За тебя, Родина!

Тут один из эсэсовцев, случайно поглядев назад, весело крикнул:

– Глядите, наш Сосиска бежит! Эй, Сосиска, давай к нам!

Удивлённый Гюнтер тоже посмотрел в ту сторону но там и не смог понять к кому из бегущей массы солдат были обращены эти слова. Но вот один из них, далеко вырвавшийся вперёд, видимо, услышал возглас и, почти не пригибаясь, подбежал к их укрытию и тяжело свалился вниз.

Это был высокий и плотный парень в звании роттенфюрера СС, настоящий силач с мощными мускулами и простоватым лицом. Уши его, как у боксёра, были прижаты к голове, массивный нос часто вдыхал воздух. Маскировочная форма сидела на нём как влитая, шлем плотно сидел на голове. Да и вообще, на взгляд впечатлённого Шольке, такой бугай мотоцикл поднять может в одиночку. Но всего один взгляд, кинутый им на вооружение здоровяка, всё ему объяснил.

"Сосиска" крепко сжимал в своих лапищах раструб от "Flammenwerfer-35". За могучими плечами, на спине, виднелся баллон со смесью. Приземлившись среди них и едва не задавив Хольта, огнемётчик тяжело дышал, пытаясь восстановить дыхание. Из-под шлема, оставляя на грязном лице дорожки, стекали капли пота. Форма подмышками тоже потемнела.

– Фамилия, боец!
– приказал Гюнтер, внимательно рассматривая нового спутника. Насчёт него у Шольке появилась интересная мысль..

– Роттенфюрер Адальберт Раух, оберштурмфюрер!
– вскинулся было парень но Гюнтер тут же показал что вставать под огнём необязательно.

– Или просто Сосиска..
– не утерпел давешний эсэсовец но сразу замолчал под взглядом Шольке. Раух и бровью не повёл, видимо, уже привык к странному прозвищу.

– Первый батальон?
– снова, для порядка, поинтересовался Гюнтер.

– Так точно! Первая рота!
– подтвердил тот.

Отлично! Этот громила из роты его друга, пусть и другого взвода! Что ж, на время он реквизирует этого бойца, а может даже и на постоянно.. Огнемётчик в отряде ему не помешает, даже если он не положен разведчикам по штатному расписанию.

– Слушай приказ, Раух! До особого распоряжения переходишь под моё командование!
– озвучил Гюнтер своё решение.
– С твоим командиром взвода и роты я договорюсь. Кстати, где унтерштурмфюрер Хофбауэр, не видел?

Раух махнул куда-то назад или в бок, но там бежали сотни людей и различить Пауля было невозможно. Основная масса наступающих, крича и стреляя на ходу, уже почти достигла их укрытия и Шольке решил действовать.

– Всё, по моей команде, приготовили гранаты!
– сказал он, начиная откручивать колпачок.
– Ты, Раух, держись с нами и заливай огнём те места которые я скажу! А мы все станем прикрывать тебя!

Откровенно говоря, Гюнтер ощущал себя немного не в своей тарелке. По уму его место было в "Здоровяке", Шольке должен сидеть там и руководить своими разведчиками, а он чем занимается? Бросил командование и превратился в предводителя штурмовой группы? Ох и взгреет его Папаша если узнает! И правильно сделает! Поддался Гюнтер своей пехотной привычке, забыл о том что он уже не командир роты стрелков! Что ж, осталось лишь надеяться на командиров машин и их опыт. Но и бросить сейчас новых товарищей тоже не вариант. Ладно, как только линия будет прорвана Гюнтер вернётся к своим и снова примет командование..

Дождавшись когда основная волна пехотинцев почти достигнет их Шольке приподнялся, выдернул шнурок гранаты и, размахнувшись, бросил её в сторону рядов колючей проволоки. Мгновением позже то же самое сделала вся его группа кроме "Сосиски". Все вместе они дружно рухнули обратно, дожидаясь когда взорвутся их гранаты. Дрожь земли от срабатывания их гостинцев и Гюнтер вскочил первым, яростно закричав:

– Вперёд, солдаты! Или хотите жить вечно!?

Не оглядываясь и крепко сжимая в руках пистолет-пулемёт Гюнтер бежал вперёд, успевая мгновенно охватить взглядом затянутые дымом вражеские позиции, откуда слышались редкие крики, и одновременно смотреть вниз. Помимо обычных неровностей земли их подстерегала опасность в виде мин которые пережили артобстрел и теперь были готовы оторвать ноги наступающим эсэсовцам.

Бряцанье амуниции и тяжёлое дыхание нескольких человек успокоило Шольке. Значит, все выскочили из спасительной воронки и теперь бегут за ним. Они оказались в числе самых первых кто подбежал к проволочным заграждениям. Сзади нарастала стрельба, слышались крики и команды офицеров, редкие взрывы снарядов окончательно прекратились, видимо, боялись попасть в своих. В нос лезла смесь запахов земли, травы и взрывчатки..

Перед самой проволокой лежали несколько выживших бойцов из передовой группы. Они скрючились в паре близкорасположенных воронок и изредка постреливали вперёд, дожидаясь подкрепления. Трое эсэсовцев перевязывали друг друга индивидуальными пакетами. Также, на краю воронки, располагался пулемётный расчёт из двух человек с закопчёнными лицами.

Один из них, в перемазанной землёй форме и криво сидевшем шлеме, обернувшись и увидев подбегающую группу Гюнтера, хрипло рассмеялся:

– Что так долго, девочки? Бал уже давно начался!

Шольке не остался в долгу, присев рядом:

– Прихорашивались перед зеркалом и пудрили носик.. Мы собираемся в гости к голландцам. Будете и дальше загорать или составите компанию?

– Ха, чтобы мы пропустили такое веселье? Ну уж нет, первые ряды только для нас..
– отозвался солдат, перезаряжая винтовку.
– Фелькерзам, прикрой нас из своей поливалки!
– обратился он к пулемётчикам. Первый номер молча кивнул в ответ и поудобнее перехватил своё оружие.
– Только осторожнее, оберштурмфюрер, тут мины!

– Знаю, к счастью, часть уже взорвалась, но лучше смотреть под ноги!
– согласился Гюнтер и снова вскочил, видя как сзади накатывает орава пехотинцев.
– Все за мной!

И бросился вперёд. Вот первая линия проволочных заграждений.. множество прорех в перекрученной и смятой проволоке не доставили им затруднений. Со второй то же самое. Редкий огонь голландцев не мог остановить их хотя, как показалось Гюнтеру, тот понемногу нарастал. Перепрыгивая подозрительные холмики он, наконец, подобрался вплотную к передовой траншее противника и скорчился перед бруствером, кое-где снесённым взрывами..

Рядом с ним собрались почти полтора десятка штурмовиков из обеих воронок, в том числе "Сосиска", держащий наготове свой огнемёт. Из-под его шлема пот тёк уже ручьями но могучий парень не подавал виду что ему трудно. Что и говорить, тот кто прошёл суровую школу училищ СС в Брауншвейге и Бад-Тельце может выдержать намного больше чем обычный солдат.

– Так, теперь все вытаскиваем вторую гранату и закидываем в траншею! Понятно?
– он обвёл взглядом всех кто был рядом. Эсэсовцы молча закивали и начали откручивать колпачки. Внезапно, совсем близко, буквально в паре метров над ними, кто-то быстро прокричал по-голландски и Гюнтер, торопливо закинув "толкушку" в траншею, вскинул оружие вверх..

Но его участие не потребовалось. Сзади привычно зарычал "МG-34" и крик тут же оборвался, сменившись каким-то клокотанием. Фелькерзам из своей воронки не подвёл..

В траншее загрохотала целая серия взрывов, послышались истошные крики боли и мимо Гюнтера, почти добравшегося до высокого бруствера, пролетела граната, кинутая кем-то из голландцев. К счастью, его бойцы не отставали и почти все успели залезть наверх прежде чем раздался взрыв. Правда, судя по болезненному крику, сзади кого-то, всё-таки, зацепило..