Юрта красного ворона

– Разумеется, дорогая – и он подал мне руку.

Пока мы танцевали, Эдмунд умудрился из меня вытянуть все подробности наших отношений с Френсисом. Он тоже заметил небольшую паузу и обмен взглядами между нами и с каждым моим, словом хмурился все больше.

А когда мы вернулись к Виктору, он быстрыми рублеными фразами пересказал Виктору мой рассказ и начал делать выводы:

– Юноша…

– Он уже давно не юноша. Мы ровесники.

– Молодой человек определенно влюблен в тебя, Кора. А еще все это время в нем кипела ненависть к Виктору как к сопернику и счастливому обладателю твоей любви. Ты не заметила, но на меня он сейчас смотрел весьма не добро, а вот к персоне Виктора отнесся спокойно – завершил свои выводы Эдмунд.

– К тому же он вернулся с континента не так давно. И там он вполне мог познакомиться с Селеной. Я распоряжусь, что бы о нем собрали сведения – кивнул Виктор.

– Вы теперь всех с кем я дружила или пересекалась или смеялась на выставке, будете записывать в список потенциальных подозреваемых? Френсис всегда был мне другом. Да и крови он не выносит. Что он забыл на моем факультете, вообще не понятно было – фыркнула я.

– А! Так у него и навыки врача есть? Раз он с тобой учился – кивнул Эдмунд – И да, будем. Собственно говоря, мы за этим тут и находимся. Ведь это на твою квартиру напали – и он внимательно посмотрел на меня.

Он прав. Я не имею права подвергать из действия сомнению. И Эдмунд и Уинн и Виктор знают и понимают в этом вопросе лучше, чем я. Да и не приходится сомневаться в аналитических способностях всех троих. Это больно когда твоих друзей юношества подозревают в таком страшном преступлении, но лучше так. Чем пережить еще одно нападение или смерть. Поэтому я ответила:

– Нда, навыки врача у него и в самом деле есть.

Эти двое снова переглянулись, а Эдмунд наклонился ко мне и сказал тихонько на ушко:

– Прости. Это больно я понимаю. Но мы не можем расслабляться сейчас.

– А что за тип не сводит с тебя глаз Кора? – спросил меня Виктор, пока я улыбалась Эдмунду, делая вид, что он мне нашептывает любовную чепуху.

Эдмунд еще крепче привлек меня к себе, и глазами указал на небольшую группу мужчин.

*Одилон Редон — французский живописец, график и декоратор. Творчество Редона разделяется на два периода: «чёрный» и «цветной». «Плачущий паук» жутковатый рисунок углём огромного волосатого паука с человеческим лицом получил особую известность. Материальное положение Редона, было трудным. Ему и в самом деле пришлось продать поместье Пейербальд, где прошли его детские годы. «Плачущий паук» был написан художником за шесть лет до начала убийств в Уайтчепеле.

Глава 17. Прекрати винить себя или других, овладей искусством Фен-Шуй и начни винить во всём мебель!

Маздам неуклюже вытащил из кармана засаленный клочок бумаги и развернул.

– «Елки-палки»? При чем тут какие-то елки?! – Он словно не верил своим глазам. – «Гори оно все ярким пламенем»? «Накрыться медным тазом»?

– Это… цивилизованные ругательства, – объяснил Профессор Спасли.

– Ну, так можешь взять их и…

– И? – Профессор Спасли предостерегающе поднял палец.

– И запихать себе в…

– Да?

– В…

– Куда?

Маздам закрыл глаза и сжал кулаки.

– Да горят эти все елки-палки ярким пламенем!

– Отлично, – похвалил Профессор Спасли. – Так гораздо лучше.

"Интересные времена"

– Это еще один мой старый знакомый. Но если вы и его запишите в подозреваемые, то я ничуть не расстроюсь – ответила я.

– И кто же этот наглый тип?

– Его зовут Арон Мордке Косминнс. Его семья довольно богата. Мы с ним ровесники и одно время даже дружили домами, когда были детьми. Френсис к нам присоединялся. Но это было очень давно. В подростковом возрасте наши пути разошлись и вновь мы встретились, только когда я начала выезжать в свет – поморщилась я от воспоминаний об это мерзком типе.

– Да, кажется, я его припоминаю. Ты над ним частенько смеялась и бросалась в него злыми шутками и колкими словами – задумчиво протянул Виктор.

– Да. Мы с ним … не ладили – кивнула я.

– А что так? – спросил Эдмунд.

– Он шулер, игрок и проходимец. Его компании сомнительны и знается он с очень темными личностями. За все время, что я сотрудничаю с полицией его имя то и дело всплывало в различных преступлениях. То как наводчика, то как осведомителя, то как скупщика краденного или посредника в темных делах и поиске преступников. И каждый раз ему удается выйти сухим из воды. Уиннн расскажет обо всех его делах гораздо лучше. В полиции есть на него досье – рассказала я.

– А как ему удается уйти от ответственности?

– Его семья богата. Все его дела – это, прежде всего тяга, увлечение и способ развеять скуку вот таким вот путем. Он откупается, запугивает, использует связи семьи и шантажирует.

– А ты лично с ним как-то связана кроме словесных баталий? – спросил Виктор.

– Мы пересекались в паре дел. Я была на стороне обвинителя, но всегда он или подкупал свидетелей, или находились другие подозреваемые, которые неожиданно давали признательные показания. Его так ни разу и не удалось привлечь. Ну… и еще та история с Никки Рид – замялась я, потому что рассказывать об этом не хотелось.

– Тааак…. И при чем тут наша скромница Никки? – повернулся ко мне Эдмунд.

– Ты в курсе. Это когда ко мне явилась беременная Селена, а сестру при этом она оставила в одном из притонов. А я туда отправилась. Я забрала её – пожала я плечами.

– Да, я помню. Дай угадаю? А он сидел в этом самом притоне?

– Да – коротко ответила я.

– То есть иными словами ты лишила его законной добычи? Не так ли? А еще ты его жалила словами и несколько раз обвиняла в преступлениях? Я ничего не упустил? – изогнув брови, сказал Эдмунд.

– Ну,… он вполне мог быть знаком с Селеной, первой жертвой. Учитывая, что они оба вращались в преступном мире столицы. А еще он был завсегдатаем притона, который содержала подруга Селены – выдавила я из себя.

– А есть кто-то, с кем вы двое умудрились бы не поругаться? Мне вот просто интересно? – вздохнул Эдмунд – Я думал, что это будет один, ну двое. Установим слежку и все выясним. А их тут….

– А кто стоит рядом с этим Ароном Косминнс? – вдруг спросил Виктор.

Я взглянула туда, куда он указывал и снова тихонько застонала.

– Что? – спросил Эдмунд.

– Говори уже – выдохнул Виктор.

– Это Томас Нейл Крим – выдала я нового подозреваемого – Можете смело включать его в список.

– Милый молодой человек? Немного изнеженный и франтоватый. Я бы сказал «тонкий и звонкий». Что с ним не так? Как ты умудрилась поссориться с этим одуванчиком? Цветком лесов и полей – ехидно спросил Эдмунд.

– Я талантливая – вернула я ему ухмылку.

– Крим, Крим… - известная фамилия. Предприниматель Крим – у него по-моему сеть по производству алкоголя? – наморщил лоб Виктор.