За лесом - Березовая Роща

Не заметила, как очутился рядом Аркадий и участливо спросил:

– Что, очень болит?

Василинка покачала головой и улыбнулась.

– Давай провожу тебя домой, - предложил Аркадий.
– А если идти не сможешь, то на руках донесу.

Василинке было смешно и радостно от этих слов. Аркадий всю дорогу шутил и смеялся. Он говорил самые обычные слова, а Василинке казалось, что они наполнены огромным особенным смыслом. На прощание парень крепко пожал руку Василинке:

– Прощай, золотая фея!

– Еще чего выдумаешь! Будто в сказке живешь.

– Да в какой еще чудесной! Оглянись вокруг, какая красота!

Василинка лишь теперь заметила, что край леса пламенеет ярким заревом и вот-вот из-за вершин белых берез выкатится золотистое солнце.

Аркадий еще раз на прощание пожал ей руку. Как завороженная стояла Василинка на месте и глядела ему вслед, пока он не исчез из глаз. Так сладко щемило в груди, так хорошо было на душе, как не было еще никогда до сих пор...

Короткий, как и купальская ночь, сон прервался словами матери:

– Вставай, доченька, вон как высоко поднялось солнце. Скоро девчата в церковь пойдут.

– Пусть себе идут, - сонно протянула Василинка и сильней зажмурила глаза.
– Я лучше к Тоне сбегаю.

Тоня теперь нигде не бывает: как вышла замуж, словно за стеной очутилась. Малыш привязал ее, с места не сдвинешься. Свекровь отпускает Тоню только на работу, а так куда, в праздничный день - и не думай. Попросится к своим съездить - в ответ услышит: "Нечего понапрасну мучить коня. Пусть лучше от работы отдохнет".

Тоня жалеет маму, жалеет Василинку. Не все им рассказывает о жизни за богатым мужем. В доме есть хлеб и к хлебу, но так наработаешься, что еда в горло не лезет. А еще...

– С немилым мужем жить, - со страданием в голосе говорила Тоня, - все равно что несоленый суп хлебать!..

ИСПОЛНЕННАЯ МЕЧТА

Быстро проходили дни и недели. Школа достраивалась. По поручению сельсовета Василинка переписывала в своей и соседних деревнях детей школьного возраста. С нетерпением ждали приезда учителя. Наверное, он будет добрым и сердечным человеком, приветливым и умным, потому что как же он станет учить детей!

И вот уже новая и довольно просторная школа глядела чистыми окнами на окрестности. Петр принес большой портрет Владимира Ильича Ленина и прикрепил его к стене, а Василинка украсила портрет густыми еловыми лапками.

Через несколько дней произошли сразу два события: уезжали в Гомель студенты-практиканты и таксатор с женой, а вечером встречали учителя, за которым дядя Семен ездил на станцию. Еще заранее крестьяне обсудили, где устроить его жить. Наверное, лучше всего у Агаты. Она женщина хозяйственная, приветливая и чистоту любит. Сама с двумя детьми в тристене поживет. На том и порешили.

И вот Семен привез невысокого худощавого парня. Тот легко спрыгнул с телеги, снял две связки книг, сунул под мышку дощатый ящик и осторожно понес в дом. А назавтра Василинка узнала, что учитель привез ящик, который говорит человеческим голосом. Самого человека не видно, а голос его передается, может, из самой Москвы.

С помощью Василия учитель установил на крыше длинный шест-антенну и пригласил молодежь в школу.

Со всей деревни собрались девушки и парни поглазеть на такое чудо. Ящичек стоял на столе в классной комнате и время от времени издавал непонятные звуки. То что-то в нем шипело, то тренькало и шуршало. Учитель покручивал винты, ящик хрипел и всхлипывал, и, наконец, сквозь шум и треск пробился человеческий голос:

– Внимание, говорит радиостанция имени Коминтерна...

В ящике вновь что-то завыло и затрещало.

– Где-то поблизости гроза, - объяснил учитель.
– Атмосферные помехи.

Но все были поражены. Это же не шуточки: Москву услышали!

С того дня каждый вечер в школу собирались крестьяне, хотели послушать о том, что делается на свете. А дети по утрам весело бежали на занятия.

Теперь и Митька живет в своей семье, ведь школа совсем близко. Он поправился, повеселел, больше не глядит на отчима искоса и до позднего вечера пропадает в школе. С наступлением сумерек учительский ящик не так шипел и трещал, часто можно было послушать музыку и пение.

Похолодев от волнения, стоит Василинка у покрытого кумачом стола. Стучит, едва не выпрыгивает из груди сердце. Учитель Иван Николаевич ведет комсомольское собрание.

– А сейчас ты, Василинка, расскажи свою биографию. Надо же и мне все знать о тебе.

"С чего бы начать?" - мучительно думает она, переминаясь с ноги на ногу.

– Смелей, смелей, - подбадривает Иван Николаевич.

– Ну, родилась я в семье железнодорожника. Ну, жила в городе... Ну, а после смерти отца несколько лет батрачила. Нынче живу дома...

– Хорошо, Василинка, только не надо начинать каждое предложение со слова "ну".

Василинкино лицо краснеет. Стыдно ей, хоть сквозь землю провались. А комсомольцы задают один за другим вопросы: и что она читает, и какую общественную работу ведет?

– Книжек нету в нашей деревне, - пытается хоть немного оправдаться Василинка, - а если бы и были, то хозяева ни за что не разрешили бы читать. А вот теперь, как вернулась домой, прочитала очень интересную книжку. Мне дал ее Федор и посоветовал читать вслух девушкам и парням. Я так и сделала. И все, кто был у нас в доме, внимательно слушали.

– А как называется книжка?
– спросил учитель.

– Про Овода, - ответила Василинка.

– А кто написал эту интересную книжку?

Василинка не знала. Она не задумывалась о тех, кто пишет книги.

– Авторов книжек надо знать и почитать, они заслуживают этого, потому что отдают нам свой ум, знания и сердце, - сказал Иван Николаевич.
– А ты, Василинка, продолжай читать своим друзьям интересные книжки. Это и будет твоей общественной обязанностью.

– Она это с радостью. Очень уж охоча до книжек, - воскликнул Петрок.

– Лучше нее никто в деревне читать не умеет.

От такой похвалы щеки у Василинки зарделись алым маком.

– Ну что ж, очень хорошо, - улыбнувшись, говорит учитель и протягивает Василинке книжку в серой обложке.
– Будешь ее читать вслух комсомольцам.

Василинка внимательно разглядывает книжку. На обложке читает: "Политграмота". А учитель спрашивает:

– Скажи, Василинка, как будешь дальше жить?

– Хочу учиться.

Она не знала, где и как она будет учиться, но это было самое сердечное, самое заветное желание.