Забытая реликвия

— Кажется, все идет достаточно хорошо, — сказал он.

Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что его поход за припасами пошел не по плану. В руках у него ничего не было, и усталость навалилась на него тяжелым грузом.

— Если окажется, что Монтана — это… Монтана, — нерешительно начал я. — Тогда, конечно, это означает, что наш отец все еще был…

— Не делай этого, — резко сказал он, придвигаясь ближе ко мне. — Ты не можешь так думать об этом.

— А как я могу не думать? — Спросил я, отказываясь встречаться с ним взглядом.

Если мы будем готовы признать, что сестра Келли могла остаться в основе своей такой же, несмотря на ее изменение, то, несомненно, из этого следовало, что все вампиры сохраняли свою человечность при обращении. И только их собственный выбор превращал их в монстров. И если бы дело дошло до выбора, то я знал, что наш отец предпочел бы остаться верным себе.

Рука Джулиуса легла на мою руку, когда он заставил меня встретиться с ним взглядом. — Отец умолял тебя покончить с ним. Он никогда не смог бы смириться с такой жизнью, и ты это знаешь. Было бы гораздо более жестоко заставить его существовать как одного из них. Ты оказал ему огромную услугу, и я знаю, чего тебе это стоило. Какую жертву ты принес. Каким бременем это легло на твою душу.

— Я не знаю, как ты все еще можешь смотреть на меня с любовью после того, как я оборвал его жизнь, — пробормотал я, озвучивая мысли, которые всегда находили меня в темноте. Как могли мои брат и мать когда-либо любить меня так же после того, как увидели, как я это делаю? Несмотря на то, что наш отец умолял меня об этом. Они видели, как я вонзил клинок в его сердце.

Я даже на себя не мог смотреть так, как смотрел до того судьбоносного дня. Не говоря уже о том, чтобы ожидать этого от них.

— Ты не оборвал его жизнь, — прорычал Джулиус. — Ты прекратил его мучения. За это я люблю тебя больше. Не меньше. Ты гораздо более великий человек, чем я когда-либо мог надеяться стать. Я не уверен, что смог бы это сделать. Но я ни разу не усомнился в жертве, которую ты принес в тот день. И я никогда не осуждал тебя за это.

Он притянул меня в свои объятия, и я яростно вцепился в него, прижимаясь своим лбом к его.

— А что, если бы он смог пережить проклятие? — Спросил я. — Если Монтана сможет…

— В глубине души ты знаешь, что он никогда бы не захотел такой жизни. Если бы ты не оборвал ее ради него, он сделал бы это сам. Сейчас у людей есть способы сдавать кровь вампирам, но тысячу лет назад он мог прокормить себя только укусами. И даже если бы мы были готовы предложить ему свою кровь, ты думаешь, он смог бы с этим жить? Питаясь за счет своих детей? Своей жены? Кого-нибудь из его людей?

— Никогда, — пробормотал я.

Он был прав. Наш отец отдал свою жизнь в борьбе за уничтожение вампиров. Он никогда не смог бы познать счастье как один из них. Это было немыслимо. Невозможно.

— Не сомневайся в себе, брат. Я определенно никогда не сомневался, — твердо сказал Джулиус.

— Я тоже никогда в тебе не сомневался, — ответил я, высвобождаясь из объятий брата и улыбаясь нашему откровенному проявлению привязанности.

Он хлопнул меня по плечу так сильно, что остался бы синяк.

— Хватит этой хандры, — сказал он ободряюще. — У нас есть реальные проблемы, с которыми нужно разбираться.

— Это достаточно верно, — согласился я.

— Например, тот факт, что ты предъявил права на единственную оставшуюся смертную женщину, которую мы знаем. Ты понимаешь, насколько жалким я себя чувствую из-за этого?

— А что, нет других проблем, которые беспокоят тебя в данный момент? — Спросил я, забавляясь.

— Ни одной столь насущной, — раздраженно вздохнул он, откидываясь назад опершись на локти. — Ты знаешь, я не спал с женщиной тысячу лет. Тысячу лет!

Я рассмеялась, игриво ткнув его кулаком в бицепс. — Ты осел. Ты спал все эти годы. Уверен, если бы ты не спал, женщины всего мира были бы полу удовлетворены тобой, пока они тосковали бы по более симпатичному брату.

— Продолжай убеждать себя в этом, Магнар. Когда я погрузился в тот сон, женщины нашего клана плакали от осознания того, что они никогда больше не узнают того уровня удовольствия, которое я был в состоянии им доставить.

— А их мужья ликовали от облегчения, узнав, что им больше никогда не придется выгонять тебя из своих палаток.

Джулиус рассмеялся, и я улыбнулся, подумав о наших людях. Я не позволял себе много думать о них с тех пор, как проснулся, но всякий раз, когда делал это, ужасно скучал по ним. Мне было трудно осознать тот факт, что все они были потеряны во времени так давно. Элисса, Элфрик, даже их дети выросли и прожили свои собственные жизни. А больше всего я скучал по своей матери. Думаю, что я никогда так и не узнаю, как сложились их жизни. Или чем они закончились.

— Не знаю, согласился бы я на это, если бы знал, что в будущем не будет женщин, — пошутил Джулиус.

— Никаких женщин у тебя, — поддразнил я в ответ.

— Что ж, я полагаю, видеть тебя таким счастливым стоит такой жертвы, — сказал он со вздохом. — Не думаю, что когда-либо видел, чтобы ты смотрел на женщину так, как ты смотришь на нее.

— Это потому, что я так ни на одну из них и не смотрел, — ответил я. — Келли — это все, от чего я отказался. С того самого момента, как я увидел ее, мчащуюся навстречу группе вампиров без оружия во имя помощи своей семье, я понял, что она — та самая. В то время я просто не верил, что смогу по-настоящему заполучить ее.

— Что ж, счастье тебе к лицу, брат. Прошло слишком много времени с тех пор, как я видел, как оно выглядит на тебе.

Дверь приоткрылась, и Келли скользнула обратно внутрь. Ее щеки были мокрыми от слез, но улыбка надежды осветила ее лицо.

— С ней все в порядке? — Предположил я, поднимаясь на ноги.

— Да, — выдохнула она, подходя ко мне и проскальзывая в мои объятия. — Лучше, чем в порядке. Она звучит хорошо, действительно хорошо, и я… — Она замолчала, когда ее руки крепче обняли меня, и у меня возникло ощущение, что она боялась озвучить то, что собиралась сказать.

— Продолжай, — настаивал я, проводя пальцами по ее золотистым волосам, пока ощущение ее тела в моих объятиях заставляло мою душу удовлетворенно гудеть.

— Я сказала ей, что хочу ее увидеть.

Я взглянул на Джулиуса, когда во мне закрались сомнения, и он бесполезно пожал плечами.

— Ты уверена, что это безопасно, сделать прямо сейчас? — Спросил я.

— А почему бы и нет? — спросила она, откидываясь назад и хмуро глядя на меня.

Ее глаза сверкнули вызовом, и было ясно, что она уже приняла решение, несмотря на все, что я мог сказать по этому поводу. Моя челюсть задергалась от раздражения. Иногда она была такой чертовски своенравной, и хотя мне это в ней нравилось, это также приводило меня в бешенство.