You Would Never Know
Шрифт:
Северус дотащил Гарри до двери, вышвырнул во двор и захлопнул дверь. Он развернулся, собираясь успокоить расстроенную Гермиону, но её не было в гостиной. Так, следа трансгрессии он не чувствует. Значит, она где-то в доме. Он мигом преодолел лестницу и кинулся в свою спальню. Гермиона была одета в джинсы и клетчатую рубашку и стояла с перекинутой через плечо сумочкой. Когда она успела?
– Куда-то собираетесь?
– тихо спросил он.
Гермиона вздрогнула, но не обернулась. Хотела было сказать, что пора ей и честь знать, но в горле пересохло от сдерживаемых рыданий. Плечи затряслись, и она закусила губу, заставляя себя прекратить. Через секунду она
– Отпустите, я хочу уйти!
– прохрипела она и зарыдала.
Северусу всё же удалось повернуть её к себе. Он прижал её к своей груди и начал гладить по спине. Она плакала и вырывалась, но уже не так настойчиво, как раньше. Силы постепенно заканчивались, растрачиваясь на слезы, и через несколько минут она совсем ослабла. Северус кинул сумку на диван и, перекинув её руки на свои плечи, поднял её под попу, как ребенка, и сев на кровать, усадил её себе на колени.
– Будто вы не знали, что Поттер - идиот, - нежно улыбнулся он, убирая выбившийся локон за спину, - К тому же, вы ведь сами мне всё рассказали. И воспоминания тоже я видел.
– Одно де-дело, ко-когда я вам го-говорю, - всхлипывая и вытирая слезы рукавом рубашки, прохныкала Гермиона.
– Ну всё, хватит плакать, - он коснулся губами её щеки.
– Вас что, со-совсем не волнует, что о-он всем раск-расскажет?
Северус изогнул губы и сказал:
– Нет, мне бы даже было интересно послушать, как он будет это передавать, - он прокашлялся и попытался изобразить голос Поттера, - Ну там, короче, пришел я к Снейпу, а там Гермиона, ну и они короче, вы бы видели, они там, ну вы понимаете, о чем я.
Гермиона засмеялась и обняла Северуса, положив голову ему на плечо. Он крепче прижал её к себе и поцеловал в лоб.
– Я вам там поесть приготовил, - сказал он тихо.
– Вы умеете готовить?
– удивилась она.
– Ну, макароны с сыром даже Волдеморт сможет приготовить.
Гермиона засмеялась.
– Как вы думаете, он готовил когда-нибудь макароны с сыром?
– Разве что если был на волосок от смерти из-за голода, а не Поттера.
– Сэр, но он не мог быть на волосок от смерти, - с умным видом сказала Гермиона, посмотрев Северусу в глаза, - Он же лысый!
Северус в третий раз засмеялся в её присутствии. С тех пор он больше не считал.
После на удивление очень вкусных макарон с сыром (может быть они были вкусными только потому, что оба были голодные), Гермиона собралась уходить. Северус не выдал огорчения на своем лице и еле сдержался, чтобы не предложить ей перевезти в его дом какие-то вещи. Перед уходом Гермиона строго приказала ему нанести мазь ещё два раза: прямо сейчас и на ночь.
– Обещаю, что не забуду, - ответил он на её упрямый взгляд.
Гермиона кивнула и уже собиралась трансгрессировать, как Северус воскликнул:
– Стойте!
Гермиона удивленно на него посмотрела. Он закрыл глаза рукой, потирая виски большим и среднем пальцем, а затем, убрав руку от лица, тихо сказал:
– Если… если у вас на завтра ещё нет планов, то… может вы хотите побыть со мной в Рождество?
Гермиона расплылась в счастливейшей улыбке и кинулась Северусу на шею. Он в тот же миг обхватил её талию руками и поцеловал. Она зарылась пальцами ему в волосы и крепче прижала его голову к себе. Он поцеловал её щеку, перешел к шее, обливая её нежными поцелуями, ведь он знал, что ей это нравится. Затем перешел обратно к губам и в последний
раз поцеловал её, прежде чем она отстранилась. Гермиона провела ладонями по его лицу и сказала:– Ждите меня завтра вечером.
Через мгновение её уже не было в гостиной, а Северусу понадобилось несколько минут, чтобы осознать это. Он сделал несколько шагов до дивана и упал в него, уткнувшись лицом в подушку. Старался спокойно дышать, чтобы успокоить разыгравшееся сердце. Лишь через полчаса он понял, что лежит с улыбкой до ушей.
Гермиона трансгрессировала прямо на крыльцо дома её родителей. Она зашла внутрь и обнаружила родителей, сидящих на диване за просмотром телевизора.
– Гермиона!
– воскликнула мама, улыбаясь дочери.
– Мама! У меня чрезвычайная ситуация!
– с порога воскликнула Гермиона и, мигом чмокнув ошалевшего папу в щёку, схватила маму за руку и потащила её по лестнице наверх.
– Гермиона Грейнджер! Объясни, что происходит!
– потребовала спотыкающаяся на ступеньках Ким Грейнджер.
Наконец она затащила маму в её спальню и, захлопнув дверь, сказала:
– Мам, мне нужно платье.
Ким удивленно посмотрела на дочь, а затем расплылась в улыбке. В этот момент в её голове пронеслись последние девятнадцать лет. Она так мечтала, что будет играть со своей дочуркой в куклы и дочки-матери, но Гермиона даже в двухлетнем возрасте требовала, чтобы ей читали книжки. Надеялась, что будет устраивать со своей малышкой игрушечные чаепития, когда девочке будет пять, но та уже начала читать сама. В её десять лет надеялась, что хотя бы будет помогать дочери с домашними заданиями в магловской школе, но Гермиона все делала сама. А когда её девочка стала подростком, так хотела, чтобы они вместе ходили по магазинам за красивыми нарядами и туфельками, но Гермиона лишь отрабатывала движения волшебной палочкой и заучивала наизусть сложнейшие заклинания и рецепты зелий.
Ким подошла к Гермионе и провела рукой по волнистым волосам уже такой взрослой дочери. На её глазах выступили слёзы исполнившейся мечты. Слезы, которые она не собиралась стирать.
– Мам, ты чего?
– обеспокоено спросила Гермиона.
Та лишь покачала головой и открыла дверь в свою гардеробную.
– Мам, почему ты плачешь?
– снова произнесла она.
Но Ким лишь спросила:
– Для Рождества?
– Да.
– Будешь отмечать не с нами?
– Нет, но я уже сложила вам под ёлкой подарки!
– Поедешь к Уизли?
– Э… не совсем…
Ким вернулась с горой чехлов для одежды, которые взвалила на свою кровать.
– У тебя что, кто-то появился?
– Ну… э… не то чтобы…
– Дорогая, - перебила Ким, окончательно перестав плакать, чтобы насладиться таким долгожданным моментом целиком и полностью, - Ты уже взрослая, и никто не станет тебя осуждать.
Гермиона рассмотрела свои руки, затем чехлы с лучшими мамиными платьями, лежащие на кровати, а потом, так же не поднимая глаза, тихо сказала:
– Мам, помнишь Северуса Снейпа?
– Ну разумеется, - ответила та тоном, будто дочь спросила самую глупую глупость, - Твой учитель, который презирает гриффиндорцев, которого все считали предателем, но в итоге он самый геройский герой? Его ещё твой отец боготворит.
– Да, в общем… он позвал меня… побыть с ним на Рождество, и я…
– Он пригласил тебя?
– удивленно посмотрела Ким на Гермиону, - Ты вроде говорила, что он одиночка.
– Да, и поэтому это очень странно, что он пригласил меня, но я не смогла отказать, да и не хотела…