За тебя, Родина!

Ругаясь на смеси русского и немецкого языков Шольке торопливо спрятался за телом одного из голландцев и тут же почувствовал как оно несколько раз вздрогнуло под ударами пуль. Похоже, враг дал первую очередь чуть выше, только это и спасло Гюнтера. Но раздавшиеся позади болезненные крики показали что его солдатам повезло куда меньше..

Расстояние между ним и пулемётчиком было небольшим, метров 15-20, но самое плохое то что Гюнтер его толком не видел, мешала груда трупов голландских пехотинцев. Чтобы получше рассмотреть нужно было высунуть голову а это отличный шанс словить ею один из свинцовых подарков. И гранат больше нет!.. Вот проклятье!

Сплюнув с досады Шольке посмотрел назад.

Минимум два тела в немецкой форме неподвижно лежали метрах в трёх позади него. У одного через расколотый пулей шлем текла кровь. Этот точно мёртв.. Остальные, судя по по всему, спрятались за трупами как и он сам, либо отползли назад, за угол. Узость траншеи, в некотором роде, помогла эсэсовцам. Первую, самую опасную очередь, приняли на себя те кто бежал впереди. Другие успели рухнуть на землю и выжили, по крайней мере, на время.

– Кто-нибудь, киньте гранату!
– крикнул Гюнтер назад.

Ему что-то ответили но он не расслышал, потому что пулемётчик, услышав его, перенёс всё своё внимание на Шольке, вылившееся в целую очередь попавшую в многострадальный труп. Не слишком надёжное укрытие, признал Гюнтер. Хоть тело и лежало вдоль траншеи а не поперёк но с таким количеством попаданий было лишь вопросом времени когда до него, всё-таки, доберётся настырный пулемётчик. Извернувшись, он с трудом смог вытащить перед собой ещё один труп голландского солдата. Вот теперь уже лучше! Если даже патроны "Bren" пробьют первую преграду то застрянут во второй.. Да, не слишком-то по-человечески Гюнтер придумал но жить-то хочется!

Дождавшись когда голландец на пару секунд замолкнет Гюнтер выставил пистолет-пулемёт над трупами и дал длинную очередь, патронов на семь-восемь, надеясь зацепить противника. Увы, не помогло.. Едва он снова устроился за телом, "Bren" опять загрохотал, показав что все усилия Шольке пошли прахом.

– Да чтоб тебя!..
– снова выругался Гюнтер, сжавшись за мертвецами.

Внезапно, прямо над тем местом где он находился, по брустверу кто-то быстро прополз. А через десяток секунд раздалось шипение и Шольке оцепенел от дикого, выворачивающего всю душу, крика боли! Пулемёт прекратил стрелять и Гюнтер осторожно приподнял голову чтобы понять что случилось..

Наверху, метрах в двадцати от него, лежал на бруствере Раух и поливал огнём участок траншеи. Видимо, там и находился неизвестный голландец который пытался сдержать группу Шольке. Вдруг горевший заживо солдат, не прекращая кричать от безумной боли, вскочил и кинулся бежать по траншее прямо к Гюнтеру!

Зрелище было настолько ужасное что он невольно пополз назад, не отрывая взгляда от пулемётчика.

Вся форма, особенно на спине, горела.. Шлем плавился от огромной температуры. Глазные яблоки лопнули, рот перекошен, кожа на голове и руках пузырилась..

Руки Гюнтера вскинули оружие и длинная, на весь остаток магазина, очередь начала буквально рвать грудь и живот бедняги. Одна из пуль милосердно попала в голову и разом замолчавший вражеский солдат повалился на дно траншеи, продолжая полыхать. Нос Шольке заполнил запах жареного мяса и его едва не вырвало.. Согнувшись, он поспешно отступил назад, надсадно кашляя. Какая же ужасная вещь - война! А уж гореть заживо, это даже врагу не пожелаешь.. По крайней мере, не всегда.

Посмотрев на труп неизвестного голландца, за телом которого он укрывался всё это время, Гюнтер снова почувствовал тошноту.

Вместо головы у того был, изрубленный множеством пуль, фарш из мяса и костей черепа. То же самое было и с его плечами. Один Бог знает сколько пуль приняло на себя его тело, защитив Шольке.. Второй труп выглядел не лучше. Часто дыша Гюнтер приходил в себя, стараясь не смотреть на останки врагов.

Подошедший к нему Хольт спросил, старательно отводя взгляд от тела пулемётчика:

– Вы в порядке, оберштурмфюрер?

– Да.. Да, я в норме!
– ответил Гюнтер, с трудом проглотив сухой комок в горле.
– Идём дальше, и так много времени потеряли!

Пройдя мимо обгорелого трупа Шольке с признательностью посмотрел на огнемётчика:

– Раух, спасибо! Сейчас ты спас не только меня но и всех других своих товарищей! Я буду ходатайствовать о твоём награждении, обещаю!

Закопчённое лицо "Сосиски" растянулось в улыбке:

– Да не за что, оберштурмфюрер! Это же мой долг.. Сейчас я вас спас, потом вы меня. Верно?

– Конечно!
– энергично кивнул Гюнтер и призывно махнул рукой.
– Всем глядеть в оба! Вперёд!

Они снова направились вперёд по траншее, на этот раз гораздо медленнее, чтобы не попасться снова в переплёт. Его группа сократилась до четырёх человек, считая самого Шольке. Двое погибли от голландского пулемётчика, один был ранен в руку и остался на месте. В итоге, кроме Гюнтера, пробирались дальше только двое бойцов, в том числе Хольт, и "Сосиска". Плохой расклад.. Ещё одна такая стычка и его штурмовой группе конец.

Привычный заряд адреналина в крови толкал его вперёд, обостряя все органы чувств и заставляя быть настороже в ожидании новых опасностей.

Снова осторожно выглянув наружу он заметил что большая группа немецкой пехоты на этом участке так и не смогла ворваться в траншею, попрятавшись по воронкам и другим импровизированным укрытиям, чтобы уберечься от мощного огня обороняющихся.

Преградой здесь являлся большой приземистый дот, изрыгающийся огнём сразу трёх пулемётов, причём судя по звуку, один был крупнокалиберным "Гочкисом". Иногда один из пулемётов замолкал, видимо перезаряжаясь, но другие два продолжали грохотать, срывая все попытки отдельных смельчаков подобраться поближе.

Сразу два танка неподалёку стреляли беглым огнём по бетонному укреплению но тщетно. В бойницы они попасть не могли, а снаряды либо откалывали от него маленькие кусочки бетона или вообще рикошетили. Да, это серьёзная проблема и в лоб тут ничего не сделаешь.. Сердце Гюнтера болезненно сжалось когда он заметил десятки неподвижных тел в знакомой форме на подступах к доту. Проклятая бетонная коробка собрала здесь обильную жатву.

Насколько Шольке мог видеть, у дота было три бойницы. Одна смотрела на восток, две другие держали под огнём северо-восточные и юго-восточные подступы к нему. А вот со стороны траншеи, где находилась его группа, укрепление защищено не было, как и с тыла. Да, не продумали голландцы свои укрепления, не то что финны на линии Маннергейма.. Расстояние от Гюнтера до дота составляло метров пятьдесят. Казалось, что трудного? Просто подобраться вплотную и выжечь защитников. Вот только гарнизон бетонной коробки решил подстраховаться..

Осторожно выглянув из-за угла, Шольке едва сдержал очередное ругательство. У самого дота, на дне траншеи, лежали трое солдат. Двое с винтовками, а вот третий.. третий был вооружён ещё одним чёртовым "Bren"! Да они издеваются! Едва с одним разобрались как тут снова "подарок" с Острова! К счастью, видимо не веря что к ним подберутся сбоку, вся троица больше внимания обращала наверх, откуда вёлся огонь, чем смотрела вдоль траншеи.

Плохо то что у его группы больше не было гранат чтобы закидать ими защитников. "Сосиска" не достанет, да и его сразу нашинкуют пулями едва туша Рауха появится на виду. Просто стрелять из "MP-38"? Все трое лежат, а разброс оружия на таком расстоянии довольно серьёзный.. Что же делать?