Ящик водки. Том 2
Шрифт:
— Тогда надо на востоке Украины движения развивать сепаратистские.
— Ага, развивать… Вон бедный Лимонов пытался в Казахстане развить, так сколько он просидел на киче?
— Так наши же его и посадили.
— Ну. А ты говоришь — поднимать…
— Слушай, я не понимаю, мы заботимся о чем? О государстве? Или о народе? Если мы беспокоимся о русских, которые живут в Казахстане, так они живут лучше, чем в России… И никто их не притесняет. Они могут сказать: «Вы сначала выйдите на наш уровень жизни, а потом уже нас спасайте». А вот что касается хохлов — то они живут хуже нас, и там реально русский язык вытесняется из обращения. И потом, Крым такой
— Да-а-а… Значит, объ…ли нас безвозвратно только казахи. С прибалтами решается вопрос, остальные давно уже пожалели.
— Вот я и говорю — Хохляндию надо забирать. И Белоруссию.
— На хера тебе это? Объясни, пожалуйста!
— Я хочу в Крым. Мне без конца предлагают землю в Сочи. Чтоб я там дом построил.
— Ну и чем тебе Сочи не нравится?
— Влажно! Столько дождей! Солнечных дней мало. Не хочу. Да это и несправедливо! Мы завоевали, а хохлы пользуются. Я хочу, чтоб это было наше.
— А ты строй там дом не на нашем.
— Если не на нашем, так тогда уж лучше в Италии. Где-нибудь в Тоскане, рядом с Флоренцией. Там продаются по семь гектаров участки — с замками, с виноградниками, причем дешево.
— Но ты не покупаешь там, ждешь, что со дня на день Крым отдадут.
— Я готов туда даже нашествие устроить! Если мы завоюем Крым, что нам сделают? Ничего. И потом, я за справедливость. Это не хохляцкая вещь! Это Никита им подарил.
— Так ты подай в суд международный, и пусть ту сделку признают недействительной.
— Сначала надо завоевать, а потом в суд подавать. А пока суд да дело, будем пользоваться. Причем в Крыму все рады будут. И Одессу заодно забрать.
— То есть вот какие вопросы надо было решать в 89-м году.
— Да. А Калининградскую область — снова возвращаюсь к этому вопросу — надо вернуть, у кого забрали. Это не наше. Это — очевидно, не наше, и оно нам на хер не надо. А Крым — наш и нам нужен. Верните нам. Я за справедливость.
— Так… Что еще в 89-м? Риббентроп — Молотов.
— Тут, кстати, недавно Жирик орал, что надо с Гитлером объединиться и весь мир завоевать.
— Это, кстати, не его мысль. Она не новая. Давно уже все поняли, что если б русские объединились с немцами, то они бы сделали всех. А почему они не объединялись и все время воевали между собой, причем непонятно из-за чего? Я тебе скажу.
— Ну.
— А потому, что это поняли очень серьезные ребята, у которых у самих была серьезная империя, размером с полмира — англичане. С сильнейшей дипломатией и замечательной разведкой. Так вот, огромные ресурсы были задействованы Британией для того, чтоб ссорить нас с вами. Стравить любой ценой.
— Но не всегда это удавалось.
— Однако пару раз удалось по полной.
— Не, ну когда матушка Елизавета померла и на престол взошел Петр III, он быстренько порвал с французами и австрияками, заключил с Фридрихом Великим мир, и Фридрих тут же отымел всех — хотя он до этого семь лет проигрывал войну. И английская разведка, которая в то время поддерживала Пруссию, обосралась. Англия не хотела союза, она хотела вечной войны в Европе, чтоб тем временем заниматься экспансионизмом по всему миру.
— Вот, видишь, мы с немцами потому только смогли тогда замириться, что английская разведка, как ты говоришь, поддерживала Пруссию. А когда перестала поддерживать… Очень досадно, что судьбы России решала иностранная спецслужба —
эта вот английская разведка. Неприятно думать об этом, но похоже, что так…— Был еще один случай — Тильзит. Когда Россия присоединилась к континентальной блокаде.
— Маленький частный случай.
— Да. Удержаться долго Россия не смогла. Вышла из континентальной блокады. И потому Наполеон вынужден был напасть на Россию… Стандартная историография умалчивает, что Наполеон напал на Россию не потому, что ему так уж хотелось с нами воевать — а потому, что она вышла из блокады Англии! Александр Первый нарушил собственное слово. Дело в том, что экономика России от участия в блокаде сильно пострадала. Ведь Англия была большим рынком сбыта для многих товаров русских. Там мы, кстати, покупали и оборудование. И вот, увидев очевидные экономические убытки, Александр Первый вынужден был выйти из блокады. И Наполеон его на этом поймал.
— Вот, опять эта долбаная Англия. Стоит у нас, как кость в горле. Риббентроп — Молотов — это была попытка все-таки соблюсти вековые интересы России и договориться с немцами.
— А ты, кстати, как относишься к теории Виктора Суворова относительно того что…
— …очень верю. Сталин сам хотел напасть!
— …что это был превентивный удар.
— Ну да. Несмотря на официальные возражения Суворову, мне его позиция кажется более сильной. Его аргументы мощней.
— Убийственней.
— Откуда у нас перед войной взялось столько парашютистов, в каждом парке была парашютная вышка! При том что для оборонной войны столько десантников не нужно.
— Раз.
— И карты почему у наших были европейские… А не свои. И потому наши от границы отступали вслепую.
— А лозунг «Война на чужой территории»? Это два.
— И плакаты были до войны отпечатаны — «Родина-мать зовет». И сапоги кожаные нашим тогда выдали, чтоб не стыдно было по Европе гулять.
— Это три. Я все это помню.
— Да и Ленин говорил открыто — мировая революция нужна. Экспорт революции же был в белую запланирован.
— Да вот еще аргумент, который и без Суворова известен: армия попала в плен в первые дни. Она стояла вся на границе. Для чего она там стояла? Отмобилизованная, с подтянутыми обозами? Оборонительную войну собиралась вести?
— И Сталин в начале войны объявил, что раз она началась, то он устроит во всей Европе социализм. Это даже в советских источниках было. И Суворов нам также напомнил, что День победы стал выходным днем только после смерти Сталина. А тот даже парад не принимал — результат войны он победой не считал. Ну, чисто в военном смысле он победил, но поставленных задач не решил. Какая ж тогда победа… Так что тот пакт — это была попытка реальной политики: договориться с немцами и всех уделать.
— Не думаю. Мне кажется, он хотел напасть. Это была сталинская разводка. Гитлер в нее поверил.
— Но это совпало с вековой линией русской политики — как она бы в идеале легла. Но в итоге удалась разводка британской разведки.
— Не знаю… Гитлер и сам ведь был мудак большой. Если б он хотел Совок победить, ему ни в коем случае не надо было геноцид устраивать. Надо было эту армию, которую он взял в плен, развернуть против Сталина. Но он был мудак, он был нацист. Ведь проблема не в том, что он агрессивный экспансионист. Это как раз не хорошо и не плохо — это никак. Может, Гитлер как раз сыграл бы благородную роль — освободил бы Россию от большевизма. Но он ненавидел евреев. Нацист. Вот в этом его главные грехи и провинности перед человечеством!