Забытая жизнь

— Сюда, — сказала я, и они положили его в нишу, где прежде стояли доспехи. Я не могла заставить себя смотреть на Фреда ни мгновения дольше, чем необходимо.

Убедившись, что тело хорошо спрятано, я помчалась за всеми. Но в конце коридора, сквозь пелену пыли, завалы осыпавшейся кладки, осколки стекла из разбитых окон, я увидела бегающие взад вперед фигуры — друзей или врагов, отсюда было не разобрать.

Я повернула за угол, и передо мной возникли двое Пожирателей смерти в масках. Но не успели они поднять волшебные палочки, я воскликнула:

— «Ивенсио»! — и моих противников ослепило.

Я проскочила сквозь гобелен у входа на нижний этаж и влетела в коридор, ударившись о противоположную стену.

— «Дуро»! — крикнула я, направив волшебную палочку на гобелен. Ткань с громким противным хрустом обратилась в камень, и гнавшиеся за мной Пожиратели смерти со всего размаху налетели на неожиданное препятствие.

Я сбежала вниз еще на этаж и попала в коридор, где шли ожесточенные поединки. Портреты по обеим сторонам были битком набиты нарисованными фигурами, громко подбадривавшими защитников Хогвартса. Пожиратели смерти в масках и без масок сражались с преподавателями и школьниками. Я подняла палочку, готовясь ударить, но противники кружились и перемещались так быстро, что заклятие легко могло попасть в кого-нибудь из своих. Пока я стояла, прижавшись к стене и ожидая возможности вмешаться, над моей головой раздалось громкое «ую-ю!». Я подняла глаза и увидела летящего под потолком Пивза. Полтергейст сбрасывал плоды цапня на головы Пожирателям смерти, и в их волосах начинали копошиться, сползая к шее, извивающие зеленые отростки, похожие на жирных червей.

Я воспользовалась тем, что рядом стоящий Пожиратель на секунду отвлекся, и ударила его Оглушающим заклятием. Долохов попытался отомстить за товарища, но я запустила в него «Петрификус Тоталус», и он упал на пол парализованный.

Крепко сжав свою палочку, пригибаясь, оскальзываясь в лужицах цапневого сока, я побежала сквозь гущу сражающихся по мраморной лестнице в вестибюль.

— Я — Драко Малфой, я Драко, я на вашей стороне!

Драко наверху лестницы молил о пощаде у черной фигуры в маске. Пробегая мимо, я ударила в Пожирателя смерти заклятием «Ступефай».

Повсюду, на лестницах и в вестибюле, шли поединки. Пожиратели смерти заполонили все здание. Вот у входной двери Яксли сражается с Флитвиком, а прямо за ними Пожиратель смерти в маске дерется с Кингсли. Школьники разбегались кто куда, многие несли или волокли за собой раненых друзей. Я послала Оглушающее заклятие в Пожирателя с закрытым маской лицом, но промахнулась и чуть не угодила в Невилла, который внезапно возник из ниоткуда, разбрасывая пригоршнями ядовитую тентакулу; растение тут же зацепилось за ближайшего Пожирателя смерти и принялось обвивать его своими усиками.

Я бежала вниз по мраморной лестнице. Слева раздался звон бьющегося стекла, и часы Слизерина, отмечавшие очки факультета, рассыпали по всему полу свои изумруды, на которых тут же стали оскальзываться и падать бегущие мимо. Когда я вбежала в вестибюль, с верхней галереи упали два тела. Неясная серая тень, которую я приняла за животное, пронеслась по залу на четырех ногах, готовясь вонзить зубы в одного из упавших.

— Нет! — взвизгнула я, и оглушительный хлопок моей волшебной палочки отбросил Сивого от слабо шевелящегося тела ученицы. Он ударился о мраморные перила и попытался подняться на ноги. Но тут на голову ему упал с яркой вспышкой и громким треском хрустальный шар. Сивый грохнулся об пол и больше не шевелился.

— У меня еще есть! — кричала профессор Трелони с вершины мраморной лестницы. — Сколько хотите! Вот…

Как подавальщик мячей на теннисе, она извлекла из сумки еще одну огромную хрустальную сферу и пустила ее через зал в окно. В ту же минуту тяжелые деревянные двери распахнулись, и в вестибюль ворвались гигантские пауки.

Раздались крики ужаса. Сражающиеся — как Пожиратели смерти, так и защитники Хогвартса — бросились врассыпную, и в надвигающихся чудовищ полетели красные и зеленые вспышки, пауки дергались и вставали на дыбы, устрашающие, как никогда.

Меня откинуло в сторону: вниз по лестнице мчался Хагрид, меча молнии из своего цветастого розового зонтика.

Тут же Хагрид исчез среди пауков; мерзкая масса закопошилась, повернулась и стала быстро отступать под натиском заклятий, унося в своей гуще Хагрида.

Я сбежала по ступеням крыльца на темную территорию, по которой пауки уносили свою добычу, но разглядеть Хагрида так и не смогла.

— Хагрид!

Мне показалось, что я видела огромную руку, машущую из середины паучьей стаи. Я рванулась вслед, но дорогу мне преградила колоссальная нога, вдруг опустившаяся из темноты, так что земля качнулась у меня под ногами. Я подняла глаза: надо мной стоял великан футов двадцати ростом. Его голова скрывалась во мраке, видны были только похожие на деревья волосатые голени, на которые падал свет из дверей замка. Внезапно он с силой ткнул огромным кулаком в окно верхнего этажа.

На меня градом посыпались осколки, так что мне пришлось отскочить обратно на крыльцо.

— О господи! — взвизгнула я, и посмотрели вверх, на окно, через которое великан пытался достать находящихся внутри людей.

Я подняла волшебную палочку, но в это время из-за угла замка появился Грохх. Колоссальное чудище, крушившее окна, обернулось и взревело. Каменное крыльцо задрожало, когда великан шагнул к своему сородичу. Перекошенный рот Грохха широко открылся, обнажая желтые зубы размером с мелкий кирпич, и они кинулись друг на друга с воем, как два свирепых льва.

Темнота полнилась чудовищными звуками великаньей борьбы — криками и ударами. Я мигом слетела с крыльца во двор. Я не оставляла надежду отыскать Северуса. Я бежала так быстро, что была уже на полпути к Заветному лесу, когда возникло новое препятствие.

Воздух вокруг меня внезапно смерзся. У меня перехватило дыхание, я положила одну руку на живот, а другу с палочкой наставила вперед. Из темноты появились тени, движущиеся фигуры темнее самого мрака, с капюшонами на головах; шумно дыша, они огромной волной надвигались на замок…

Шум борьбы за моей спиной вдруг замер, смолк, растворился, потому что ночную тьму густо окутала тишина, какую создают только дементоры.

Я поднял палочку, но в тот же миг меня охватила тупая безнадежность. Многих больше нет, Северус наверняка умирает или уже умер, а о скольких погибших я еще не знаю. Мне казалось, будто душа уже покинула мое тело…

Сотня дементоров надвигалась на меня, плавно скользя по воздуху, чуя отчаяние, обещавшее им славный пир…

Моя волшебная палочка задрожала в руках, и я почти обрадовалась надвигающемуся забытью, обещанию небытия, бесчувствия.

— Нужно подумать о чем-то приятном, — прошептала я и ладонью коснулась живота.

Мелькнула серебряная искра, потом волна света, и наконец с трудом, какого это ему еще никогда не стоило, я выпустила из своей палочки феникса. Тот резво полетел вперед, и дементоры в самом деле обратились в бегство. И ночь снова стала теплой, а звуки битвы вокруг — громкими.

Раздался грохот, земля сотряслась у меня под ногами: со стороны леса шел, размахивая дубиной, еще один великан, выше всех прежних.