За чертой

— Кеннет не допустит, чтобы с Нади что- либо случилось. Вам не о чем переживать. — Дороти отставила кружку, в намерение закончить разговор и уйти, однако, Сильвия придержала ее рукой за локоть.

— Дороти, ваш брат не всесилен и чем меньше у него слабых мест, тем лучше. Мы с графом всегда его поддержим, но мы так же хотим, чтобы наша дочь оставалась вне политических интриг.

— А причем здесь я? — Девушка все- таки встала, расправляясь складки платья. Графиня поднялась следом.

— Его Светлость просили благословления на брак.

— Вот это поворот. — В изумлении распахнула глаза. — Тихоня. Все-таки охомутала этого прохвоста.

— Он получил отказ.

— Вы же не думаете, что это его остановит? — Довольная улыбка вспыхнула на розовых губах.

— Я не думаю, а уверена в этом. Слава Всевышним голос разума у вашего брата громче голоса сердца.

— Что нельзя сказать о Нади. Что будет чувствовать она, вы подумали?

Внутри все скручивалось от творящейся несправедливости.

— Вот в этом и заключается моя просьба, Дороти. — Графиня взяла девушку за руку. — Твой брат согласился стереть воспоминания связанные с ее болезнью. Стереть и заменить на новые. Будто она не болела, не уезжала сюда, не встретила вас…

“Как он вообще мог на такое согласиться? Это же бред!”

— Думаете, она не заметит, что ее сознание покромсали на кусочки?

В груди закипала злость. Хотелось немедленно приволочь сюда Нади, что бы та послушала, что удумали ее сердобольные родственнички.

— Разве стоит сомневаться в способностях Его Светлости?

— Нет. Уверена, он сделает все в лучшем виде.

“Придурок! Пусть только попробует! Я ему потом так подчищу память, что он имени своего не вспомнит. У меня, слава Богам, в этом опыта вообще нет. Нитуда залезу и все. Делов — раз плюнуть”.

— Хотите, чтобы я не мешалась под ногами?

— Ну что ты. — Графиня примирительно улыбнулась. — Я хочу, чтобы вы вновь стали подругами, но уже в Академии. Дороти, прошу, дай ей возможность насладится красками жизни. Она еще так молода, пусть ее юность будет беззаботной.

В этот раз ее не стали останавливать. Вылетела в коридор. Шаги за спиной заставили перейти на бег.

— Дороти. Подожди.

Голос Сверра разнесся эхом по пустынным коридорам.

“И ты туда же!” Сомнений, для чего он ее зовёт, не было. Вот только она сама решит, как ей поступить. Все обдумает и решит.

Хлопнула дверью комнаты. Настойчивый стук мешал сосредоточиться.

— Дороти открой.

— Уходи!

— Это для ее же блага, ты ведь понимаешь.

“Понимаю. Поэтому так больно”.

***

Два дня спустя….

Время давно перевалило за полночь. Гипнотический сумрак и тишина комнат и залов замка казались зловещими, но только не для его хозяина. Бесшумно ступая по широкой каменной лестнице, герцог Суррей вошёл в кабинет на втором этаже.

Его ждали.

— Милорд. — Сбросил капюшон, приветствуя графа, что секунду назад сидел возле камина, а теперь вытянулся по струнке, демонстрируя военную выправку.

— Ваша Светлость. — Склонил голову.

Пройдя к столу, сбросил плащ. Тусклый свет комнаты, не смог скрыть усталость мужчины.

— Все в порядке?

— А разве может быть иначе? — Холодная усмешка и такой же холодный взгляд дали понять, что на диалог этот человек не настроен.

— Утром я должен быть во дворце, так что давайте без долгих предисловий. Где она?

— Уснула в вашей комнате.

В стальном взгляде мелькнула боль. Мужчина на секунду сжал кулаки. Миг, и непроницаемая маска скрыла бурю в страдающей душе.

— Идёмте.

Твердой поступью вышел за дверь.

Она спала в его кровати, обняв, какую-то книгу. Густые волосы волнами лежали на подушках, длинные ресницы вздрагивали, пухлые губы были напряженно сжаты.

“Что тебе снится, мой ангел?”

Только сейчас понял, как сильно скучал. Хотелось заключить ее в объятья, поцеловать каждый сантиметр желанного тела, сделать так, чтобы страхи ночи исчезли, гонимые звуками любви.

— Ваша Светлость?

«Наверное, чересчур долго стою как истукан. Вон как папашу перекосило».

Недавний разговор с этим человеком, прожорливой гиеной вгрызся в плоть и душу, вырывая один кусок за другим.

Он не ждал, что его примут с распростертыми объятиями в этой семье. Ему было плевать, что о нем думают эти люди. Но желание, чтобы Нади стала его женой с благословления родителей, не давало покоя. Он хотел, чтобы все было правильно хоть раз в жизни. И что в итоге?

Все летит в Бездну.

Он знал, что Нади будет счастлива и без него. Ее внутренний свет будет сиять с каждым днём ярче и ярче, а он будет за ним наблюдать, стоя в тени.

Было тошно, противно, мерзко.

— Выйдите. Вы будете мешать. — Подошёл к кровати, садясь рядом с девушкой.

— Я хотел бы присутствовать.

— Хотите чтобы ваша дочь стала слабоумной. — Давил голосом. — Вмешиваться в сознание — это не прогулка по парку. Нужна концентрация и тишина. Где выход вам известно.

Дверь тихо закрылась.

Рука нерешительно легла на белокурый затылок.

“Надо сделать все, пока она спит”.

Закрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться. Выходило плохо, а точнее вообще не выходило. Тихо выругался, отстраняясь.

“Слабак!”

За грудиной сжалось так, что желание выдрать оттуда все к дьяволу стало жизненной необходимостью.

“ Так не пойдет”.

Отошел к столу, где возвышался графин с коричневой жидкостью.

“Соберись! Твои колебания ничем хорошим не кончатся”.

Тихий звон хрусталя и горло обожгла приятная горечь.

— Кеннет?

Замер.

— Кеннет.

Шорох простыней и быстрые шаги за спиной заставили вспомнить все существующие на свете проклятья. Тонкие руки обвили талию, притягивая. Невесомое объятие жгло кожу даже через одежду.

“ Это тебе наказание за все твои грехи. Чего ждёшь? Давай, посмотри на нее. Только не взвой, когда твое жалкое сердце сгорит дотла”.

— Все в порядке?

Будто почувствовав его метания, девушка отступила, пытаясь заглянуть ему в глаза.

— Все прекрасно.