За тридевять земель

— Извини, Вась, так надо.

После этого он решительно окунул её с головой в воду, досчитал до трёх, и, вытащив безвольно поникшее тело, побежал к берегу. Тави, поймав зубами за загривок и закинув себе на спину судорожно бьющую лапами по воде Ликси, бросилась следом.

Бережно уложенная на сухой песок Василиса, не дожидаясь реанимационных мероприятий, села, потом вскочила на ноги и попыталась броситься к морю. Тави толчком опрокинула её и придавила лапой:

— Куда, идиотка? В последнюю минуту ведь вытащили!

Пытаясь выкатиться из-под лапы и встать на колени, девушка надрывно закашлялась, и прохрипела:

— Пустите! Он меня зовёт!

Не убирая лапы, Тави спокойной поинтересовалась:

— Зовёт — кто?

— Да Макс же! Он там!

Оглядев безжизненный горизонт и тающую лунную дорожку, пума мягко, успокаивающе замурлыкала:

— Нет там никого. Померещилось это тебе. Посмотри сама.

Обернувшись к парню, она вполголоса поинтересовалась:

— Макс — это кто?

— Парень её бывший.

— Расстались?

— Нет, он погиб, почти два года назад.

Тави нехорошо оскалилась:

— И, пожалуй, я догадываюсь, как он погиб. Утонул?

Василиса уже спокойно села и резко возразила:

— Значит, не утонул, если за мной пришёл.

Она посмотрела на тёмное море, перевела взгляд на парня и с невероятным удивлением воскликнула:

— Гриша, а ты здесь что делаешь?

Григорий, выливающий воду из туфель, с облегчением вздохнул, многозначительно взглянул на Тави и спокойно ответил:

— Знаешь, я и сам хотел бы узнать.

Убедившись, что морок отступил и Василиса более-менее пришла в себя, гигантская кошка села между ней и морем, брезгливо отряхнулась, и коротко объяснила:

— Сирены.

На недоуменные вопросы уточнила так же конспективно:

— Русалки. Ундины. Лобасты… Кто-то из них.

Потом задумалась, и опасливо добавила:

— Судя по силе зова, как бы не сама Морена была.

Григорий возмутился:

— Да что этой нечисти от нашей Василисы понадобилось?

Поведя лопатками, Тави скинула со спины как будто прилепившуюся к ней, дрожащую Ликси и кивнула в сторону девушки:

— Давай, на место. Между прочим, это ты не доглядела. Позвала бы раньше — не пришлось бы границы ломать и этого тормоза, — она кивнула в сторону Гриши, — сюда волочь.

Ликси, даже не стряхивая налипший на мокрую шкурку песок, рванулась к хозяйке, и уменьшившись, обвилась вокруг запястья.

Пума одобрительно кивнула:

— Вот сразу бы так. И не вздумай с этого места сдвинуться, пока от открытой воды подальше не уедете. А я сейчас попробую рассказать, что по поводу этого безобразия думаю.

Грациозно встав, она несколько раз прошлась взад-вперёд перед слушателями, как бы собираясь с мыслями. Василиса и Гриша синхронно хихикнули.

Тави остановилась и сухо поинтересовалась:

— По какому поводу веселье? Поделитесь со мной, а то мне ситуация представляется весьма серьёзной, но, видимо, я чего-то не понимаю?

Сдерживая смех, Василиса извинилась:

— Мы не нарочно. Просто ты почему-то вдруг стала на одного нашего преподавателя похожа.

— И кто же этот достойный человек?

— Ты её не видела. Профессор Никифорова.

— Никифорова? Вот такая? — и кошка ухитрилась придать своей морде хорошо знакомое доброжелательно-снисходительное выражение.

Ребята пришли в восторг и подтвердили, что, точно — она. Тави отреагировала уважительно и обрадованно — мол, если ужа сама Внучка в их судьбе участие принимает…

Василиса с Гришей переглянулись и хором спросили:

— Чья внучка?

— Как чья? Бабы Яги. Любимая и единственная. Вертит старухой, как хочет, Прекрасная и Премудрая вообще из рук есть. Сам Кощей её побаивается, а уж Иван-Царевич — тот и вообще до дрожи и недержания.

Повеселев, Тави продолжила:

— Я так думаю, Ася, что бывший твой — как его там, Макс? — нынче при Морене, дочери царя морского, состоит. И кто-то её на тебя навёл. Девушка она нервная, ревнивая, вот и решила избавиться, Максовым мороком в глубину заманить. Девица она могущественная, так что к текучей воде тебе ещё долго хода не будет. Вот уж не думала, что на тебя так голоса волшебные действуют.

Василиса с грустью созналась:

— Ещё как действуют. Вот и Ренар в первый же день… Слушай, Тави, а Гриша как сюда попал?

Григорий поддержал:

— И мне интересно. Собирался спать пораньше лечь, хорошо хоть раздеться до конца не успел, а то светил бы здесь трусами, и — хоп, стою по колено в воде, пинают, обзывают, чудовищами пугают, а впереди любимая подруга утопиться пытается. Да, а что это за мерзопакостная образина была?

— Образина — это каппа, нечисть японская, очень опасная. Тебе повезло, что воду из его блюдца на голове выплеснуть смог, они от этого сразу силу теряют. Жаль, что поймать не удалось.

— Зачем нам такая гадость?

— Если каппу поймать, они любое твое желание исполнят. Правда, я не помню, чтобы кому-то удалось. Ходили слухи, что Кощей…

Но Григория собственная судьба волновала больше, чем Кощеевы успехи в ловле капп, поэтому он Тави прервал:

— А всё-таки, как я домой попаду? Без паспорта, без денег? И как ты меня сюда притащила? И вообще — почему именно меня? Нет, я Ваське всегда помогу, но ведь мы с тобой даже не знакомы.

Тави смешно, совсем не по-кошачьи пожала плечами, и начала отвечать на вопросы в обратном порядке:

— А я знаю? Искала того, кто с нашей красавицей связан и сможет её вытащить. Увидела привязку на тебя, ну, и ломанулась, кучу границ снесла, а уж законов нарушила — до смерти оправдываться. Хорошо, что вы про Внучку сказали, она, если совсем уж плохо будет, поможет.

— Связан, значит? Интересно. Я подумаю об этом, потом. Но обратно-то как?

— Да так же, как и сюда. Хуже мне уже не будет, чего уж теперь о последствия думать. Мелочи это всё по сравнению со всем остальным: это как кастрированному коту переживать, что ему теперь лизать нечего.