тотчас впивается взором мне в декольте - но ненадолго. Вдруг моргнул приговором. Живо отодвинулся вместе с креслом от стола.

И снова вальяжная поза. И снова пристальный, манящий, пронзающий, недоверчивый взгляд. Губы исказила едкая, ядовитая ухмылка:

– Что тебе надо, Фирсова?

Оборачиваюсь сильней, глаза в глаза.

– А тебе?