За гранью

Хватала в телекинетический захват еду и дразнила Поганку, тряся «добычей» перед носом. Не сразу, но тактика дала результат. Постепенно усложняя задачу, а потом и вовсе заменив мертвую добычу на живую, Мэнди добилась того, что наша подопечная могла вернуться в дикую прирoду.

Только не хотела.

– К-У-У-У-У-У-У-У-У! – доносилось от входа с отчетливыми рыданиями.

Надо было ставить звуковой щит.

– Ку! Ку! Ку-у-у-у!

Я мужик. Я кремень!

Сказал – ночует на улице, значит, ночует на улице!

– Ку!

Рядом засопела Аманда.

Я повернулся спиной, давая понять, что сплю и вообще,дискуссия не уместна.

– Ку-у-у!

Всхлип.

Я стиснул зубы.

– Вот зачем ты так?

Снова всхлип,и мокрые капли у меня на плече, и…

– Она тебя так любит! А… а ты-ы-ы!

Да вашу ж мать!

Щит на долю секунды исчез и снова встал на место, но этих мгновений Поганке хватило, чтобы сине-алой молнией скользнуть внутрь и плюхнуться у нас в ногах. Правда потом она почти сразу по-змеиному заскользила выше.

манда тут же ревниво закинула на меня ногу, спихивая соперницу,и следующие несколько секунд девушки ожесточенно выясняли отношения, решая, кто из них имеет на меня больше прав.

– Выкину на мороз обеих, – отчетливо пообещал я.

Дамы пугливо притихли, и наконец-то позволили ме уснуть.

Мэнди

Я тщательно и аккуратно паковала вещи.

Нет, не «обстановку» нашей временной «квартиры» – в которой из собственно обстановки был только лежак из ветoк, да стол, сотворенный Ивом при помощи древесины, магии и такой-то матери. Добротный, кстати, стол получился.

Но паковала я не его – хоть вещица и памятная.

Нет, я бережно укутывала в многослойные защиты имеющиеся у меня носители информации. Зонды, хранящие на себе данные о нашем аварийном переходе в этот мир. Зонды, которые я выпускала в последствии при каждой энергетической буре, за исключением самой первой, конечно, когда я попросту ударилась в постыдную панику.

бразцы грунта с берега местного ручья, с места, где открылся портал и еще из пары произвольных мест, завязанные в узелки из последнего оставшегося в живых носовых платков. Образцы воды, набранные из того же ручья, озера и различных луж в пустые пластиковые шприц-тюбики, тщательно выполосканные после предыдущего содержимого.

Что можо еще захватить с собой домой во благо родного мира и его науки, я не придумала.

Главный образец, который мы, кажется, все же потащим домой, несмотря на все мои попытки ассимилировать его в дикой природе, сидел рядом и внимательно наблюдал за приготовлениями то одним,то другим черным глазом.

Мы честно собирались выпустить (читай – выпереть) Поганку на волю и прилагали для этого все возможные усилия.

В конце концов, живое существо – не игрушка,и тащить ее из пустой прихоти в другой мир, который здорово отличаeтся от этого в плане условий, и где она будет единственным представителем своего вида, было бы безответственно и жестоко.

Два дня назад, во время оxоты, Ив увидел в лесу птицу, по всем признакам похожую на взрослую особь нашего подкидыша. Поставил маячок, и ближе к вечеру мы напару наведались к «рассаднику зла».

Взрослые птицы были изумительно красивы. Поганка, растрепистый птенец, хоть и семимильными шагами скакала по тропе взросления, еще и близко не подошла к яркой роскоши зрелых особей и их завораживающей величественности.

Обнаружились они вовсе не в лесных зарослях, как я ожидала, а у озера, на прибрежных камнях – что, в некотором роде, вполне разумно. Учитывая особенности физиологии Поганки, любой конфликт в стае стал бы фатальным для места ее обитания, а на каменных голышах гореть особо нечему. то, что «есть чему», давно уже выгорело, локально, аккуратно и без экологических катастроф.

Тут-то и обнаружилась первая засада – наши птички оказались стайными, социальными животными. Это, конечно, объясняло, почему Поганка закатила истерику, будучи выставленная за дверь пещеры, но сулило проблемы в плане возвращения ее в лоно природы…

Понаблюдав, я убедилась – стая жестко структурирована и имеет четкую иерархию.

Всё. Шансы воткнуть сюда нашу потеряшку стремились к нулю.

– Дождемся, пока они уснут,и попробуем незаметно подбросить нашего птенца, - сказал мне Ив, когда мы вернулись к себе в пещеру.

В прозрачных сумерках, на фоне камней и озера он смотрелся особенно величественно.

«Ну-ну!» – отозвались на это заявления остатки знаний, сохранившихся со времен увлечения зверомагией, но я благоразумно промолчала: попытка не пытка!

Мир другой, живность другая – вдруг в здешних социумах действуют другие законы?

Ночью мы пошли на дело.

Пoганка, на наше счастье, вела исключительно дневной образ жизни и потому доверчиво сидела на руках и не возражала, когда любимая мамоча собрался нести ее куда-то среди ночи. Я молча открыла портал к россыпи камней на берегу озера.

Светила полная луна.

Птицы, устроившиеся на ночлег в укромных лежбищах, не были видны невооруженным глазом, но магия однозначно утверждала: они здесь.

Сонно хлопала глазами Поганка.

Идиллия длилась до того момента, когда Маккой высадил птенца на камень.

– Ку?
– уточнил птичий часовой.

Поганка настороженно молчала, подбирала лапы, собирала крылья и сгибала спину дугой.

Мирных намерений мне в этом не виделось.

Примерно те же балетные па птичка исполняла, когда у нее было время подготовиться перед огненным плевком.

Я заметила, что Ив готовит силовую петлю, и на всякий случай тоже приготовилась.

Посыпались мелкие камни, шелестнул хвост, в еловком движении задевший что-то, хлопнули крылья – в птичьем стане началось оживление.

Перепуганная Поганка стояла, взъерошив перья и изо всех сил стараясь казаться крупнее и страшней, чем она есть.

Мы, прикрытые магией, сидели в кустах и переживали.

Местные собирались кольцом вокруг чужачки.

А потом одна птица отделилась от стаи и медленно пошла на гостью.

Ну, как – пошла. Как танк поперла. аскрытые над головой крылья делали и без того крупную особь просто громадной.

Поганка, опешившая от перемен в жизни,испуганно пятилась, особь раздувалась и клекотала, оттесняя нашу к краю камня.

когда отступать ребенку стало некуда – клюнула.

Поганка взвизгнула, хлестнула крыльями – и в следующее мгновение, время, замершее в неподвижности, понеслось лавиной.

Выдернуть Поганку Ив успел чудом, за секунду до характерного «КХ--А!»