За гранью

– Странно! Я помню, как ты выделялся на курсе. – Карл достал из коробочки бумажную салфетку и подложил ее на стол, прежде чем поставить стаканчик. – Расскажи мне поподробней о том деле, о котором упоминал по телефону.

– Я ищу литовскую девушку, которая пропала в две тысячи десятом году. Она была проституткой, и многое указывает на то, что ее продали и через посредника переправили в Швецию.

– Подобно множеству других девушек, как я с сожалением вынужден констатировать. В последние годы на нас хлынул настоящий поток проституток.

– Мне казалось, у вас запрещены секс-услуги. Неужели этот закон совсем не действует?

Карл откинулся в кресле:

– Проклятый запрет! Это какая-то чертова выдумка! Раньше у нас был контакт с девушками и сутенерами. Теперь же мы их всех распугали. Мы не знаем, что происходит в этой среде, а девушки вовсе лишились защиты. Они беззащитны перед насилием, перед садистами и всяческими извращенцами. В довершение всего у нас объявился психопат, который ходит на свободе, имея на совести несколько убийств. Он выбирает своих жертв среди проституток и делает из них, прости господи, чучела. – Карл возмущенно тряхнул головой.

– Тот, что оставляет девушек на свалке?

– Ты знаком с этим делом?

– Прочел об этом сегодня утром в газете «Экспрессен».

– Так в чем тебе нужна помощь? – спросил Карл.

– Я подумал, может быть, в ваших данных есть сведения о девушке, которую я разыскиваю?

– Ты с официальным запросом? – Карл строго глянул на Томаса.

– Нет, – с сожалением развел руками Томас. – Я знаком с ее матерью, и только.

– Ты знаешь, сколько девушек пропадает каждый год?

– Порядочное число, как известно. И все-таки мне очень нужна твоя помощь.

Карл погладил галстук, который лежал на его круглом животе, как дохлая змея.

– Но если тут не полицейское расследование по всей форме, то…

Томас подался вперед:

– Единственное, о чем я прошу, – это чтобы ты пропустил имя и данные через систему и проверил, есть ли у вас какие-то сведения о ней. Вдруг что-нибудь найдется, что указывало бы на ее местонахождение или на то, что с ней случилось.

– Я, конечно, сочувствую тебе, но прежде, чем искать ее, мне нужно иметь в руках конкретное дело или официальное обращение от датской полиции. Мне самому случалось увольнять подчиненных и за меньшие нарушения. Система ведь существует не для частного пользования, какими бы благородными мотивами мы при этом ни руководствовались. – Он опять строго посмотрел на Томаса.

– О’кей, понимаю.

Карл мельком взглянул на наручные часы, давая знак, что их короткая встреча подходит к концу.

– Человека, которому ее продали, звали Славрос. Тебе это имя что-нибудь говорит?

– Владимир Славрос?

Томас кивнул.

– Насколько надежны эти сведения?

– Весьма надежны. У меня есть свидетель из числа соучастников.

– То есть свидетельские показания или признание относительно этого обстоятельства?

– Ни то ни другое. И я сомневаюсь, что когда-нибудь его получу. Члены восточноевропейских банд, орудующих в Копенгагене, не славятся доносами на своих.

– И здешние тоже. – Сложив ладони, Карл задумчиво поднес к губам кончики пальцев. – Как ты думаешь – девушка даст свидетельские показания против Славроса, если мы ее найдем?

– Такое вполне вероятно.

– В этом случае мы охотно бы с ней поговорили.

– Для начала надо, чтобы ты включил компьютер, – сказал с улыбкой Томас и кивнул в сторону экрана.

Карл тяжко вздохнул:

– Какие данные на нее у тебя есть? – Он сел за клавиатуру.

Томас быстро сообщил ему данные Маши, и Карл ввел их в компьютер. Через секунду на экране высветился ответ: «Совпадений не найдено».

– Вряд ли стоило рассчитывать на такую удачу.

– Это почему же?

Карл повернулся к нему вместе со стулом:

– С тех пор как я тут работаю, мы все время пытаемся засадить Славроса.

– Это не просто, верно?

– Я сам, Даль и Линдгрен, – сказал Карл, указав на двух своих помощников, которые сидели за столами напротив. – Мы потратили на него не одну тысячу рабочих часов.

Оба сотрудника кивнули Томасу, оторвавшись от экранов.

– Так отчего же вы до сих пор его не поймали?

Все трое дружно хохотнули.

– Славрос – ловкач и умеет выкручиваться, – ответил Линдгрен, ровесник Карла, с большими выпуклыми губами и гладко причесанными на косой пробор волосами. – Он всегда действует через подставное лицо.

– А в тех редких случаях, когда нам уже удавалось выдвинуть обвинение, – добавил Карл, – никто не осмеливался дать против него свидетельские показания.

– Один только раз нам чуть было не удалось его посадить, – сказал Линдгрен.

– Это когда?

– Года два назад. Мы провели тогда большую облаву в «Кей-клубе», одном из его заведений.

– И что же произошло?

– Перед самым нашим приходом он успел вывезти всех девушек, так что для нас это мероприятие кончилось провалом.

– Но ведь там же по-прежнему работают девушки? – удивился Томас.

– Нам это прекрасно известно, но времена переменились. Даже члены королевской семьи посещают стрип-бары, – ответил Линдгрен, выразительно выставив мизинец.

– Ну а где находится Славрос, это вы знаете?

– Он повсюду, но неуловим, умеет уклоняться от радаров, – сказал Карл.

– Но вы продолжаете им заниматься?

– Официально – да. Но у нас много других, более приоритетных, задач, – ответил Карл. – Никому на самом деле не интересна судьба каких-то иностранных девиц. Политикам это не нужно, так как не привлечет на их сторону новых голосов. Ну а такие, как Славрос, этим пользуются.

– Я тут прочел об одном эпизоде на железнодорожном вокзале, случившемся года два тому назад, – сказал Томас, глядя на Карла. – Ты им занимался, и вы тогда задержали людей из банды Славроса. Что там произошло?

– На железнодорожном вокзале? Ты имеешь в виду Центральный? – уточнил Карл.

– Да, речь шла и о попавшей под поезд проститутке.

Даль усмехнулся и поднял голову от клавиатуры:

– Та, что оказалась с кучей денег. Ребята потом два дня бегали по вокзалу, собирая тысячные купюры в туннеле. Там было больше ста тысяч.