За гранью джихада

– Значит, ушли в саванну, – предположил Нардин и вытащил из кармана пачку сигарет. Щелкнула зажигалка. Он глубоко затянулся, поморщился от попавшего в глаза дыма и продолжил: – Или их подобрало какое-нибудь судно на побережье, которых здесь столько ходит, что за каждым бортом не уследишь…

– А машины?

– Машины могли и спрятать. В этих краях много пещер. Бывал я здесь… с Чамберсом.

– Добром это не кончится, – покачал головой Майкл, когда мы покидали Линкольн. Он хмуро проводил взглядом замершее на приколе грузовое судно, потом посмотрел на какую-то пришвартованную у причала яхту и неожиданно улыбнулся.

– Знакомых увидел? – спросил я.

– Нет, – ответил Беннет, – просто мечтаю. Когда-нибудь, как мне надоест колесить по этим пыльным дорогам и ловить разную падаль, закрою свой бизнес. Переселюсь поближе к морю, куплю домик на побережье и парусную посудину. Буду коротать дни за ловлей рыбы и радоваться жизни.

– Демидов, – кивнул Поль, – когда мы с ним познакомились, тоже про лодку мечтал. С па-а-арусом. И ты туда же? Будешь сидеть на яхте и писать мемуары?

– Ничего ты не понимаешь, Поль! Пройдет лет десять – и вы с Каримом тоже устанете от дорог. Будете приезжать ко мне в гости. Представляете, парни, как это будет здорово? Эх, я сам себе завидую, как это будет прекрасно! – Майкл сцепил руки на затылке и даже глаза закрыл от удовольствия. – Дожить бы до этого времени… Представляете? Море, парусная яхта и тишина. Свежий ветер! Ни тебе пыли, ни стрельбы… Знай сиди и лови рыбу.

– И через два месяца ты умрешь от скуки, – хмыкнул я, – начнешь бурчать и доставать свою жену придирками: «Опять ты мне эту икру поставила?»

– Что? – не понял Майкл. – Какую икру?

– Не обращай внимания, – подал голос Нардин, – наш Карим – это ходячий сборник цитат. У него на любую ситуацию найдется десяток изречений. А про икру – так это слова из одного русского фильма.

– Хм… Икра, – задумался техасец. – Икра – тоже неплохо. Вкусно и полезно.

15 год по летоисчислению Нового мира

Побережье к западу от форта Линкольн

Полуостров, на берегу которого расположен форт Линкольн, напоминает изломанный треугольник с вершиной, врезанной в материковую часть континента. Рядом с этой «вершиной» и расположен форт Линкольн, откуда мы выехали сегодня утром. На карте Нового мира этот полуостров обозначен как территория, принадлежащая Американским Соединенным Штатам. Неподалеку от форта – граница с Европейским союзом и Техасом. Как вы понимаете, границы в этом мире – понятие весьма относительное. Как любит повторять Поль Нардин – «просто так карта легла».

Наш путь лежит на запад. Мы должны пересечь полуостров, выйти к побережью и двигаться дальше, вдоль береговой линии. От форта Линкольн до Билокси – тысяча триста километров. На всем протяжении этого пути нам попадется несколько рыбачьих хуторов (часть которых необитаемы), две или три деревушки и река Рио-Гранде. Я, кстати, один раз там чуть не утонул, вместе с машиной. Ездил выручать своего приятеля, попавшего в передрягу в форте Ли. Если быть точным – в новом форте Ли. Новые переселенцы и не догадываются, что поначалу форт был заложен у самого берега. Местные бандиты, которые вечно бродят по побережью, разнесли его к чертям, ограбили и перебили персонал. Мы тогда проходили в этих местах с Джеком Чамберсом и первыми застали картину этого разгрома.

Позже, в двухстах километрах от моря, на берегу Большой реки, нашли вполне приличное место для нового поселения. Хорошие глубины позволяли принимать небольшие суда из Порто-Франко. Так появился новый форт Ли. Правда, его крестный отец, Алекс Рэндолл Ли, уже не принимал в этом участия – он погиб в перестрелке у Западного форта, который еще называли форт «Последний привет». Естественно, когда он существовал, на карте Нового мира.

Вы, пожалуй, и не застали те времена… Было такое поселение. Располагалось неподалеку от нынешнего Вако. Примерно в трехстах километрах к востоку. Пожалуй, я даже не назову причину его ликвидации. Увы, но так часто бывает с городами и поселками. Вроде и в хорошем месте расположены, и жители не жалуются, но жизнь уходит, как песок сквозь пальцы. Все понемногу замирает – и вот жители уже укладывают чемоданы и перебираются в соседние поселки. Город пустеет и умирает. Его некогда оживленные улицы заносит песком и пылью. Зарастают травами дороги. И лишь бродяги, заблудившиеся в саванне, останавливаются в таких местах на ночлег. Они заберутся в какой-нибудь опустевший ангар с прохудившейся кровлей и ночью, сидя у костра, будут прислушиваться к голосам мертвого города. Где-то хлопнет оторвавшийся лист жести. Или какая-нибудь труба раскачивается с противным скрипом и методично стучит в стену дома. Завоет большая гиена, которая устроила логово в одном из заброшенных домов. Утром люди осмотрятся и поедут дальше. Сплюнув перед этим на приютившую их землю: «Ну, к дьяволу, это место! Здесь что-то нечисто…»

– О чем мечтаешь?

– Что? – переспросил я и посмотрел на Майкла, сидящего за рулем. Видимо, и правда задумался о какой-то ерунде. Нардин мирно спал, раскинувшись на заднем сиденье, изредка всхрапывая во сне.

– Ты уставился в окно, словно на экран телевизора, – пояснил Беннет.

– Да так, – отмахнулся я, – что-то накрыло… Надо кофе попить. Будешь?

– Наливай.

К вечеру мы проехали около трехсот километров, пересекли «американский» полуостров и опять выбрались на побережье. Еще через тридцать километров мы наткнулись на небольшой хутор, расположенный прямо на берегу. Дом, обнесенный хлипкой оградой, покосившийся сарай на краю обрыва и сети, развешанные для просушки.

Рядом с домой копался седой старик. Сгорбленный, с длинной бородой, он неторопливо ковылял по двору, что-то бурча на ходу. Грязная рубашка, замызганный «фермерский» комбинезон когда-то голубого цвета и разбитые ботинки без шнурков. На голове – засаленная бейсболка с какой-то непонятной эмблемой. Заметив нашу машину, он остановился и положил руку на пояс. Если я не ошибаюсь… Да, точно так. У него из кобуры торчит рукоять обреза двухствольного охотничьего ружья. Мы подъехали поближе и остановились рядом с оградой.

– Добрый вечер, сэр. Переночевать можно?

– Ну да… За постой деньги платят, – настороженно начал старик. Потом немного помолчал, пожевал губами и сменил тон на более приветливый: – Ночуйте, раз надо. Не в саванне же спать. Найдется местечко. Ну да… Правда, в доме тесно. Разве что в сарае.

– Мы заплатим, – кивнул я.

– Ну да, – тряхнул головой старик и обвел нашу компанию водянистым взглядом. – Ну да… Люди вы бывалые. Ну да… Двадцать экю, думаю, не будет дорого. Если немного добавите, то жена разогреет ужин.

Я уже открыл рот, но меня опередил Нардин:

– Спасибо, не надо. У нас найдется чем закусить.

Старик еще немного покрутился около машины, показал нам сарай и ушел в дом. Было слышно, как он задвигает засов. Дрогнула на окне занавеска. Видно, жена заинтересовалась гостями.

– Ты чего от ужина отказался? Будем консервы жрать?

– Мне старик не понравился, – пробурчал Нардин. – Слишком у него глаза цепкие. И еще что-то непонятное. Не могу вспомнить, но я его где-то видел.

– Согласен, – кивнул Майкл и, прищурившись, осмотрел двор. – И взгляд у него липкий, как кленовая патока. Непростой дед.

– Ладно, нам с ним детей не растить. Умоемся и пойдем спать.

Майкл кивнул, но на берег с нами не пошел. Остался рядом с машиной. Поднял капот и начал рассматривать двигатель, словно надеялся увидеть что-нибудь новое. Мы с Полем спустились на берег. Морская вода была теплая, как парное молоко.

Пока я умывался, Поль сидел на берегу с автоматом на коленях и курил. Да, это простая мера предосторожности. В этих местах никогда не знаешь, какая тварь вздумает проверить твою шкуру на прочность. И пока ты чистишь свои зубы, она может пустить в дело свои.