Яйцо дракона

— Не хотелось бы останавливаться в Коттоне, милорд, — Рене поторопила лошадь, чтобы разговаривать, не повышая голос.

— Чем он тебя не устраивает? — в его голосе отчетливо слышалось любопытство. Однако интонация, с которой он задал вопрос, заставляла сто раз подумать, прежде чем ответить.

— Коттоном заправляет Паук. Это глава разбойничьей гильдии.

Черные брови мрачного лорда сошлись над переносицей. Глаза стали совсем темными, жутковатыми, и Рене поспешила отвернуться. Что его так разозлило-то?

— Как давно? — пророкотал басом он.

— Лет шесть уже точно. А вообще, знаете, я не понимаю. Это такой отморозок, что его уже давно нужно было прилюдно вздернуть. Вот только местный наместник почему-то слепо игнорирует его существование у себя под самым носом. Вы знали, что его даже в Оттоу побаиваются? Милорд? — Рене нервно сжала похолодевшие пальцы.

Если бы взглядом можно было испепелить, кучку пепла, оставшуюся от нее, уже развеивал бы ветер. Его смуглое лицо совсем потемнело. Тонкие губы сжались в узкую линию, желваки заиграли. Ноздри гневно раздулись.

Рене резко остановила лошадь, готовая сбежать, если он потянется за оружием. Что она такого сказала-то?

Мрачный лорд мгновенно развернулся ей вслед, заворачивая недоуменно пофыркивающего коня.

— Стоять!

— Я никуда не собираюсь вроде, — испуганно прошептала Рене и изо всех сил старалась удержаться от того, чтобы не достать кинжал.

Оторвать взгляд от пылающего от гнева мужчины она не могла. Опасности нужно было смотреть в лицо, а не отворачиваться. Так существовал хотя бы крошечный шанс заметить угрозу до того, как станет слишком поздно. Хотя кого она обманывала? Рене не могла напасть на лорда! Ее же заживо четвертуют за это!

Лорд подъехал ближе, выхватил поводья из ее рук, накинул на рожок своего седла и пришпорил коня, выводя в галоп. Гроза возмущенно заржала, но все ее проигнорировали.

Рене испуганно сжалась в седле, думая, как бы так удачно свалиться, чтобы и кости не переломать, и успеть сбежать. От дороги до ближайшей рощи было недалеко.

— Ты знаешь, как выглядит Паук? — прорычал лорд, оборачиваясь к ней.

— Все знают, милорд, — ее голос дрожал, но поделать с этим она ничего не могла. — На всех столбах лет пять назад плакаты висели. Спросите у местного наместника, он точно должен знать.

Он криво усмехнулся и еще сильнее пришпорил коня. Караковый монстр захрипел, закусил удила и помчался вперед со скоростью ветра.

Гроза громко заржала, попыталась выдернуть поводья, но лорд довольно грубо одернул ее. Пегая кобыла возмущенно зафырчала и начала скакать быстрее. Конь мотнул головой, кося на нее темным глазом. Гроза вспомнила, что она, вообще-то, была скаковых кровей, и показала себя во всей красе, без труда поравнявшись с караковым монстром.

Рене закатила глаза на выделывающуюся скотину и крепче вцепилась в седло, чтобы не свалиться.

Спустя несколько минут дорога завернула за очередную небольшую рощу, и впереди на склоне горы показался безумно красивый особняк. Выстроенное ярусами поместье сверкало чешуйчатой крышей в закатных лучах. Светлые стены практически сливались со скалами, если бы не высокие окна, стекла которых отражали свет. Аллея из ровно подстриженных кипарисов вела к воротам, которые спешно открывала стража.

Лорд, не сбавляя темпа, поднялся по довольно крутой мощеной дороге вверх и остановился, только оказавшись на небольшой площади. К ним подбежали лакеи, перехватили поводья и принялись успокаивать лошадей, пока он и Рене спешивались.

— Ваша Светлость, вы вернулись! — навстречу спешно вышел пожилой мужчина и низко поклонился. — Градоправитель просил вашей аудиенции сегодня утром. Я отослал его, сказав, что вы в отъезде.

— Градоправителя ко мне немедленно, — пророкотал лорд и осмотрел собравшихся слуг и солдат. — Капитана городской стражи и Торбена тоже.

— Да, Ваша Светлость, — поклонился, судя по всему, дворецкий.

Рене нервно сжала ледяные пальцы. Получается, что наместник Коттона — это и был ее наниматель? Точнее, это был герцог Оленский!

Рене мысленно выругалась. Она заявила, что он проворонил самого главного разбойника Зелейна у себя под носом! Похоже, он ее все же убьет, когда получит то, что хотел. Всего за несколько дней общения с ним она нарушила все возможные нормы поведения, еще и оскорбила.

— Ваша гостья, Ваша Светлость, где ее расположить?

— Выделите ей гостевые покои в верхнем жилом крыле.

На лице дворецкого отобразилось такое изумление, что Рене стало еще больше не по себе, хотя она думала, что дальше уже некуда. Пожилой мужчина окинул ее пренебрежительным взглядом, мгновенно оценив ее социальное положение, и брезгливо поджал губы.

Стало обидно. Она не одевалась, как нищенка, платила приличные деньги за добротную обувь и качественную ткань для платьев. Она следила за своим здоровьем и внешним видом, старалась по возможности мыться с ароматическими солями, которые тоже стоили немало. Да, она не носила традиционных нарядов или длинных волос, но и род деятельности у нее был, мягко говоря, нетрадиционен.

— Пройдемте, госпожа, — скривил губы дворецкий и первым направился к дому.

Рене потянулась к своим сумкам на крупе Грозы. Лорд вдруг перехватил ее запястье, сжимая в своей ладони. Его кожа была такая обжигающе горячая, что ее мгновенно бросило в жар. Землисто-пряный аромат защекотал нос.

Она подняла лицо, встретилась взглядом с черно-зелеными глазами и не смогла отвернуться. Удивительные радужки зачаровали. До слуха донеслось тихое хмыканье, и ее руку опустили вниз. Жар волной прокатился по телу, и мурашки пробежали по спине.

Рене моргнула, разрывая зрительный контакт. Поспешив опустить голову, она заметила едва уловимую улыбку на губах мрачного лорда.

— Твои вещи принесут в комнату. Иди, — приказал он тихим басом.

Рене поклонилась ему и, не поднимая головы, поспешила за дворецким. Этот мужчина не позволял ей расслабиться ни на минуту. Она окончательно запуталась в своих ощущениях рядом с ним. То он рычал на нее, то обжигал взглядами, то чаровал своими глазами, то дурманил пряным дымом. Так она окончательно станет дерганной и неуравновешенной. С ее ремеслом подобное было опасно. Хотя с ее ремеслом все было опасно.

***

— Я слышал, ты вернулся! — в гостиную ворвался Элиас и с ходу рухнул на диван. — Рассказывай.

— Кто тебе доложил? — Вальтер улыбнулся ему и поднялся, направляясь к буфету с винными бутылками и чистыми бокалами. Налив любимое другом крепкое вино и протянув ему, он удобно расположился в кресле у высокого окна.

Солнце медленно приближалось к зениту, ярко освещая комнату. Его лучи сверкали на позолоченных рамах картин и играли на гранях драгоценных камней, инкрустированных в кладку камина.