Забытая ночь

Я впиваюсь ногтями в плечи мужчины, прикусываю губу и все же решаюсь отобрать злочастный пульт, но не тут то было. Демьян поднимает руку с нужной мне вещью, я другой ощутимо ударяет по ягодицам. 

– У меня есть второй.
– самодовольно усмехается и протягивает словно кот, который сожрал огромную рыбину: - Интересно, как ты будешь себя вести, если я вставлю в тебя еще один? 

Намек понят. Молчу. 

Начальник опускает руку с пультом и, придерживая его, начинает двумя руками играть со мной. Переодически эксперементируя с режимами одной рукой, пальцами другой погружается в меня. 

Содрогнувшись в очередной раз от нахлынувших ощущений, я падаю на грудь Власова. 

– Хватит...
– я действительно больше не выдержу. Кончить семь раз подряд - выше моих сил. 

Демьян, неожиданно, выключает вибратор и аккуратно вынимает его из меня, но я все равно начинаю шипеть от дискомфорта, как кошка. 

– Ты молодец.
– он целует меня в плечо, крепко прижимая к своей груди. 

Какого черта я вообще творю? В коридоре сейчас столько народу, а мы... Господи, как стыдно то... В офисе и так все начинают шептаться, когда видят меня, а теперь... 

– Может, мне уволиться?
– этим вопросом я ставлю мужчину в тупик. 

– С чего такие мысли?
– он убирает мои прилипшие от пота волосы за уши и вытирает слёзы большими пальцами. 

– Я не хотела, чтобы кто-то узнал о... Нас, Демьян.
– хрипло произношу и пытаюсь самостоятельно подняться с колен мужчины.
– Мне не нравится, как все смотрят... Блин, я же слышу их, в конце то концов! 

С силой прикусываю губу, ощущая металлический привкус во рту и поднимаюсь на ноги. Меня до сих пор потряхивает, а саднящая боль внутри застилает глаза. До чего же я докатилась... 

Это все Власов! 

Я не могу ему отказать. Мне самой постоянно хочется ощущать его внутри, до боли. До слёз. 

– Сегодня домой езжай сама, хорошо? Я позабочусь обо всем, обещаю.
– он поднимается вслед за мной и выдергивает салфетки, принимаясь обтирать меня. Там. 

– Я сама.
– перехватываю его руку и смотрю ему в глаза. 

– У меня их два, помнишь? 

Помню. 

Не рыпаюсь, поняла. 

– Кроме этого, у меня есть вечером некоторые дела, поэтому не жди и ложись спать.
– выбросив использованные салфетки, он помогает мне одеться и привести себя в более чем презентабельный вид, за исключением раскрасневшегося от похоти лица. 

– Опять?
– Власов и вчера пришёл только под утро. Весь в крови. Чужой, слава богу. 

А я не могла уснуть все это время, переживая и не находя себе места. Как сильно изменилась моя жизнь... 

– Снова, Анюта, снова.
– целует и сжимает мои ягодицы. 

Наши отношения напоминают ураган, который сносит все на своём пути. Они развиваются очень быстро, это меня и пугает. Складывается впечатление, что мы знакомы как минимум год, а не считанные дни. Так странно. 

Он рассказывает о себе. Отвечает на мои многочисленные вопросы, но не получает ответы на свои. Я вижу, что это ему не нравится, но Демьян не настаивает. 

Смогу ли я рассказать ему про остальное? Страшно... Как Власов это воспримет? 

Глава 24

Демьян

Некрасова подставили. Кто-то умело водит меня за нос, как какую-то дворовую псину. 

Самойлов вместе с ребятами докопался до архивов, в которых хранилось дело Пётра. У него по нескольким убийствам есть алиби. Но суд не принял их во вниммание. 

Вчера, когда я приехал к Севе, Некрасов был в сознании и испугался, когда увидел меня на пороге подвала. Правильно сделал. 

Я все переживал, как бы он не обоссался от страха, но мне повезло. Скотина так хотела от меня избавиться, что говорила без остановки. Даже руки марать не пришлось. 

– Я не виноват! Клянусь! Я могу это доказать!
– он повторял время от времени одни и те-же фразы, пытаясь до меня достучаться.
– У меня есть прямые доказательства! 

– А почему ты не предоставил их суду? Как ты объяснишь тот факт, что тебя оправдали за недостаток улик, но не за "прямые доказательства"?
– как же хочется протащить эту трусливую мразь лицом по бетонному полу. 

– Этот человек не хотел светиться! Но...
– он заикается и дергается, все еще пытаясь освободить руки от верёвок. Бесполезно, Самойлов мастерски вяжет узлы.
– Если Вы отпустите меня, то я найду его и отведу Вас к нему! 

– Думаешь, я куплюсь на это?
– подхожу к мужику ближе, поднимаю его подбородок и усмехаюсь.
– Хочешь, чтобы мы снова гонялись за тобой по всей стране, пока ты сидишь в каком-нибудь очередном гадюшнике? Ты настолько туп или просто слишком самонадеян? 

– Но это правда! Эти обвинения... Они разрушили мне жизнь!
– его голос надрывается.
– От меня отвернулись все знакомые, уволили с работы, а жена... Она видеть меня не хочет и запрещает дочери общаться со мной! 

– Мне тебя пожалеть? 

– Поверьте! Я никого не убивал! 

– Хорошо.
– отхожу от Некрасова и вытираю кровь с пальцев об брюки. Отстирается. Платков в таких местах нет и не было. - Допустим, я верю тебе, но как ты можешь доказать свою невиновность, не считая того типа? 

– Эй!
– в помещение заходит Самойлов и подходит ко мне вплотную.
– Походу этот придурок и вправду не виноват.
– говорит так, чтобы слышал только я.
– Помнишь те подписи в журнале? Экспертиза подтвердила, что это был его почерк. Он был на другом конце города, когда пропала первая девчонка. Дальше у нас идет третья жертва.
– быстрый взгляд в сторону Некрасова.
– Тут тоже все слишком подозрительно. Во время похищения девушки он разговаривал по телефону с одним из клиентов в течении нескольких часов. Это подтвердила телефонная компания. 

– Но почему суд не посчитал это за железное алиби? Почему его отпустили из-за недостатка улик? 

– Не знаю.
– друг недовольно поджимает губы и дергает плечами.
– Заседание было закрытым, мои ребята не смогли получить доступ к протоколу. Возможно, какие-то бюрократические нюансы. 

– Ясно.
– хлопаю Севу по плечу и подхожу к Некрасову, который пытался разобрать, о чем мы говорим. - Слушай, такое дело... На кой черт кому-то тебя подставлять?
– я зажусь на корточки перед мужиком и заглядываю ему в глаза.
– Кому ты перешёл дорогу?