Забрать ее душу
Шрифт:
— Эверли? Нет, я… я думала, она пропала. Я ее не видела.
Он широко улыбнулся.
— О, она не пропала. Нет необходимости употреблять подобное слово. Это может встревожить людей. Она просто ушла из дома. Ей приходили в голову эти безумные идеи, и в конце концов она пугала сама себя.
Я начала собирать свои вещи.
— Мне правда пора идти…
Он крепко схватил меня за руку. Я уставилась на его руку, потом снова на его лицо и сказала:
— Если ты, черт возьми, не отпустишь меня, я начну кричать.
Он подождал мгновение, прежде чем отпустить меня.
—
Я прищурила глаза.
— Что за слухи?
— Она придумывала действительно ужасные вещи, Рэй, — сказал он, наклоняясь ближе. Его дыхание странно пахло рыбой.
— У нее была эта дикая идея, что мы с Викторией пытались убить ее.
Он рассмеялся.
— Безумно, понимаешь? Кому могла прийти в голову подобная идея о собственной семье?
Я кивнула. Что угодно, лишь бы заставить его позволить мне уйти.
— Да, безумно.
— Я просто хотел убедиться, что ты не веришь во что-то подобное, — мягко сказал он.
— Мы не такие. Мы просто хотим, чтобы ты чувствовала себя желанным гостем.
Его рука, лежавшая на скамье, придвинулась ближе. Костяшки его пальцев касались моего бедра.
— Я просто хочу, чтобы ты чувствовала себя как дома.
Я резко встала, прижимая сумку к груди, мой сэндвич все еще лежал на скамейке.
— Ну, я с ней не говорила, и я дам тебе знать, если увижу ее.
Он откинулся на спинку скамьи. Он не улыбался. Просто смотрел на меня, его глаза медленно скользили по мне.
— Хорошо. Увидимся на вечеринке в честь Хэллоуина, да?
Я изо всех сил постаралась улыбнуться.
— Да, конечно. Ни за что не пропущу.
— Хорошая девочка.
Я содрогнулся с головы до ног. Это было совсем не то, что я когда-либо хотела услышать из его уст.
— Тогда увидимся. Не хотелось бы, чтобы ты опоздала на эту маленькую встречу со своим профессором.
В хижине было так тихо, особенно из-за того, что дождь лил целыми днями. Тихо и одиноко. Мне нравилось проводить время в одиночестве, а Чизкейк был ласковым компаньоном, но была пустота, которую он не мог заполнить. Я старалась оставаться занятой домашним заданием. Старалась игнорировать растущее беспокойство по поводу вечеринки в честь Хэллоуина.
Я пыталась не думать о Леоне. Старалась не вспоминать, как хорошо было в его объятиях.
Но когда мне не снились кошмары о том, что меня зовут из длинных темных туннелей, мне снился он. Сны о его голосе, о его губах на моих, о его сильных руках, обнимающих меня. Мне снились его слова, снова и снова.
Заставь меня остаться. Этого достаточно, чтобы свести меня с ума, Рэй, я так чертовски сильно хочу тебя.
Возможно, это было просто из-за дождя, но в лесу вокруг моего дома становилось все тише. Никаких сверчков. Никакого птичьего пения. Ранним утром во дворе не было оленей. Только бесконечный стук дождя и деревья, стонущие на ветру.
Вероятно, у меня просто была паранойя, но когда я шла к своей машине, чтобы поехать на занятия, у меня покалывало шею, как будто на меня кто-то смотрел. Но сколько бы раз я ни осматривала деревья, там ничего не было.
Я ничего не могла разглядеть.
Отрубленные
головы, которые принес Леон, начинали разваливаться, крошиться и гнить, когда они падали со своих кольев и сливались с почвой. Если их не будет, как долго я буду в безопасности? Как долго Эльды будут отсутствовать? Я купила еще корицы и розмарина и нашла в городе магазин, где продавались пучки шалфея. Я позвонила своей бабушке, и, конечно же, она была в восторге от того, что я буду у нее на осенние каникулы. Но до этого оставался почти месяц.Я провела несколько часов после захода солнца, уставившись в окно, выходящее во двор, и наблюдая. Ожидая с камерой в руках. Я прокручивала кадры, на которых Леон спит, успокаиваясь при виде его лица. Я засняла это в надежде отправить кому-нибудь, кто мог бы мне помочь, но теперь я чувствовала странное желание защитить это. Ближе всего, чтобы связаться с кем-либо, было электронное письмо местному пастору, но все, что мне удалось — это написать «Дорогой отец Паттерсон» в черновике письма, прежде чем удалить его. Священник не мог сражаться с монстрами.
Я почти не спала. Мои кошмары становились все хуже. Дождь продолжал лить, но я все еще ждала грозы.
Что-то приближалось. Что-то наблюдало.
В выходные перед Хэллоуином я ухватилась за возможность провести субботу в квартире Инайи, только мы вдвоем. Я засунула бутылку вина в сумку, закуталась в свои самые удобные спортивные штаны и толстовку с капюшоном и поспешно пыталась запереть дверь, пока вокруг меня лил дождь, когда что-то на перилах крыльца привлекло мое внимание.
На бечевке, обвязанной вокруг перил, болтался крест, сделанный из веточек и тонких белых костей, связанных вместе. Что-то круглое и бугристое было приколото иглой в центре крестика.
Я потыкала бугристую штуковину пальцем, и мой желудок скрутило от отвращения.
Это был глаз. Рыбий глаз, приколотый в центре веточек и костей.
Он выпал у меня из рук, раскачиваясь взад-вперед на своей длинной бечевке, когда холодный ужас затопил меня. Я лихорадочно оглядела двор. Кто, черт возьми, оставил это здесь? Накануне его там не было, а это означало, что кто-то должен был пробраться ночью ко мне во двор и привязать эту отвратительную штуку у моей двери. Чувствуя тошноту, я побежала обратно в дом, схватила ножницы и срезала эту штуку с крыльца. Я подошла к опушке леса и со всей силой, на которую была способна, швырнула его в лес.
Пока я стояла там, дрожа, я услышала, как хрустнула ветка.
Я замерла, глядя на калейдоскоп кустов и веток. Шум дождя отдавался у меня в ушах, как помехи, капли стекали с моего капюшона и скапливались в грязи у моих ног. Что-то сдвинулось с места. Где-то там, в тени, что-то наблюдало.
Слишком напуганная, чтобы оставить его одного, я прицепила Чизкейка к его ремню и затащила с собой в машину. Он достаточно поездил на машине, чтобы быть спокойным, и с любопытством смотрел в окно, пока я ехала к квартире Инайи. Я хотела продолжать ехать и ехать, пока не выберусь из этого города, из этого штата. Я бы продолжала ехать, пока не вернусь в Калифорнию, или, черт возьми, я соберу вещи и поеду к своим родителям в Испанию.