Ящик водки. Том 2

— Не боялись, что КГБ придет и всех разгонит?

— Да ну! Все ж чувствовали, что власть ослабла. Партбилеты тогда выкидывали, и ничего за это не было… Шахтеры тогда ходили по городу и проверяли холодильники у партийных работников. А там ничего интересного, засохшая селедка. Ну и перестали.

— А вы сейчас попробуйте холодильники проверить.

— Ты что! Тогда был социализм. А сейчас диктатура! Раньше один мент ходил без пистолета, а теперь вон как, с автоматами и бронетранспортерами. ..

А что Валерий Кокорин, этот кузбасский Кон-Бендитт? Ходит ли на встречи с пионерами в качестве живого ветерана революции? Нет… Давно уж он уехал из Кузбасса в алтайское село, там у него пасека и скотина. И огород. Похоже на Диоклетиана, который удалился от власти и суеты, чтоб выращивать капусту. Иногда он заезжает в Междуреченск и жалуется:

— Я на Алтае молчу, что был инициатором забастовки, — а то побьют… Да и сам я как-то по-другому видел развитие событий. Не ожидал, что так повернется…

— …Кокорина кинули как последнего пацана. Ему же дали «Шарп», телевизор (ну, всем тогда давали). А потом на совещании каком-то в Новокузнецке еще один дают. А тут его уже ждут, встречают — а, ты за два телевизора продался!

И прочие революционеры куда-то делись. Одного тогда сразу выбрали депутатом в Москву, уж срок давно вышел, а он все не едет домой. Ребята на него обижаются. Еще один в Москве в профсоюзах, в люди вышел и живет своей жизнью. В бизнес, конечно, некоторые подались. «Кто-то купился, кто-то спился», — рассказывают местные. Ну, а иные и вовсе крякнули (шахтерское словечко — в смысле, ушли в мир иной).

…Езжайте, попейте с шахтерами самогонки, они вам расскажут популярную версию: забастовку устроил КГБ, чтоб свалить Горбачева. Смешно? Поднимите материалы пленума обкома КПСС (не забыли еще, что такое?) Там черным по белому было написано: «Угольная промышленность Кузбасса на грани остановки из-за громадных остатков угля на складах». Запаса было 12 миллионов тонн — столько весь Кузбасс добывал за месяц! Железная дорога не в состоянии была это вывезти, хотя ее никто тогда не перекрывал. Да и некуда было везти. Госзаказ ведь был только на треть добычи. А уголь, он не может лежать бесконечно — начинает потихоньку гореть… То есть забастовка была единственным способом избежать страшного кризиса. Промедление смерти подобно. Немедленно остановить шахты и чем-то занять, развлечь шахтеров! Другого выхода просто не было. И кто-то на этот выход указал. Может, начальник КГБ Крючков. А может, простой снабженец, который украл ящик казенного мыла.

Бастовали две недели. К концу стачки завалы на складах упали до 8 миллионов тонн — спокойно можно было еще пару недель побастовать… Но пора и честь знать, и рабочих сильно баловать не хотелось.

— Нам стали все слать. Я был сытый и мылся мылом, — рассказал мне один шахтер. — Пожили! Три телевизора я получил, холодильник. Продавал, менял на мебель, на магнитофон, ботинки, куртки, кроссовки. Телевизоры меняли на гаражи и машины… А потом… Государство ввело, что ли, налог на доллары, на бартер. Это стало дорого. А в магазинах появились товары. И постепенно стало, как теперь… А бастовать что — я вообще люблю бастовать…

…Поселок закрытой шахты Шевякова. Там, куда ж их девать, живут люди. В бараках и трехэтажных развалюхах. Дворы как после бомбежки, смахивает на Грозный: все перерыто. Вид у жильцов бедный, сильно поношенный, беззубый и в целом брошенный — словом, типичные русские пенсионеры. Я разговариваю с ними. Сюжет один: на подземную пенсию с надбавкой — всего 176 советских рублей — жили счастливо. А теперь хватает только на скромную еду и на галоши. Ельцина как ругают! Я здесь даже стесняюсь цитировать, несмотря на грубое шахтерское воспитание.

— Мы не тупые, газеты читаем! Козленок наши деньги за границу увез, а Черномырдин знал… Почему все идет в Москву, все поезда, алмазы, деньги? Все вы там в Москве заодно, одна шайка…»

Вот что я прозевал в 89-м! И в 99-м я это задним числом отсканировал.

Кох: — А теперь вот Чубайс получит госпремию за приватизацию шахт Кузбасса. И шахтеры на него молятся, говорят, что Чубайс — охуительный… Начало работать то, что сделал Чубайс! Когда займы всемирного банка на реструктуризацию угольной отрасли распределял, строил и так далее. Сейчас это начало работать!

— Но в 89-м люди это понимали иначе.

— Они просто не знали, что отдача начнется в 2003-м. Аман Гумирыч, политический враг Чубайса, ему позвонил и сказал: «Я без тебя на госпремию — за реструктуризацию шахт — не пойду. Мы идем вдвоем».

— Тонко.

— Потому что сделали это вдвоем. Тулеева же выдвинули шахтеры. Одного. А он Чубайса позвал: «Мы можем сколько угодно спорить, но… без тебя не пойду».

— Красиво! Если же вернуться к моей личной жизни, то я дочку родил в октябре. Несмотря ни на что! Гемоглобин низкий был у беременной жены, резус отрицательный. «Вам, значит, ни в коем случае нельзя рожать, это убийство и матери и ребенка!» — так врачи нас накачивали. Это, говорили, удовольствие, вам недоступное. Но мы посовещались и решили, что тем не менее доступное. Мы пойдем прямой дорогой, а там что будет, то и будет.

— Правильно. И все кончилось удачно.

— Да… Двоих родили. С риском для жизни пришлось размножаться. Не моей, правда… Но — тем не менее.

— Скажи, а у тебя после родов изменилось отношение к миру?

— Ну да. Я понял, что попал в цепь, что идет передача хромосом в новое поколение… Полностью взрослым я себя еще не чувствовал (хотя мне уже тридцать два годка было), но как бы уже паспорт пора идти получать… И вообще я понял, что теперь далеко наперед надо рассчитывать. И еще помню, радовался, что девочка. Мальчика-то я не так давно воспитывал, и меня ужасала мысль, что опять все по новой: рогатки, финки, двойки, прогулы, портвейн, сека, кабаки, мордобои, приводы в милицию, КПЗ, передачи и проч. То он ментов отпиздит, то они его… Оттуда его вытаскивать, отсюда вызволять…

— Ну, зачем так драматизировать!

— Да я не драматизирую. Я тебе рассказываю, как реально воспитывал младшего брата. И вдруг — девочка! Такая послушная, чистенькая, трезвая, с бантиками, смотрит на тебя большими глазами, отличница… Это зрелище у меня просто слезу вышибало. Я по полной оттянулся на этом, за все свое трудное детство. Да… Я нашел еще запись:

«7 ноября 1989 года. Зарезали кабана, мяса 4 пуда. Сала минимум».

— 4 пуда!

— Да. Это теща с тестем зарезали. Штыком. Потом смолили паяльной лампой…

— Да что ты мне рассказываешь! Я сам поросят резал! Отец всегда держал поросят. Смалец, шкварки… Колбаса ливерная… Кишку мыть…

— Что, вы делали колбасу?

— Да. Вся требуха туда идет! Сердце, печень, желудок… Мясца туда, сала добавишь… Соль, перец… Кишку промыть — и это все в нее таким шприцом самодельным, из жести, с деревянным поршнем… Значит, берешь кишку, надеваешь ее на кончик шприца, и она вся распрямляется…

— Ну так вот я тебе скажу: немцы делают колбасу и хохлы тоже. А русские — не делают ее ни хера!