Ярмарка невест

Тем временем жеребьевка окончилась и армии разошлись по своим сторонам, чтобы выслушать наставления своих генералов. Елизавета отбросила раздумья и погрузилась в созерцание разворачивающегося действа.

* * *

— Мне нужно два добровольца, которые останутся охранять крепость, — сказал Румянцев, когда мы отошли на достаточное расстояние о армии Разумовского. — Если все пойдет, как я задумал, то двоих защитников вполне хватит. А если меня разобьют, то и от больше количества людей толку не будет.

— Наверное, меня следует оставить, — я почувствовал, что меня начинает потряхивать. Скорее всего, температура повышается. — Я немного простыл, и толку от меня на поле боя точно не будет, а усугублять недомогание что-то не хочется.

— Разумеется, ваше высочество. Что же вы сразу не сказали, что больны? — Румянцев нахмурился и в его взгляде появилось беспокойство. Как бы то ни было, а подобное внимание со стороны не чужих мне людей было весьма приятно.

— Ерунда, — я махнул рукой. — Просто простуда. Я постою в карауле, а потом быстро вернусь во дворец и покажусь Флемму. Обещаю.

— Крепость построена со всем возможным искусством, ваше высочество, — тут же вылез в наш разговор Лопухин. — Там есть даже каминный зал с настоящим камином, возле которого вы можете согреться.

— Это просто замечательно и как нельзя кстати, потому что я что-то замерз, — и я потер плечи, пытаясь разогнать кровь. — Кого ты мне дашь в пару?

— Полагаю… — Петька медленно обвел взглядом стоящи полукругом новобранцев, — ваше высочество, не сочтите за грубость, но вы настолько миниатюрная, что лучше будет, если вы составите его высочеству компанию, — обратился он к Марии. Девушка вздрогнула и слегка покраснела. Я же внимательно посмотрел на невозмутимого Румянцева. Нисколько не сомневаюсь, что он сделал это намеренно. И что даже, если бы я не заболел, он все равно нашел бы способ засунуть меня в крепость и поставить ко мне в пару Марию, чтобы мы побыли наедине. Вот же сукин сын. Камер пока нет и еще долго не будет, оттого понять, что происходит в ледяной крепости практически невозможно, если только не послать кого-нибудь следить, но это не одобрялось бы, все-таки мы не просто так вдвоем постарались остаться, а по приказу командира во время забавы. Да и кто мог знать, что Мария в моей команде окажется? Вон Софии не повезло, как и половине других девушек, и они в команде ночного императора оказались, и Машка туда же могла попасть, если бы не случайность.

— Ну что, ваше высочество, проявим стойкость и мужество, и будем защищать нашу крепость до последней сосульки! — пафосно провозгласил я, протягивая руку, сжатую в кулак Марии. Она слабо улыбнулась и положила свою маленькую ручку на мой кулак.

Мы направились к крепости, под одобрительные выкрики остальных защитников. У самого входа в крепость я остановился, обернулся и поднял руку вверх, приветствуя своих соратников. Они весьма слаженно ответили какой-то кричалкой, в которой я не разобрал ни единого слова, зато ясно услышал женские голоса, присоединившиеся к мужскому хору.

— Прошу, — я галантно пропустил Марию вперед, хотя по элементарной технике безопасности должен был зайти туда первым и обследовать каждый уголок, чтобы убедиться в том, что моей принцессе ничего не грозит. Но я понадеялся на то, что крепость уже облазили вдоль и поперек, и даже камин затопили. Я быстро вошел вслед за Марией, потому что реально замерз, меня нещадно колотила лихорадка, да и посмотреть на это чудо — камин в ледяной избушке, хотелось просто нестерпимо.

— А здесь на самом деле не слишком холодно, — послышался удивленный голос Марии.

— Почему здесь должно быть слишком холодно? — я прошелся по довольно большой зале и остановился перед камином, ловя исходящее от него тепло.

— Все-таки лед вокруг, — Мария подошла к столу, стоящему посреди залы.

— Далеко на севере живут люди, которые и лета-то толком никогда не видели. Они делают свои жилища из льда, правда, они отличаются от этой крепости тем, что меньше по размерам, и имеют другой вход… Это неважно, — я махнул рукой, заставляя себя отойти от камина, и подойти к окну, на котором с удивлением обнаружил самое настоящее стекло, через которое было хорошо видно каждую деталь уже начавшейся битвы. — Эти северные люди называют свои жилища иглу и прекрасно готовят в них еду, да и, пардон, детишек делают, — я с удовольствием наблюдал, как Мария густо покраснела. — Вы хотите понаблюдать за ходом битвы? — она кивнула, и я немного отодвинулся от окна, предоставляя ей место для обзора. Когда Мария встала рядом, я внезапно очень остро ощутил ее присутствие. Нужно было отодвинуться, пока она не заметила, что что-то не так, но я не стал этого делать, постаравшись сосредоточиться на веселье за окном, набирающем обороты.

Так называемые армии шли друг навстречу другу в классической шеренге, только барабанного боя не хватало, чтобы полностью соответствовать канонам. Вот они сблизились друг с другом настолько, что снежки вполне могли долететь до противника. Но команды пока не поступало ни с одной ни с другой стороны, и поэтому в сторону условного врага летели только одиночные комки снега, словно у того, кто его держал, не выдержали нервы, или же стороны просто прощупывали слабые стороны друг друга.

— Огонь! — это заорал Разумовский, да так, что даже мы услышали.

— В рассыпную! — вторил ему Румянцев. Строй распался и войско под командованием Петьки распалось на отдельных бойцов, которые перешли на бег, огибая строй противника, заходя ему в тыл и атакуя сбоку.

От такого неожиданного действия Разумовский сначала на секунду растерялся, но затем приказал перестроиться и перестал нести тяжелые потери, вот только его оборона была частично разбита, а несколько особо прытких бойцов Петьки неслись на всех парах к крепости, которую, похоже, вообще никто не охранял. Но дело было даже не в этом, обойдя Разумовского с тыла, Петька приказал сомкнуть ряды и таким образом отрезал армию Разумовского от его крепости. Я невольно улыбнулся. Все-таки я не ошибся и вовремя вспомнил, что этот самый раздолбай Петька должен стать одним из самых гениальных военачальников.

Внезапно на периферии зрения промелькнула тень, и я понял, что недооценил Разумовского.

— У нас гости, — я быстро подошел к стене и набрал снежков, лежащих у стены.

— Что? Какие гости? — Машка выглядела так, словно только что очнулась от каких-то мечтаний, забыв, где находится и что ей было поручено делать.

— Вот сейчас и увидим, — я быстро пробежал по залу и встал так, чтобы оказаться за дверью.

Разумовский послал двоих диверсантов, которые должны были под шумок захватить крепость и водрузить на нее флаг.

Дверь, которая была самая обычная, деревянная, начала открываться, и я крикнул Машке.

— Пригнись! — то ли девчонку в детстве муштровали, заставляя ходить по плацу и выполнять команды, то ли он от неожиданности пригнулась, но два снежка, запущенные в залу, пролетели поверх ее головы и врезались в ледяную стену. И тут же стоящие за дверью запустили в залу по еще одному снежку, видимо контрольные. Но Мария уже не просто пригнулась, она распласталась на полу, и снежки снова пролетели мимо. За дверью раздались приглушенные смешки, и тут я выскочил и запустил пару своих снежков, практически в упор, попав точно в грудь Шувалову, который Александр, и Панину, который уже просто давился от разбирающего его смеха.

— Ну все, господа, вы убиты, — радостно сообщил я немного сконфуженному Шувалову, сделал еще один шаг и вырвал флаг из рук Панина, а потом резко захлопнул дверь прямо перед их носами.

— Смотрите, знамя! — в это время Мария уже поднялась и теперь смотрела с восторгом в окно, хлопая в ладоши. Я отшвырнул вражеский стяг, и быстро подошел к ней, успев заметить, как на крепости противника развивается знамя с гербом Румянцевых посредине. — Победа! Мы победили! — она повернулась ко мне, глаза сияли, а на личике застыл восторг.