За спиной – двери в ад
Шрифт:
– Нину? – удивилась Юдина. – Так Ниночка здесь уже давно не живет. А вы кем ей приходитесь? Подруга?
Тон у нее был доброжелательный и в то же самое время тревожный, испуганный.
– А вы, стало быть, ее родители.
– Ну да…
– Видите ли, у меня к вашей дочери есть одно важное дело. Это касается денег…
– Что, должна? Нина и вам должна денег?
– Да нет, это я ей должна… Просто когда-то давно у меня была сложная ситуация, я заняла у нее. И вот теперь ищу ее, чтобы вернуть долг. Обращалась к одной знакомой, с которой они вместе работали…
– К Светке, что ли? – нахмурился Павел.
– Ну, да…
– Так она знает, что
– А адрес вы ее знаете?
– Да вы проходите, – вдруг спохватилась Юдина, – проходите… Ну надо же! Человек пришел долг вернуть, а Нины нет…
Ирина прошла в комнату, чистенькую, но довольно бедно обставленную. По дороге больно ударилась об ящик с помидорами.
– Ой, вы осторожно, не ударьтесь, это мы урожай с дачи привезли вчера, вот, не успели еще переработать… У нас тут, в Солнечном, дача. Некоторые считают, что проще купить овощи на рынке, но мы с Пашей с удовольствием копаемся в грядках… Вот, садитесь, пожалуйста. Вас как зовут-то?
– Ирина.
– Хотите чаю? У меня и пирожки есть, с яблоками. И яблоки, между прочим, свои.
Павел Юдин исчез и вскоре вернулся в новом спортивном костюме. Вид у него был какой-то ошарашенный. Ирина подумала даже, что он выглядит испуганным. С чего бы это?
– Знаете, у нас редко бывают гости… – защебетала, оживая и приходя в себя, Татьяна. – Уж не знаю, как так получилось, что друзей мы так и не завели. Живем вот с Пашей, мужем моим, и нам как бы никто и не нужен. Он мне и муж, и вместо подружки… Паша, ты поди чайник-то поставь… И лук выключи, а то сгорит. Потом борщ доварю.
Паша покорно вышел из комнаты. Юдина оглядела Ирину с головы до ног.
– Что-то я не припомню вас… Должно быть, вы познакомились с Ниночкой, когда она уже съехала от нас, она же захотела вольной жизни, сняла квартиру, это ее братец, сынок наш, Виктор, надоумил. Ну, они молодые, сами знают, как жить… Я, конечно, была против. Говорила ей, что пропащее это дело – снимать квартиру. Но она не послушала. Она вообще по жизни как-то больше брата всегда слушала. Ну, Виктор у нас самостоятельный, знает, что делает… Во Франции они. В Париже, – произнося последнее слово, она задрала подбородок, явно важничая.
– Где-где? – Ирина сделала вид, что сильно удивилась. – Нина – в Париже? Ничего себе. Я-то думала, что вот долг ей отдам, она обрадуется…
– А велик ли долг?
– Да нет. Хотя это как сказать… Тысяча долларов.
– Ну, не маленькие деньги, – глаза Юдиной заблестели. – Но не думаю, что они очень уж сильно поправят ее материальное положение. Слава богу, с деньгами теперь у Ниночки все в порядке. Отхватила себе богатого мужа, очень хорошего, вот и уехала к нему туда, в Париж.
Чувствовалось, что мать Нины страшно горда за дочь. С одной стороны, ей хотелось похвастаться тем обстоятельством, что дочка так удачно вышла замуж и уехала жить во Францию, с другой – хотелось произвести впечатление тем сытым спокойствием, которое это положение Нины накладывает и на жизнь родителей.
Ирина же, собираясь сначала, как и было запланировано, сообщить родителям, что она пришла, чтобы стребовать долг с Нины, почему-то сделала все наоборот. Вероятно, она интуитивно чувствовала, что говорить о материальных трудностях Нины можно со знакомыми или подругами, а вот с родителями, чтобы расположить их к себе, следовало действовать иначе. И она не ошиблась. Если в первом случае ей просто сухо ответили бы, что Нины нет и они не знают, где она, не желая тревожить свою дочку каким-то
там долгом, то сейчас ее, желавшую отдать долг дочери, усадили за стол, налили чаю и теперь с удовольствием рассказывали гостье о счастливой судьбе дочери.– Я так рада за нее… Мы общались с ней не очень долго… Сначала я работала на кассе, она учила меня всем премудростям… Ну, вы сами понимаете… А потом мы как-то так сдружились, вместе ходили на танцы, помогали друг другу… Ну а потом у меня появились проблемы, я чуть было не потеряла квартиру… Словом, один парень обвинил меня в том, что я украла у него золотой перстень… Меня даже в милицию вызывали… Очень неприятная была история. И вот тогда-то мне и понадобились деньги на адвоката. Я понимала, конечно, что этот парень… Валерием его звали… что он блефует, что все равно ничего не докажет… А… Даже неприятно все это вспоминать.
– Да вы и не вспоминайте… – сочувственным тоном сказала Юдина. – А вот и Паша пришел с чаем! Паша, ты пирожки в микроволновке подогрей… Что пустой чай гонять? А хотите икорочки домашней? Из кабачков, моркови? Мне соседка рецепт дала, так вкусно получилось… Я сначала на пробу немножко сделала, а завтра вот привезем овощи с дачи, и я уже много накручу, по банкам разложу… Жаль, что Ниночка далеко, не попробует… Ну, она там совсем в другом мире живет, конечно. Европа! – Она многозначительно подняла палец кверху. – Там все по-другому. И никто ничего не заготавливает впрок. И здесь у нас, в Москве, тоже мало кто консервирует что… А вот мы с Пашей…
– Я вот что хотела спросить… Вернее, адрес-то вы мне ее дадите, как я понимаю, и деньги я ей вышлю. Просто хотелось вас спросить. Вот та история, которая произошла с ней три года тому назад, перед тем, как она, выходит, уехала из Москвы…
– Какая история? – как-то не очень заинтересованно, скорее машинально спросила Юдина, принимая из рук мужа блюдо с горячими пирожками и ставя в центр стола. – У нее их, этих историй, много было…
– Да там… ребенок у нее родился, что ли…
Блюдо бухнулось на стол с таким зловещим стуком, что все вздрогнули.
– Ребенок? – У Татьяны Юдиной округлились глаза. – А мы с отцом ничего и не слышали… Нет, я знала, конечно, что у нее ухажеры были… Да я и сама как-то видела ее здесь, неподалеку от нас, на рынке, она прогуливалась с каким-то парнем… И видно было, что парень несерьезный какой-то, и вообще, черный, кавказец… Но про ребенка я ничего не слышала…
– Значит, – покраснела Ирина, понимая, что преждевременно подняла тему о ребенке, – я и не должна была вам ничего рассказывать… Просто я знаю, что Нина была беременна. И это было незадолго до того, как мне пришлось вернуться на полгода к родителям, в Псков… У меня там тоже парень появился, и время полетело… Словом, мы с Ниной потеряли друг друга из виду. Я замуж вышла, сына родила, потом мы с мужем в Москву переехали, я бухгалтером очень удачно, надо сказать, устроилась, а муж у меня в Метрострое работает… Уф… Надо же, и зачем я вам только про ребенка ее сказала?
Юдина, все это время пристально смотрящая на Ирину, казалось, лишилась дара речи.
– Паш, ты слышишь, чего говорят-то? – наконец проговорила она осипшим от волнения голосом. – Будто бы Нинка наша кого-то родила… А это точно?
– Да нет, не точно. Просто мы же общались с ней какое-то время. Она нормальная девчонка была, говорила, что когда забеременеет, то не станет делать аборт… Вот я и подумала. Да вы не слушайте меня. Раз вы ничего не знаете, значит, она никого и не родила… иначе заметили бы…