За закрытыми шторами

Зайдя в кабинет, я дрожащими руками взяла то, что на самом деле было так дорого моему сердцу и, вынеся в зал, торжественно повесила на стену. А потом начался настоящий круговорот событий. Несколько гостей захотели приобрести картины, мне пришлось заниматься оформлением, потом появилась Элизабет, которая, ко всему прочему, ещё и отправила меня в кладовку за шампанским. Когда же я всё-таки немного разобралась со своими делами и снова вернулась в зал, то увидела то, что заставило моё сердце остановиться.

Мой замечательный сосед из дома напротив стоял прямо перед моей картиной и с интересом её разглядывал, скорее всего, даже не замечая, что моя начальница, стоящая рядом с ним, пыталась что-то до него донести.

– Мистер Каллен, Вы превзошли самого себя. Ваш автопортрет просто невероятен. И как Вам только удаётся каждый раз удивлять нас, - щебетала она, активно жестикулируя руками. Но мужчина просто стоял и смотрел, разглядывая каждую мелочь. Я встала позади них и попыталась понять, что же так привлекло его внимание. Мужчина, изображенный на картине, лежал на животе, уложив руки под подушку, одна нога была согнута в колене, таким образом создавая острый угол. Он был совершенно голым, и только невесомая простыня прикрывала самое интересное место, оставляя слишком вкусную пищу для фантазии. Но больше всего внимание привлекало лицо, на котором красовалась интригующая и завораживающая улыбка. Я настолько прониклась его естественностью, что мне без труда удалось передать всю его искренность, которую можно было увидеть даже невооруженным взглядом.

Теперь я знала, кто это. Эдвард Каллен, человек, чьи работы я могла рассматривать часами. Невероятно талантливый художник, который рисует то, что видит. Обычно объектами его внимания становились люди или улицы Нью-Йорка, ничего необычного, но стоило только взглянуть на его картины, ты понимаешь, что в его работах нет ничего обычного. Он видел всё – каждую, казалось бы, незначимую мелочь, которая тут же бросается в глаза, когда ты рассматриваешь его картину.

Че-е-ерт, ну почему я настолько удачлива? Единственный художник, чьи работы я просто обожала без исключений, поселился в доме напротив. И именно за ним, черт бы его побрал, я стала подглядывать. Почему я вообще не додумалась залезть в интернет и посмотреть, как же выглядит мой любимый художник, что он из себя представляет? Я как-то вообще об этом не задумывалась.

– Это не моя картина, - спокойным голосом заявил мужчина, так и не оторвав своего взгляда от картины.

– Простите, Вы что-то сказали? – не расслышав, переспросила Элизабет. Но я-то всё слышала.

– Я сказал, что это не моя картина. Это не я нарисовал, - повторил он, уже повернувшись лицом к моей начальнице. Та, разинув рот, смотрела на него немигающим взглядом и только спустя минуту всё-таки пришла в себя.

– Тогда кто?

– Я так подозреваю, что эта юная леди, - кивнув на меня головой, сообщил он.

Элизабет повернулась ко мне лицом, и я могла поклясться, что в тот момент она пыталась придумать самый изощренный способ убить меня.

– Она? – не веря своим глазам, переспросила начальница.

Мужчина кивнул и, повернувшись ко мне, подмигнул, подарив одну из своих невероятных улыбок.

Мне конец.

***

Как часто в течение нашей жизни мы думаем о том, что всё, это конец, хуже уже просто некуда? Наверное, как минимум… один раз. Ты не находишь себе места, постоянно перекручиваешь то самое событие, которое, по-твоему, опустило тебя ниже плинтуса, пытаешься понять, на каком этапе своей жизни ты допустил такую несуразную ошибку, которая привела тебя к таким последствиям. Сначала, конечно же, ты в панике, совершенно не понимая, как исправить то, что наделал, потом на тебя нападает депрессия, ну а после всё вроде бы проходит, ты начинаешь забывать, что заставило тебя так понервничать и живёшь дальше.

Впервые я впала в такое состояние, когда училась в школе. Мне было четырнадцать лет, и моя подруга взяла меня на «слабо», уговорив попробовать покурить. Естественно, я не хотела выглядеть в её глазах трусихой, поэтому согласилась, сделав всего лишь одну затяжку. Это увидела наша одноклассница, которая любила доносить до учителей всякие наши секреты. Она рассказала об этом миссис Стоун, которая сразу же отвела меня к директору и вызвала в школу родителей. Я вся извелась в течение того часа, пока мои родители добирались до школы, думая, что это всё, конец, что родители никогда мне этого не простят. Конечно же, как любые адекватные люди, Чарли и Рене не стали на меня кричать, а лишь попытались доступно объяснить, что этого делать нельзя.

Я усмехнулась. Знала бы я тогда, какие разочарования ждут меня в будущем…

Вторым разом стал сегодняшний день. Я краснела как школьница, пока Элизабет отчитывала меня за то, что я «поступила глупо и безответственно», а потом она просто меня уволила. Господи, о чём я только думала, вешая картину среди работ именитых художников? Даже если бы не появился Эдвард, нашелся бы другой человек, который бы сразу же вычислил её среди остальных. Но я просто почему-то не подумала об этом.

Я не знала, как мне быть дальше. Вряд ли я смогу найти такую же высокооплачиваемую работу с гибким графиком, а если я срочно не найду ее, то не смогу расплатиться за следующий семестр в школе искусств. И что обиднее всего, мне осталось оплатить всего лишь последнее полугодие. Да что уж там, мне скоро жить будет не на что, не то что оплачивать учебу.

Посмотрев в окно, я увидела, как Эдвард, взяв из холодильника шампанское, вышел из кухни. Свет во всей квартире погас, поэтому я догадалась, что он ушёл, скорее всего, отмечать Рождество. Я снова сидела на подоконнике, завернувшись в теплое одеяло и думая о том, что жизнь несправедлива. Сегодня рождественская ночь, а мне даже отметить праздник не с кем, потому что все мои родные и друзья остались в Лондоне, а здесь, в Нью-Йорке, я так и не смогла ни с кем сблизиться. Мне просто было некогда. Я днём и ночью пахала в этой галерее, успевая учиться в школе искусств, и всё, чего я добилась – увольнение и полное отсутствие денег. Ну что стоило этому Каллену подыграть мне? Сказать, что эту картину нарисовал он? Неужели она была настолько ужасной, что он даже не захотел брать на себя её авторство? Я была в полнейшей растерянности.

Мои депрессивные мысли прервал звонок в дверь. Кого это принесло в столь поздний час, да еще и в рождественскую ночь? Встав с подоконника, я сильнее укуталась в одеяло и, прошаркав до двери, заглянула в глазок. И, как вы думаете, кого я увидела там? Эдварда Каллена собственной персоной. Наверное, пришёл посмеяться надо мной или сказать, что подаёт на меня в суд. Эх, была не была, ведь хуже уже некуда, правда? Открыв дверь, я посмотрела на мужчину, который одновременно и притягивал меня, и был ненавистен мне.

– Мистер Каллен, - кивнула я, стоя в дверях и ожидая, когда же он скажет, зачем пришёл сюда.

– Мисс…

– Свон, - подсказала я ему. – Белла Свон.

– Мисс Свон, - улыбнувшись, произнёс мужчина. – Не пригласите меня?

– Думаете, стоит? – засомневалась я.

– Если Вы не против, конечно, - вежливо сказал Эдвард, подняв руку, в которой держал шампанское. – Тем более, я не с пустыми руками.