За тебя, Родина!

– Ой!

Подсознание среагировало быстрее мозга и Шольке мгновенно обернулся.

На пороге стояла она, его любимая Лаура! В своей обычной форме медсестры, халате с фартуком и шапочке, ботинках на низком каблуке, изящно заколотыми волосами. Маленький округлый ротик приоткрыт от удивления, в глазах неверие сменяется невообразимым счастьем, девушка как будто приросла к полу.

– Лаура!

– Гюнтер!
– одновременно воскликнули они, и какая-то мощная сила сама бросила его навстречу любимой..

..Очнулся он, должно быть, через несколько минут, обнаружив в своих крепких объятиях такое родное тело девушки, от которой Гюнтер не смог бы отказаться ни за что в жизни. Шольке прижал её к себе, жадно вдыхая знакомый запах волос, а она уткнулась ему в грудь и тихо всхлипывала, промокая маскировочную куртку своими слезами.

Внутри оберштурмфюрера соловьём заливалась птица счастья, а сердце било как барабан, разгоняя горячую кровь по венам могучего тела, тут же забывшего про свою усталость и невзгоды. Хотелось просто стоять и не отпускать от себя Лауру, но мозг здраво напомнил что его вряд ли вызвали сюда только для того чтобы он встретился с любимой девушкой.

– Гм-гм!
– деликатно напомнил о себе доктор Лейтман, по-прежнему сидя за своим столом.
– Я, конечно, понимаю что такое долгожданная встреча после разлуки, но вынужден напомнить Лауре об истинной причине появления тут оберштурмфюрера Шольке.

Гюнтер опять покосился на него с изумлением, потому что не понимал о чём тот ведёт речь. А вот его девушка, видимо, кое-что знала, поскольку чуть отстранилась, посмотрела ему в глаза и покраснела. Так-так-так, интересно.. Что она натворила?

– Ну что, девочка, мы ждём!
– по-доброму усмехнулся штабс-арцт, сложив руки на груди и улыбаясь словно "Шрэк" из будущего мультфильма.
– У нас с тобой через пятнадцать минут ещё одна операция, да и Шольке, скорее всего, нельзя здесь надолго задерживаться.

Теперь заинтригованный взгляд Гюнтера остановился на ней, словно молчаливо спрашивая любимого человека, в чём тут дело?

Покраснев ещё сильнее медсестра отступила на полшага, закрыла глаза, будто собираясь с духом, а затем произнесла слегка дрожащим голосом:

– Гюнтер.. мне надо тебе кое-что сказать..
– и затихла, нервно теребя подол белого фартука.

Подождав секунд пятнадцать и не дождавшись продолжения он решил приободрить её, нежно погладив по щеке и сказав:

– Я тебя внимательно слушаю, любимая.

– Уже неплохо, Лаура, молодец!
– произнёс главный врач полка, наблюдавший за всей этой сценой.
– Хорошо, если ты никак не можешь найти правильные слова то я скажу сам..

– Не надо, доктор Лейтман!
– отчаянно вскинулась девушка, умоляюще посмотрев на него.
– Я смогу! Вот прямо сейчас!

– Да что происходит, наконец?!
– потерял терпение Шольке, переводя растерянный взгляд с Лауры на её начальника.
– Мне кто-нибудь может объяснить нормально?

– Гюнтер.. любимый мой..
– запинаясь после каждого слова произнесла она тихим голоском, то и дело отводя взгляд: - Я.. я.. я беременна..

Новость буквально оглушила его, оставив впечатление как от близкой контузии тяжёлого снаряда или авиабомбы. Уши заложило, мозг пришёл в замешательство, пытаясь осознать услышанное, тело одеревенело. Шольке только и мог что смотреть на неё, не в силах даже пошевелиться.

Боже, у него будет сын!!! Его копия!!! С которым он после войны будет играть в футбол, ходить в походы, учить стрелять и драться, помогать советами в разных жизненных ситуациях.. Господи, да можно найти миллион дел которые захочешь делать с родным сыном! Раньше Гюнтер не знал этого чувства, когда мужчина понимает что у него теперь есть наследник, которому можно будет передать всё чего добился сам, и теперь обнаружил что это, оказывается, чертовски приятное ощущение!

А если дочка? Тоже хорошо! Станет верной маминой помощницей, такая же красивая и добрая как сама Лаура! Восторг распирал оберштурмфюрера, тысячи бессвязных обрывков мыслей проносились в голове, не успев оформиться..

Теперь уже девушка выжидающе смотрела на него, с какой-то внутренней тревогой и.. опасением? Сначала Гюнтер, будучи вне себя от радости, не понял почему и чего она опасается, но реалии двадцать первого века быстро привели его к осознанию. Вот оно что.. Ну что ж, надо сразу давить такие глупые мысли у Лауры, иначе она себе там такого навыдумывает!

И, преодолев психологическую контузию, Шольке радостно захохотал, широко распахнув объятия и выпуская из себя всю ту положительную энергию которая буквально захлёстывала его. Подхватив пискнувшую от неожиданности любимую он стал кружить её вокруг себя, исступленно целуя куда попало. Лаура сначала стеснительно хихикала, просила поставить её на пол, но потом её тоже захватил водоворот счастья и она стала горячо ему отвечать.. Неизвестно к чему бы всё это привело но доктор Лейтман, о котором они оба абсолютно забыли, спустил их с небес на землю.

– Так! Оберштурмфюрер, Лаура! Возьмите себя в руки!
– ворвался в его уши строгий но отеческий голос главного врача госпиталя.
– Очень рад что теперь у нас в Рейхе скоро появится новая семья, и поздравляю вас с этим! Надеюсь, вы уже думаете о свадьбе?
– с намёком спросил штабс-арцт, подмигнув им обоим.

– Естественно!
– искренне ответил Гюнтер, окончательно всё для себя решив. Сыну.. или дочке обязательно нужен законный отец, а значит это торжественное мероприятие нельзя надолго откладывать.
– Думаю, приблизительно через месяц, когда окончательно добьём Францию и я смогу вырваться в Берлин. За это время и наши родители успеют подготовиться, так что всё нормально.

Внезапно в голове всплыла одна весьма своевременная мысль и Шольке поспешил тут же её озвучить:

– Постойте, герр штабс-арцт, поправьте меня если я ошибаюсь но, кажется, в таких случаях надо отправлять беременных в тыл?

– Совершенно верно, оберштурмфюрер, так и есть!
– довольно кивнул доктор Лейтман, взяв со стола пару каких-то бумаг.
– И поскольку, в отличии от вас, я узнал о беременности фройляйн гораздо раньше то успел всё оформить. Это приказ, подписанный мною лично, о том что медсестра Блюм увольняется из рядов медицинской службы "Лейбштандарта" по причине.. хм, прибавления в семье. Также мной подписана блестящая характеристика на неё, чтобы потом она смогла вернуться на прежнее место работы в Шарите или же в любой другой госпиталь. Кстати, дорогая Лаура, хочу прямо при твоём будущем муже признаться что ты не только оправдала возложенные мною на тебя надежды но и показала отличные знания в качестве операционной медсестры! Благодаря тебе десятки, если не сотни наших солдат остались живы и потом смогут снова вернуться в строй! А если увидишь в Берлине этого вашего доктора Венцеля то передай ему мою искреннюю благодарность за такую профессиональную подчинённую!

– Обязательно, доктор Лейтман! Передам слово в слово!
– воскликнула улыбающаяся и счастливая девушка, уютно устроившаяся на широкой груди Гюнтера. Тут её лицо опечалилось и она, к удивлению Шольке, грустно вздохнула: - Так жалко что приходится уезжать и бросать всех вас..

– Лаура! Мы с тобой уже об этом говорили, помнишь?
– осуждающе покачал головой штабс-арцт.
– И ты, вроде бы, осознала свои новые приоритеты. Или я ошибаюсь?

– Нет-нет, доктор Лейтман, вы правы, я понимаю..
– торопливо кивнула она, снова расплываясь в улыбке.
– Просто.. без работы, чувствую, мне будет чего-то не хватать. Я ведь с детства хотела лечить людей. А начинала со своих кукол и мамы..
– рассмеялась Лаура, заразив своих смехом обоих мужчин.