Язык до Китежа доведет

— Ну и поделом, — махнул рукой Златояр. — Пущай себе полежит, побулькает. Не придётся о него руки марать. Какой-никакой, а родич, Черз его приголубь!

— Родич? — Вскинул светлые брови Иван.

— Ну да, дядька мой двоюродный, — кисло кивнул хозяин и снова сплюнул. — Как мы с братами из деревни в град столичный подались, так он на хвост нам и упал. Прилип, что тот банный лист к сиделке потной. Мы ему и избу с сараем сообща поставили, и печь сложили, даже курей дюжину подарили, чтобы яички свежие на столе были. Любой другой на месте Гасисвета спасибо сказал бы. А ему, подлецу, всё мало. Чего удумал: повадился кажный день у нас с братами харчеваться. Утром к одному заявится, под вечер — к другому. Почитай, цельный год ходил, надоел хуже горькой редьки. Мало того, что лопал за троих, так ещё и тащил всё, что под руку подвернётся. Ну, мы терпели-терпели, да и турнули его со двора. А после и вовсе пускать перестали. Вот он злобу на нас и затаил, хмырь неблагодарный. Ишь, до чего докатился — до заклятий колдунских…

— Так гоните его назад в деревню! А напоследок всей семьёю по пинку отвесьте, чтобы бежалось веселей, — кровожадно предложил Иван.

— Самосудом тут ничего не добиться, — мотнула головой кошка. — Как уйдёт, так и назад воротится. Лучше уж те свитки колдовские подобрать да страже предъявить. Та быстро определит, кто их активировал. А если добавить отравленные шкварки… Это же преступление! Хвала Свету, правосудие у нас работает. Дядьку вашего в двадцать четыре часа из города выставят, без права возвращения. Ещё и штраф выпишут.

— А ведь верно! — Обрадовался Златояр. — Сей же час сбегаю, подберу, покуда Гасисвет в канаве прохлаждается! А за помощь вашу да совет дельный, уж не побрезгуйте, примите от меня скромную благодарочку…

Он вынёс из сарая три красивые резные дубинки, вроде той, что висела у него на поясе, и вручил нам.

— Непростые сие вещицы. Колдунские. Ежели попадёте в беду какую, скажите только «Наших бьют!». Они помогут. Станут дубасить врагов ваших, покуда не остановите. Для того следует лишь молвить «Мир всем!».

— И откуда такое диво? — Спросил Мидавэль, с интересом рассматривая подарок.

— От деда, Яросвета Светимирыча остались. Он мастер был, для ярмарки их делал. Из ветви священного дуба резал да в диком пчелином воске вываривал.

— А зачаровывал кто, тоже он? — Бася запрыгнула ко мне на руки и осторожно тронула дубинку лапкой. — Вижу, здесь первоклассная магия заложена.

— Да какой из дедушки Яросвета колдун! — Рассмеялся Златояр, но тут же погрустнел. — Он их лишь вырезал да вощил, а за колдунством сюда, в столицу возил. Много лет так промышлял, покуда Чёрный ураган ему цельный воз товара не погубил. Дед опосля так и не оправился… Почитай, весь его труд прахом пошёл. Хвала Свету, в погребе, под домом, с десяток дубинок сбереглось. В дальнем углу прикопаны были, вот ураган их и не затронул. Мы с братами себе по одной взяли, как сыны у нас народились — и для них отложили. А эти три остались. Много лет в сарае моём пылились, хотел уж на ярмарку снести, да так и не собрался. Видать, неспроста: вас-то они и дожидались!

Поблагодарив хозяина и попрощавшись, мы вышли за ворота и зашагали по Абрикосовой улице в сторону эльфийского квартала.

Глава 23

Ваня лихо топал по центру дороги, с интересом изучая подарок Златояра. Пару раз взмахнул, постучал себя по ладони, по бедру. Понюхал.

— Медком пахнет! Хорошая штука! Интересно, а она вообще работает? Может, испробовать на ком? — Он огляделся по сторонам, но никого, похожего на врага, рядом не наблюдалось. Однако Дурака это не остановило. — Ану-ка, ну-ка, попробуем. Эй, деревяха, наших бьют!

Дубинка выскользнула из его руки и ракетой взлетела высоко вверх. На миг зависла в небе, словно раздумывая, и со свистом понеслась прямо Ивану в голову. Мы и ахнуть не успели, как она сшибла с Ваниного картуза жирного колорадского жука и принялась методично вбивать его в камни мостовой.

— Мир всем, — прохрипел побледневший Дурак, подобрал замершую дубинку и от греха подальше забросил её в торбу. — Работает…

Как бы красив и колоритен ни был сельский пригород, но уже даже на меня он начал навевать тоску. Да и солнце порядком припекало, хотелось не бродить по открытой местности, а спокойно посидеть в холодке, ну или хотя бы просто укрыться в тени.

Словно по желанию, Абрикосовая улица вильнула в сторону и оборвалась, упёршись прямиком в зелёную опушку древнего леса. И какого леса! Деревья возвышались над крышами пригорода, словно боевые башни. Казалось, вершинами они способны пощекотать проплывающие в небе редкие облака.

Лёгкий ветерок донёс до нас знойные ароматы хвои, цветов и прелых листьев.

— Мы не заблудились случайно? — Забеспокоился я, в недоумении осматриваясь по сторонам. — Шли в эльфийский квартал, а пришли к лесу! Что-то тут не так. Вань, доставай карту, сверимся!

Дурак кивнул и принялся рыться в недрах торбы.

— Не нужно, — с улыбкой остановил его Мидавэль. — Наш квартал прямо перед вами.

— Где? — Удивился Ваня и даже протёр на всякий случай глаза. — Не вижу! В лесу, что ли, спрятался?

Тут меня осенило.

— Да нет же, не спрятался! Он действительно перед нами! Сам этот лес и есть эльфийский квартал!

— Точно, — подтвердил мою догадку Мидя. — Мы, эльфы, предпочитаем жить на деревьях. А здесь, в столице, всем разумным расам предоставлены привычные и комфортные условия. Вот для нас лес и вырастили.

Иван остановился и задумчиво почесал в затылке.

— На деревьях жить? — Пробормотал он, нахмурившись. — Ну да, я слыхал когда-то, что эльфы в лесу живут. Но думал, у них там избушки, ну или землянки какие выкопаны. Ну, чтобы поближе к природе. Эльфы ведь! Но чтоб на деревьях, гном заломай!.. А как там кушать? А спать как? Чуть не так повернёшься, шмяк — и всё, в лепёшку! Утречком мёртвый проснёшься.

Мы с Мидавэлем слушали его рассуждения и тихо покатывались со смеху. Бася же откровенно ржала.

— Ой, не могу! — Задыхаясь, взвизгнула она. — Эльф в избушке! Вот умора! Да ещё и на печи небось, с балалайкой!

— По мне, так эльф, что на веточке дрыхнет, куда забавнее, — обиженно буркнул Дурак. — Не представляю, как там жить…

— Значит, устрою для вас небольшую экскурсию и всё покажу, — хмыкнул Мидя. — Идёмте, Главные ворота совсем рядом.

Вблизи чудесные деревья ещё больше поражали своими размерами: каждое чуть ли не вдвое превосходило высотой панельные девятиэтажки моего родного микрорайона. В густых кронах виднелись широкие дощатые платформы, уютные круглые домики и ажурные беседки — целый город, словно паутиной опутанный сетью лёгких мостков и верё­вочных лестниц.

Задрав голову вверх, я ощутил дурноту и головокружение. Типичный приступ акрофобии, боязни высоты. Да уж… Надеюсь, обещанная Мидавэлем экскурсия ограничится наземной частью квартала, иначе я сильно рискую опозориться перед друзьями…

От внешнего мира древесный город эльфов отделяла трёхметровая живая изгородь. На первый взгляд — ненадёжная и чисто декоративная. Однако, любого непрошеного гостя, решившего тайком проникнуть внутрь, ждал малоприятный сюрприз. Свежая сочная зелень и яркие цветы скрывали под собой колючие ветви шиповника, южной акации, ежевики и чего-то жуткого, до боли напомнившего мне подорожный кровошип из Леса Крылатой Смерти. Мало того, по листьям и веткам живыми самоцветами сновали некрупные, но даже на вид ядовитые паучки. Не удивлюсь, если они светятся в темноте, намекая потенциальным ночным «нелегалам», что граница на замке.